Р. А. Лурия ВНУТРЕННЯЯ КАРТИНА БОЛЕЗНЕЙ И ИАТРОГЕННЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ Два обстоятельства привели меня к мысли написать эту книгу. Долголетнее преподавание врачам патологии, клиники и терапии внутренних болезней убедило меня в том, что по мере успехов инструментального и

Приложение 3 Методика «Шкала ситуативной тревожности» (русскоязычная адаптация Ю.Л. Ханина, 1977) Инструкция: «Прочитайте внимательно каждое из приведенных ниже утверждений и зачеркните соответствующую цифру справа в зависимости от того, как Вы себя чувствуете в данный

Приложение 6 Методика «Шкала личностной тревожности» (русскоязычная адаптация Ю.Л. Ханина, 1977) Инструкция: «Прочитайте внимательно каждое из приведенных ниже предложений и зачеркните соответствующую цифру справа в зависимости от того, как Вы обычно себя чувствуете в

Введение

Психология - сравнительно молодая наука. От ее возникновения в Германии до сегодняшнего дня прошло немногим более 120 лет. Значительная часть этого времени прошла в борьбе школ, спорах о смысле основных понятий и поисках надежных методов исследования. Еще 20 - 30 лет назад для обычного образованного человека психология была чем-то средним между учением Фрейда о бессознательных сексуальных инстинктах и теорией условных рефлексов. Если современная мировая психология превратилась в одну из самых динамично развивающихся научных дисциплин, уступая в этом отношении, быть может, только биологии и информатике, то заслуга этого принадлежит небольшому числу людей, доказавших практическое значение психологических знаний в таких областях как новые информационные технологии, стресс на рабочем месте, образование и медицина. Любой репрезентативный опрос - в России, Западной Европе или в Северной Америке - показал бы, что А.Р. Лурия входит в число 10 ведущих психологов прошедшего столетия .

А.Р. Лурия был известен как профессор (1944), доктор педагогических наук (1937), доктор медицинских наук (1943), член Академии Педагогических наук РСФСР (1947), член Академии Педагогических наук СССР (1967), вице-президент Международного Союза Научной Психологии (1969- 1972), зарубежный член Национальной Академии Наук США (1968), Американской Академии Наук и Искусств, Американской Академии Педагогики, а также почетный член ряда зарубежных психологических обществ (британского, французского, швейцарского, испанского и др.). Он был почетным доктором ряда университетов: г. Лейстера (Англия), Люблина (Польша), Брюсселя (Бельгия), Тампере (Финляндия) и др. В течение более чем 50-летней научной работы Александр Романович внес важный вклад в развитие различных областей психологии . Анализируется вклад А.Р. Лурия в общую, историческую, кросс-культурную, детскую психологию, дефектологию, психофизиологию, психогенетику , . Более того, вклад Александра Романовича оказался конкретным и неоспоримым, - ведь нет ничего естественнее допустить существование связи между психикой и мозгом.

Биография А.Р. Лурии

История жизни потомственного российского интеллигента А.Р. Лурии . Родился в г. Казани, в семье известного врача-терапевта Р.А. Лурия. В 1921 г. окончил факультет общественных наук Казанского Университета, затем переехал в Москву. В студенческие годы, совпавшие с гражданской войной, увлекся психоанализом. В 1937 г. закончил 1-й Московский медицинский институт и стал работать в институте психологии Московского Университета. Здесь встретился с Львом Семеновичем Выготским и Алексеем Николаевичем Леонтьевым, ставшими его ближайшими друзьями и соратниками, с которыми их объединяли общие психологические позиции. Как ученик Л.С. Выготского, А.Р. Лурия участвовал в создании отечественной психологической науки, в разработке теории культурно-исторического развития психических процессов, основанной на положении об общественно-исторической детерминации психических процессов человека. Его работы по объективному изучению аффективных состояний положили начало целому ряду аналогичных исследований как в России, так и за рубежом. Докторская диссертация Лурии по педагогическим наукам, подготовленная и защищенная в 30-е гг., была посвящена проблеме конфликтов. Начиная с 1940 г. А.Р. Лурия проводил исследования по анализу мозговых механизмов психических процессов. В годы Великой Отечественной войны Лурия исследовал нарушения психических процессов при различных поражениях мозга в восстановительном госпитале клиники нервных болезней Всесоюзной НИИ экспериментальной медицины в г. Кисегаче. А после войны продолжил свои исследования в Московском Институте нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко АМН СССР. На основании результатов этих многолетних исследований Лурия создал новое направление в психологии - нейропсихологию, о которой речь пойдет далее . В его работе поражает точность, с которой ему удалось описать функции различных структур мозга, в особенности лобных долей, причем за десятилетия до того, как появились современные биофизические методы трехмерного мозгового картирования, позволившие буквально увидеть предсказанные процессы и взаимосвязи. Каждая вторая обзорная статья по нейропсихологии высших, специфически человеческих психологических функций до сих пор начинается с обязательной ссылки на эти работы . Им разработана новая теория локализации высших психических функций, представляющая существенный шаг вперед по сравнению с прежними теориями, им внесен важный вклад в понимание природы речевых нарушений и создана новая классификация афазий.

Начиная с 1923 г. Лурия проводил большую педагогическую работу: он преподавал в Академии Коммунистического воспитания им. Н.К. Крупской, в Московском Педагогическом дефектологическом институте, с 1968 по 1977 г. он заведовал кафедрой нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. В течение многих лет он читал курс общей психологии, создал ряд спецкурсов. Под руководством А.Р. Лурия защищено более 50 кандидатских диссертаций, многие из его учеников стали докторами наук.

Александр Романович связывал нас с Г.И. Челпановым, И.П. Павловым, Г.Г. Шпетом, Р.О. Якобсоном, С.М. Эйзенштейном, В.М Мясищевым, С.Г. Левитом, Л.А. Орбели, Б.Г. Ананьевым, Э.А. Асратяном, В.М. Черниговским, П.К. Анохиным, Н.И. Гращенковым, Н.И. Бурденко, Н.В. Коноваловым, М.Ю. Рапопортом, А.А. Маркосяном, И.А. Соколянским, Д.Н. Узнадзе, И.С. Бериташвили. Все они отдавали дань его яркому человеческому и научному таланту. Дорогого стоит, например, признание, высказанное как-то исключительным по уму и таланту Б.М. Тепловым, в том, что А.Р. Лурия талантливее его . В молодые, еще казанские годы А.Р. Лурия переписывался с В.М. Бехтеревым и З. Фрейдом. О его обширных контактах с западными учеными многое могли бы рассказать Дж. Брунер, К. Прибрам, М. Коул.

Замечательно, что А.Р. Лурия был «лицо неофициальное», но весьма авторитетное, пользовавшееся неограниченным доверием. Притом, что ему принадлежит немало собственных открытий, Александр Романович не уставал делать открытия в работах западных и отечественных ученых и знакомил своих коллег и друзей друг с другом. Один пример: А.Р. Лурия убедил Н.А. Бернштейна сделать английский перевод ряда своих работ и содействовать их изданию в Англии. Познакомившись с ними, Дж. Брунер написал в письме А.Р. Лурия, что Н.А. Бернштейн - человек на грани гениальности, и сожалел, что не познакомился с ним при его жизни.

Не поддается перечислению западная психологическая литература, которую А.Р. Лурия рекомендовал издательству «Прогресс» для перевода на русский язык, и современная психологическая литература, которую он рекомендовал этому и многим западным издательствам для перевода на европейские языки. Если учесть еще его собственные книги, изданные на многих языках, то следует признать, что существовал огромный невидимый «Издательский Дом Александра Лурия» . Им было написано свыше 25 книг, причем большинство из них сразу же переводились на иностранные языки. Его собственные знания основных языков - немецкого, французского и английского - в разговорном и письменном вариантах было совершенным, о чем свидетельствует и многолетняя переписка с другими классиками психологии, начиная с Зигмунда Фрейда. Мнения о количестве языков, которыми он владел, расходятся, но большинство оценок превышает цифру 10 .

Нельзя не заметить, что А.Р. Лурия многие годы был президентом, точнее Отцом родным «Международного землячества» иностранных студентов-психологов МГУ. Он не давал покоя другим преподавателям факультета, и те, скрепя сердце, ездили на встречи в общежития, а потом были благодарны ему. О признательности студентов и аспирантов и говорить нечего.

Подлинным триумфом этой деятельности А.Р. Лурия стал 18-й Международный Психологический конгресс в Москве (1966г), где он был больше чем председатель Программного комитета прогресса - его душой и мотором. Именно с этого времени отечественная психология навсегда вернулась в мировое психологическое сообщество. Впрочем, сам он его никогда не покидал. То, что это был триумф именно А.Р. Лурия, не осознали в то время ни участники конгресса, ни, конечно же, он сам. Подобная деятельность была его естественным состоянием.

Столь же бескорыстным было его внимание к научной молодежи в самом широком смысле этого слова, то есть не только к своим ученикам. А.Р. Лурия один из первых оценил талант Е.Н. Соколова, В.Д. Небылицына, М.И. Лисиной, А.И. Мещерякова, В.В. Давыдова и многих других . Б.М. Величковский пишет об удивительной заботе А.Р. Лурия о научной молодежи и приводит собственный пример: «Когда в конце обучения я по рекомендации Александра Романовича оказался в Берлинском университете, то еженедельно получал от него письма, хотя не входил в число ближайших учеников и специализировался по другой кафедре». Оказалось, что Лурия писал письма и тогдашнему директору института психологии Берлинского университета. Главная мысль - молодежь должна попасть в хорошие руки . Величковский вспоминает первую встречу с А.Р. Лурия. Когда студенты только что открывшегося факультета психологии МГУ увиделись с Александром Романовичем на их первой лекции 1 сентября 1966 года, ему шел уже 65-й год - возраст, в котором активная научная и преподавательская деятельность профессоров университетов на Западе успешно завершается. Происходило бы это в стенах Гарварда или Сорбонны, а не альма-матер на Моховой, то, быть может, никакого заслуживающего упоминания луриевского периода в нашей жизни и не было бы. Культура и эволюция были двумя центральными понятиями этой лекции, как и всей его научной программы. Б.М. Величковский говорит о том, что эту лекцию 37-летней давности можно было бы прочитать и сегодня - сразу подкупал простой разговорный язык и понятные примеры, для демонстрации которых он выбирал кого-нибудь из своих студентов. Самое главное для будущего психолога - понять, что между мозгом миром существует постоянное взаимодействие. Лурия говорил студентам, что в своей жизни знал двух гениальных людей. Это были Л.С. Выготский, умерший в середине 30-х годов, и физиолог Н.А. Бернштейн .

Основными качествами Александра Романовича по описанию знавших его людей, были энтузиазм, редкая работоспособность, доброта и др. Его ответственность, отзывчивость, пунктуальность служили прекрасным примером для окружающих. К сожалению, не так уж многие из них следовали этому образцу. Об А.Р. Лурия нельзя даже сказать, что он ничего не забывал - у него просто не было времени на забывание, потому что он ничего не откладывал на завтра, тем более в долгий ящик, объясняя это стремлением разгрузить память для более важных дел. Это по Бахтину редкий дар «поступающего мышления».

На заседании ученого совета, где был заслушан предварительный доклад В.П. Зинченко о кандидатской диссертации, Александра Романовича попросили выступить официальным оппонентом. Он согласился. Спустя несколько дней, при встрече с Владимиром Зинченко он сказал: «Володя, я уже написал отзыв на твою диссертацию, когда же я, наконец, ее увижу?» Скорее всего, он написал ее сразу же после ученого совета.

Систематичность А.Р. Лурия была поразительной. За месяц до своей кончины в день 75-летия он показал Владимиру Зинченко, как подготовился к смерти. На полках книжного шкафа были расставлены папки с неопубликованными работами. Шутя, он сказал, что осталась самая простая часть работы: подойти, взять папку и отнести в издательство. Как показали годы, эта часть работы пока является непосильной .

В общении поражала его быстрота и обязательность. Но самое удивительное - это атмосфера, которую он умел создать вокруг себя. В его окружении не было никакого ощущения изолированности. С этой идеологической открытостью коррелировала открытость дома. Большая профессорская квартира в двух шагах от Ленинки была открыта не только для коллег, но и для студентов, которым даже разрешалось брать с собой раритетные книги. Кстати, его студенты совместно составляли университетские руководства по общей психологии. Лурия следил за тем, чтобы его сотрудники и студенты выступали с докладами, и сам организовывал неформальные научные семинары, проходившие у него дома, в университете или в госпитале Бурденко. Попадавшие в Москву знаменитости неизменно приглашались для таких выступлений. Он сам переводил иностранных гостей, причем часто не выдерживал рамок этой роли и скорее комментировал сказанное. Прослушав первые фразы доклада крупнейшего американского специалиста по развитию ребенка Джерома Брунера вместо перевода, сказал: «Ну, здесь нет ничего нового - мы с Выготским знали все это 40 лет назад!». На экзаменах Лурия был предельно либерален: «Если студент не знает материал, то и списать не сможет». Он даже специально советовал студентам перед экзаменами готовить шпаргалки! На экзаменах всегда задавал одни и те же вопросы с незначительными вариациями. Вообще был добр к студентам и сотрудникам. Знал, кто нуждается в помощи, и помогал многим, в том числе и материально.

Одновременно Лурия вполне мог быть жестким и безаппеляционным. В дискуссиях о роли учения И.П. Павлова для психологии, публично говорил, что величие человека можно измерять тем количеством лет, на которое он задержал развитие науки. Там, где научные противоречия приобретали характер морального противостояния, проявлял себя как настоящий боец. Ненавидел карьеризм и подонков от науки, серьезные моральные проступки не прощал даже друзьям. Как пишет Елена Александровна Лурия, эти люди просто переставали для него существовать. Наученный опытом «средневековья» - 30-50-х годов, предупреждал о готовности многих идти по трупам. Частым словом в его лексиконе было «халтура». На защитах говорил правду в глаза и действительно останавливал проходимцев, по крайней мере, на том участке, где он еще это мог сделать. «Вы ошиблись. Эту работу Вы должны были бы представить для защиты на кафедру научного коммунизма. Психология - экспериментальная наука. Вы ошиблись дверью». Многих в околонаучных кругах это непосредственно задевало, и декан факультета по секрету рассказывал о письмах граждан с немыслимыми обвинениями .

Александр Романович использовал каждую возможность, чтобы увлечь других своим делом. Многие зарубежные и отечественные нейропсихологии признают, что выбрали профессию в результате встречи с ним. Проходя по университетскому двору, он часто подходил к группам студентов: «Ну как же можно стоять вот так часами и совсем ничего не делать!». Б.М. Величковский вспоминает: «Когда я стал его ассистентом, меня и моих близких будили его звонки около 7 часов утра: «Боря, ты еще спишь?!» Лурия заставлял его ходить на свои лекции, которые тогда казались Величковскому скучными. Однажды предложил прочитать лекцию вместо себя. К этому выступлению Величковский тщательно готовился неделю, а в итоге прочитал ее за 15 минут в одной аудитории старого здания МГУ .

Теперь рассмотрим научную деятельность А.Р. Лурия более подробно. А.Р. Лурия - автор более 600 научных работ в разных отраслях психологии, среди них основные: «Речь и интеллект в развитии ребенка»(1927), «Этюды по истории поведения»(1930), «Учение об афазии в свете мозговой патологии»(1940), «Травматическая афазия»(1947), «Восстановление функций после военной травмы»(1948), «Умственно отсталый ребенок»(1960), «Мозг и психические процессы»(1963,1970), «Высшие корковые функции и их нарушение при локальных поражениях мозга»(1962,1969), «Основы нейропсихологии»(1973), «Нейропсихология памяти»(1974,1976), «Основные проблемы нейролингвистики»(1976), «Язык и сознание»(1979) и ряд других, множество из которых было переведено на различные языки мира .

Александр Лурия родился в Казани третьим из четырёх сыновей в интеллигентной еврейской семье. Его отец - известный терапевт, впоследствии профессор Роман Альбертович Лурия - занимался частной медицинской практикой; мать - Евгения Викторовна Лурия - была зубным врачом. Окончил Казанский университет (1921) и 1-й Московский медицинский институт (1937). В 1921-1934 гг. - на научной и педагогической работе в Казани, Москве, Харькове. С 1922 по 1930 годы член Русского психоаналитического общества. С 1934 года работал в научно-исследовательских учреждениях Москвы. С 1945 года - профессор МГУ. Заведующий кафедрой нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ (1966-1977). В течение более чем 50-летней научной работы А. Р. Лурия внес важный вклад в развитие различных областей психологии таких как психолингвистика, психофизиология, детская психология, этнопсихология и др.

Лурия - основатель и главный редактор «Докладов АПН РСФСР» - издания, в котором начали свои публикации представители ряда как психологических, так и гуманитарных направлений (Московский логический кружок) послевоенной мысли в России и СССР.

Надо отдать должное А. Р. Лурии: он очень много сделал по организации собственно научных изданий, и я думаю, что журнал «Доклады АПН РСФСР», который во многом определил рост и развитие советской психологической науки в 1950-60-е годы, один из многих памятников ему. (Г. П. Щедровицкий).

Научная деятельность

Следуя идеям Л. С. Выготского, Лурия разрабатывал культурно-историческую концепцию развития психики, участвовал в создании теории деятельности. На этой основе развивал идею системного строения высших психических функций, их изменчивости, пластичности, подчеркивая прижизненный характер их формирования, их реализации в различных видах деятельности. Исследовал взаимоотношения наследственности и воспитания в психическом развитии. Использовав традиционно применявшийся с этой целью близнецовый метод, внес в него существенные изменения, проводя экспериментально-генетическое изучение развития детей в условиях целенаправленного формирования психических функций у одного из близнецов. Показал, что соматические признаки в значительной степени обусловлены генетически, элементарные психические функции (например, зрительная память) - в меньшей степени. А для формирования высших психических процессов (понятийное мышление, осмысленное восприятие и др.) решающее значение имеют условия воспитания.

В области дефектологии развивал объективные методы исследования аномальных детей. Результаты комплексного клинико-физиологического изучения детей с различными формами умственной отсталости послужили основанием для их классификации, имеющей важное значение для педагогической и медицинской практики.

Создал новое направление - нейропсихологию, ныне выделившуюся в специальную отрасль психологической науки и получившую международное признание. Начало развития нейропсихологии было положено исследованиями мозговых механизмов у больных с локальными поражениями мозга, в частности в результате ранения. Разработал теорию локализации высших психических функций, сформулировал основные принципы динамической локализации психических процессов, создал классификацию афазических расстройств и описал ранее неизвестные формы нарушений речи, изучал роль лобных долей головного мозга в регуляции психических процессов, мозговые механизмы памяти.

Лурия имел высокий международный авторитет, являлся зарубежным членом Национальной академии наук США, Американской академии наук и искусств, Американской академии педагогики, а также почетным членом ряда зарубежных психологических обществ (британского, французского, швейцарского, испанского и др.). Он был почетным доктором ряда университетов: г. Лейстера (Англия), Люблина (Польша), Брюсселя (Бельгия), Тампере (Финляндия) и др. Многие его работы переведены и изданы за рубежом. Лурия часто и с благоговением упоминается в работах английского невропатолога Оливера Сакса, с которым он вел многолетнюю переписку.

Основные публикации

• Лурия А. Р. Речь и интеллект в развитии ребенка . - М., 1927.
• Лурия А. Р. Этюды по истории поведения: Обезьяна. Примитив. Ребенок . - М., 1930 (в соавт. с Л. С. Выготским).
• Лурия А. Р. Учение об афазии в свете мозговой патологии . - М., 1940.
• Лурия А. Р. Травматическая афазия . - М., 1947.
• Лурия А. Р. Восстановление функций после военной травмы . - М., 1948.
• Лурия А. Р. Умственно отсталый ребенок . - М., 1960.
• Лурия А. Р. Лобные доли и регуляция психических процессов . - М., 1966.
• Лурия А. Р. Мозг и психические процессы . - М., 1963, Т.1; М., 1970. Т.2.
• Лурия А. Р. Высшие корковые функции и их нарушение при локальных поражениях мозга . - М., 1962, 2-е изд. 1969.
• Лурия А. Р. Психология как историческая наука . - 1971.
• Лурия А. Р. Основы нейропсихологии . - М., 1973.
• Лурия А. Р. Об историческом развитии познавательных процессов . - М., 1974.
• Лурия А. Р. Нейропсихология памяти . - М., 1974. Т.1; М., 1976. Т.2.
• Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики . - М., 1976.
• Лурия А. Р. Язык и сознание (idem ). - М., 1979.
• Лурия А. Р. Маленькая книжка о большой памяти (ум мнемониста) .
• Лурия А. Р. Потерянный и возвращенный мир .
• Лурия А. Р. Культурные различия и интеллектуальная деятельность .

В кинематографе

• Фильм Кристофера Дойла «Прочь слова!» во многом основан на исследованиях психики С. В. Шерешевского, описанных Лурией в «Маленькой книжке о большой памяти».

Ссылки

• Александр Лурия в Галерее Международного Общества Философов
• Раздел книги Лорена Грэхэма «Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе», посвященный А. Р. Лурии
• Александр Лурия «Психология как историческая наука: к вопросу об исторической природе психологических процессов»
• Лев Выготский, Александр Лурия «Этюды по истории поведения: Обезьяна. Примитив. Ребенок»

Исследуя в 20-х гг аффек­тивные состояния человека, ЛУРИЯ Александр Романович разра­ботал сопряженную моторную ме­тодику, выявляющую скрытые аф­фективные комплексы.

В дальней­шем, работая с Львом Семёновичем Выготским, Александром Николаевичем Леонтьевым и другими со­ветскими психологами, разрабаты­вал культурно-историческую теорию человеческой психики («Этюды по истории поведения», 1930, в соав­торстве с Л. С. Выготским), осо­бое внимание уделяя проблеме со­циальной обусловленности мышле­ния («Об историческом развитии познавательных процессов», 1974).

Главные теоретические и экспери­ментальные исследования А.Р. Лурия, посвя­щенные проблемам мозговой лока­лизации высших психических функ­ций и их нарушений при локаль­ных повреждениях мозга, послужи­ли основой формирования концеп­туального аппарата и феноменоло­гической базы нейропсихологии, а также выработки системы методов нейропсихологической диагностики (известных в мировой науке как «батарея луриевских методов») («Основы нейропсихологии», 1973). В последние годы жизни активно разрабатывал проблемы нейропси­хологии памяти и нейролингвистики.

В 40 –е года Лурия изложил новое направление – реабилитационная нейропсихология.

ВПФ – сложные формы сознательной психической деятельности, осуществляемые на основе соответствующих мотивов, регулируемые соответствующими целями и программами, подчиняющиеся всем закономерностям психической деятельности.

1. ВПФ формируются в процессе онтогенеза;2. ВПФ опираются на вспомогательные средства, т.е. опосредовано с помощью знаковых систем;3. ВПФ всегда связаны с отражением внешнего мира в предметной деятельности.

Таким образом, локализация ВПФ – это сложная система совместно работающих зон мозга, каждая из которых вносит свой вклад. Эти зоны могут располагаться различным образом. Локализация ВПФ связана с деятельностью трех функциональных блоков:

1. Блок регуляции уровня общей и избирательной активности мозга / блок регуляции тонуса и бодрствования –

С физиологической т.з. бодрствование – оптимальный очаг возбуждения в коре. В НС 2 процесса: возбуждение и торможение. Возбуждение передается по принципу «все или ничего», «закон силы», и зависит от раздражителя.

Первый блок образован неспецифическими структурами ретикуляции формации ствола мозга, структурами среднего мозга, диэнцефальных отделов ствола, лимбической системы, медиобазальными отделами коры лобных и височных долей мозга.

РФ – регулирует тонус коры, возбуждение передается градуально (постепенно возрастает и снижается) – для того что бы не перегрузить кору г.м.

2. блок приема, переработки и хранения информации. Мозговые аппараты – в задних отделах коры больших полушарий (височные + теменные доли). Нейроны работают по закону «все или ничего». Высокая модальная специфичность: прием, переработка слуховой, зрительной, кожно-кинестетической информации. Все доли имеют первичные, вторичные и третичные поля. ПЕРВИЧНЫЕ обрабатывают информацию на уровне ощущений (все нейроны модально-специфичны, работают по принципу «все или ничего», раздражение вызывается только определенным раздражителем). ВТОРИЧНЫЕ – на уровне восприятий (менее модально-специфичны, преобладают ассоциативные нейроны). ТРЕТИЧНЫЕ – на уровне представлений: ассоциативные зоны (это зоны перекреста всех анализаторов, большое количество мультимодальных нейронов), .

Законы функционирования мозговых аппаратов:

закон иерархичности . Информация, поступающая во второй блок, последовательно обрабатывается от первичных к вторичным полям.закон убывающей модальной специфичности . Уникальные нейроны, уникальные первичные поля. Переход к вторичному полю – убывает модальная специфичность. законпрогрессирующей латерализации . Специфичность функций левого и правого полушарий. Первичные поля в правом и левом полушарии идентичны (т.е. идентичны их, полей, функций). Вторичные поля отличаются специфичностью функций. Сторонность специализации функций становится выше. Третичные поля отличаются максимальными функциями в правом и левом полушарии.

3. блок программирования, регуляции и контроля деятельности (блок – двигательный анализатор). Образован моторными, премоторными и префронтальными отделами коры больших полушарий.

Прежде чем приступить к деятельности, человек ее планирует (лобная кора), из-за чего здесь функционирует наоборот: импульс идет от третичных – к вторичным – к первичным полям.

УРОВНИ БЛОКА:

1) префронтальная кора. функции программирования. Первичные и вторичные поля, их нейроны уникальны. Это гранулярная кора (мелкие зернистые клетки – мотивационное разнообразие.) Постановка цели. План. 2) вторичная двигательная кора – премоторные отделы (6, 8 поле) . От премоторной коры идет экстрапирамидный путь: то, что делает движение согласованным и плавным. Моторная кора — Максимально развит 4-й слой.моторные зоны коры (4 поле). Эфферентный экстрапирамидный путь, который реализует: тонкие, дозированные во времени и пространстве движения; регулирует все произвольные движения.

Все три блока работают во взаимодействии друг с другом. Лурия: для того что бы деятельности протекала нормально, должны быть сохранены все три блока.

Источник http://www.jewage.org/wiki/ru/Article:Лурия,_Александр_Романович_-_Биография

Режим чтения

А.Р. Лурия и дефектология

Около 10 лет научной деятельности А.Р. Лурии (50-е гг.) непосредственно связаны с дефектологией. В эти годы он был заместителем директора Института дефектологии АПН СССР по научной работе и руководил сектором клинического и патофизиологического изучения аномальных детей. К работе в этом секторе он привлек ряд молодых психологов, опытных клиницистов и физиологов и создал творческий, целеустремленный коллектив. В секторе работали Л.А. Новикова, Н.Н. Зислина, М.С. Певзнер, С.С. Ляпидевский, О.С. Виноградова, Е.Н. Правдина-Винарская, А.И. Мещеряков, Н.П. Парамонова, В.И. Лубовский, Е.Д. Хомская и др.

В небольшой статье трудно показать, как много нового внес приход А.Р. Лурии в дефектологию и какое влияние он оказал на ее последующее развитие. Остановимся только на некоторых наиболее важных направлениях дефектологии, в развитие которых А.Р. Лурия внес существенный вклад.

Прежде всего, к таким направлениям необходимо отнести изучение нарушений механизмов психических процессов как основы понимания особенностей аномального развития. Постоянный интерес А.Р. Лурии к изучению механизмов психической деятельности при локальных поражениях мозга и глубокое понимание принципов высших психических функций были естественной предпосылкой этого подхода.

Нельзя не отметить, что начало 50-х гг. характеризовалось широким распространением условно-рефлекторных методик. Многие психологические исследования, в которых использовались такие методики, утрачивали свою специфику, превращались в абстрактные исследования высшей нервной деятельности. В работах, которые велись под руководством А.Р. Лурии, условно-рефлекторные методики служили средством проникновения в механизмы нарушенных психических процессов. Вместе с тем А.Р. Лурией была раскрыта методическая недостаточность традиционного для физиологических исследований способа применения двигательной условно-рефлекторной методики с речевым подкреплением и методики предварительной словесной инструкции. Сами методики стали объектом психологического анализа. Это создало предпосылки качественно нового комплексного подхода к изучаемым явлениям, соединяющего положительные стороны раскрытия механизмов высшей нервной деятельности и психологического анализа.

Основная группа этих исследований была посвящена изучению особенностей образования – временных связей и словесной регуляции (точнее – словесного опосредствования) в образовании временных связей и осуществлении произвольных движений и действий при умственной отсталости, церебрастенических состояниях, глухоте. Чрезвычайно важным обстоятельством было то, что параллельно эти вопросы изучались на больных с поражениями передних отделов мозга и нормально развивающихся детях преддошкольного и дошкольного возрастов. При изучении раннего возраста, когда двигательная условно-рефлекторная методика не могла быть использована, наблюдались естественные поведенческие реакции в ответ на различные словесные и непосредственные сигналы.

На основе экспериментов с детьми было показано, что речевая инструкция взрослого к концу первого года жизни ребенка вызывает у него ориентировочную реакцию и способна вызвать соответствующее уже сформированное действие (например, «дай зайку»). Однако действие речевой инструкции еще очень ограничено. Оно не может противостоять ориентировочной реакции ребенка на более яркое новое раздражение, не может вызвать действие, если ребенок в это время делает что-то другое, не может и затормозить уже начатое действие. Особенно ослабляется роль речевой инструкции, если ребенок лишен возможности опираться на наглядную ситуацию (например, «монетка под чашкой, дай монетку»). Недоступно на этом этапе и выполнение более сложных «программных» инструкций (например, «Когда загорится свет, нажмешь кнопку, два раза»).

Затем наступает этап, когда в выполнение действий по инструкции ребенок включает собственную речь в виде внешне выраженного проговаривания, и регулирующая роль инструкции усиливается. В 3–4 года речевая инструкция уже может действовать вопреки наглядной ситуации. Ускорить процесс формирования речевой регуляции действий ребенка можно, вводя обратную связь. Так, если ребенку в 1 г. 8 мес. – 2 г. предложить нажимать кнопку и тем самым «гасить огонек», его движения приобретают характер осмысленных действий, каждое из них заканчивается реальным результатом (получает санкционирующую афферентацию), и он выполняет инструкцию правильно. В 3–4 года дифференцированные действия ребенка могут осуществляться, если вести «проговаривание».

К середине дошкольного возраста (5–5,5 лет) наступает этап, когда участие внешней речи становится излишним; речь в действиях ребенка из внешней, развернутой становится свернутой, внутренней, регулирующей его поведение своим семантическим содержанием.

Эксперименты с дошкольниками показали, что нейродинамика речевой системы в своем развитии опережает нейродинамику двигательной сферы, благодаря чему, в частности, становится возможным использовать проговаривание для регуляции двигательных реакций.

В исследованиях умственно отсталых детей было установлено, что одной из наиболее характерных черт их высшей нервной деятельности является инертность нервных процессов, формирование регулирующей функции словесной системы у них значительно отстает, речевые реакции оказываются даже более инертными, чем двигательные, и поэтому прием «проговаривание» не способствует регуляции двигательных реакций. Иная картина наблюдалась у детей с церебральной астенией. У них нейродинамика речевой системы была значительно более сохранной, чем нейродинамика двигательных реакций, и это позволяло использовать «проговаривание» в качестве компенсаторного приема.

В результате этих исследований было показано, что как при указанных нарушениях развития у детей, так и при поражениях передних отделов мозга у взрослых состояние речевой регуляции действий является тонким индикатором нарушений мозговой деятельности. Эти работы послужили толчком к проведению как в нашей стране, так и за рубежом целой серии исследований, посвященных роли речевого опосредствования.

Это направление явилось логическим развитием интересов А.Р. Лурии к роли речи в развитии ребенка, выразившихся ранее, в частности, в проведенном совместно с Ф.Я. Юдович исследовании психической деятельности близнецов с задержкой психического развития.

Исследования речевой регуляции двигательных реакций у аномальных детей, а также специальное изучение словесной системы у этих детей конкретизировали и углубляли выводы из ранее проводившегося исследования развития близнецов.

Такой подход к пониманию роли речи соответствовал одному из основных положений специальной психологии, согласно которому при умственной отсталости нарушаются в первую очередь высшие психические функции (к которым относится и словесное опосредствование – вербализация и регуляция).

Работа в направлении, начатом А.Р. Лурией, продолжалась и в дальнейшем. При этом изучались все стадии речевой регуляции произвольных действий у детей с нарушениями интеллектуального развития по сравнению с нормально развивающимися детьми. Первой наблюдаемой формой словесной регуляции является побуждение к действию: слово вызывает двигательную реакцию, усвоенную ранее на основе подражания. Затем (у умственно отсталых лишь к старшему дошкольному возрасту) слово может выступать в качестве подкрепления различных действий. К этому моменту оно должно приобрести достаточно обобщенный характер. Одновременно со становлением словесного подкрепления развивается и побудительная функция речи: ребенок оказывается в состоянии действовать по словесной инструкции, в соответствии с которой выполнявшиеся ранее привычные действия выступают в новых отношениях.

И побудительная речь, и словесное подкрепление (и инструкция) являются формами регуляции поведения извне. Переход к внутренней словесной регуляции (саморегуляции) происходит тогда, когда ребенок оказывается в состоянии обобщить (и вербализовать) связь условных сигналов и своих ответных реакций. Становление высшей формы словесной регуляции – планирования предстоящих действий – завершается у умственно отсталых детей только в старшем школьном возрасте и предполагает накопление достаточного практического опыта и развитие его отражения.

На основе экспериментальных исследований было доказано, что нарушения словесного опосредствования (словесной регуляции и вербализации) являются общей закономерностью аномального развития. Разные проявления этих нарушений наблюдаются у аномальных детей всех категорий, например, у слабовидящих, где для таких нарушений, казалось бы, нет оснований.

Следующим направлением работы, проводившейся под руководством А.Р. Лурии, было комплексное клинико-физиологическое изучение патогенетических механизмов разных форм олигофрении. В комплексе применялись условно-рефлекторные и экспериментально-психологические методики, клиническое изучение, электрофизиологические методики. В экспериментах прослеживалось образование целого ряда последовательно усложнявшихся систем связей. Это позволило установить, что высшая нервная деятельность детей-олигофренов характеризуется патологической инертностью, особенно выраженной на уровне словесных связей, чрезмерно широкой иррадиацией нервных процессов, ослабленностью торможения и недостаточным взаимодействием сигнальных систем. При этом разные формы олигофрении различались относительным преобладанием возбуждения или торможения или отсутствием такого преобладания. Эти данные послужили основой для создания педагогически ориентированной клинической классификации олигофрении, имеющей важное значение при построении индивидуальной коррекционной работы во вспомогательной школе.

Чрезвычайно важное значение имело еще одно направление деятельности А.Р. Лурии в Институте дефектологии – разработка принципов комплексного медико-психолого-педагогического изучения детей в целях диагностики нарушений развития, методических приемов и системы обследования. Он постоянно принимал участие в диагностических обследованиях детей, организовывал многочисленные разборы сложных случаев, привлекая к участию различных специалистов. Одним из результатов этой работы явилась книга «Принципы отбора детей во вспомогательные школы», выдержавшая у нас к настоящему времени уже три издания и переведенная во многих странах. Серьезное внимание А.Р. Лурия уделял разработке методики исследования высшей нервной деятельности, которую можно было бы применить в диагностических целях в ходе комплексного изучения аномальных детей. Значение таких методик отмечалось не только у нас, но и за рубежом. В частности, подчеркивалось, что исследование, построенное как последовательная выработка ряда систем положительных условных связей и дифференцировок, может дать в диагностике аномального развития больше, чем традиционные интеллектуальные тесты.

Сочетание нейропсихологического подхода в обследовании детей с оценкой их высшей нервной деятельности позволило А.Р. Лурии показать, что во многих случаях ошибочное выполнение заданий умственно отсталыми детьми связано не с низкими интеллектуальными возможностями, а с тем, что экспериментатор не учитывает характерные для них особенности высшей нервной деятельности, в первую очередь, инертность нервных процессов. При создании ситуации, препятствующей проявлению инертности, те же задания могут быть успешно выполнены.

Большое значение для дефектологии имеют работы А.Р. Лурии по психофизиологии письма. Прослеживая специфику нарушения письма при повреждении различных областей коры головного мозга и используя данные психологического изучения этапов развития письменной речи у ребенка, А.Р. Лурия выделил составные элементы акта письма, подчеркнул системный, чрезвычайно сложный и произвольный характер письменной речи. Он рассмотрел этапы постепенного превращения навыка письма в письменную речь, стадии постепенной автоматизации письма, а также роль письма в изменении отношения ребенка к своей устной речи.

Не меньшее значение для развития дефектологии имели и имеют исследования А.Р. Лурии по проблеме афазии в целом. Системный, синдромный подход А.Р. Лурии к выделению форм афазии и нейропсихологический анализ высших психических функций оказали существенное влияние на развитие советской логопедии и на понимание недостатков речевого развития при таких аномалиях, где дефекты речи носят вторичный характер.

В исследованиях речевых нарушений у детей находит свое преломление лингвистическая разработка вопроса о глубинных и поверхностных языковых структурах, которая, как показал А.Р. Лурия, позволяет углубить и расширить психологические представления о разных формах речевых нарушений. Своеобразие формирования этих структур у аномальных детей играет важную роль не только для разработки диагностики нарушений, но и для обоснования коррекционных приемов и методики развития речи вообще.

Все исследования А.Р. Лурии шли в плане развития фундаментальных идей Л.С. Выготского о системном строении высших психических функций, их системной мозговой организации и социальной обусловленности их развития.

Работы А.Р. Лурии по психофизиологии письма, его подход к рассмотрению письма и чтения до сих пор служат в дефектологии в качестве отправных позиций при анализе причин трудностей в овладении письмом и чтением, а предложенные им методики исследования и по настоящее время применяются в таких исследованиях.

Нельзя не отметить, что и до начала своей работы в Институте дефектологии А.Р. Лурия проявлял большой интерес к дефектологической науке, видя в изучении патологии развития важнейший источник научных обобщений широкого плана, активно поддерживал новые тенденции в этой области. Так, он активно поддержал начавшееся в НИИ дефектологии изучение внешне сходных состояний при различной структуре аномалии. Он первым из ведущих ученых стал горячим поборником акустико-гностической трактовки фонематических нарушений, предложенной Р.М. Боскис и Р.Е. Левиной.

В заключение подчеркнем некоторые характерные черты методического подхода в исследованиях А.Р. Лурии: экспериментальные приемы, использованные им и его учениками при изучении развития психических процессов, – это, чаще всего, модели этапов формирования, становления тех или других сторон речевой функции у нормального и аномального ребенка, поэтому они имеют большое эвристическое значение; эксперимент в его исследованиях, как правило, из констатирующего становился обучающим, что имеет особенно важное значение для дефектологии и педагогики в целом; метод теоретического и экспериментального анализа некоторых сторон онтогенеза речевой функции у нормальных и аномальных детей с учетом значения локальных поражений мозга, являющейся в трудах А.Р. Лурии одним из основных, создает возможность вычленения отдельных сторон сложных психических процессов и их разложения на составляющие элементы. Тем самым складывается основа для качественного анализа содержательной стороны психических процессов в норме и раскрытия изменений их структуры и содержания в патологии.

Э.С. Бейн, Т.А. Власова, Р.Е. Левина, В.И. Лубовский

Александр Лурия - известный отечественный психолог. Считается основоположником советской нейропсихологии. Тесно сотрудничал с советским психологом став одним из лидеров его круга. Имеет звание профессора, доктора педагогических и медицинских наук, с 1947 года являлся действительным членом Академии педагогических наук. Его относят к числу советских психологов, которые получили широкую известность благодаря своей выдающейся педагогической и научной работе.

Биография ученого

Александр Лурия родился в 1902 году, он появился на свет в Казани. Был старшим ребенком в еврейской семье интеллигентов. Его отец был известным врачом-терапевтом, который со временем стал профессором. У Романа Лурии была частная практика. Мать героя нашей статьи Евгений Хасина тоже была из медиков, работала зубным врачом.

В 1921 году Александр Лурия окончил Казанский университет, который в то время считался одним из самых престижных в стране после крупнейших столичных вузов. На этом он не остановился, поехал в Москву, где получил диплом Первого медицинского института в 1937 году.

Работа в университетах

Непосредственно педагогической и научной работой Александр Романович Лурия занимается с 1921 года. Он трудится на кафедрах университетов Казани, Харькова и Москвы. В 1922-м его принимают в Русское психоаналитическое сообщество. Его интерес к этой области знаний всячески поощряется коллегами, к тому же он предлагает зрелые идеи.

В 1931 году Александр Лурия становится во главе сектора психологии в харьковской психоневрологической академии. Фактически он становится первым специалистом, который начинает проводить глубокие психологические исследования в советской Украине.

Переезд в Москву

Окончательно в Москву Лурия перебирается в 1933 году. Здесь он работает в различных научно-исследовательских учреждениях, много преподает. Например, Лурия читает лекции в медико-биологическом институте, институте экспериментальной медицины, педагогическом дефектологическом институте.

До начала Великой Отечественной войны активно участвует в международном процессе, активно сближает всяческими путями достижения советских, американских, немецких исследователей в области гештальтпсихологии.

В 1940 году его приглашают в Нью-Йоркскую академию медицины читать свой цикл лекций. Но эти планы так и не были реализованы из-за начала Второй мировой войны.

Во время войны

Практически сразу после начала войны Лурию назначили руководить хирургическим эвакуационным госпиталем на 500 мест, который располагался в поселке Кисегач Челябинской области.

Во время войны Лурия со своими сотрудниками, всего их набралось около тридцати человек, начал проводить исследования и реабилитацию раненых с травмами головы, особенно успешной была признана трудотерапия.

Продолжая руководить госпиталем, в октябре 1944 года Лурия переезжает в Москву, только через год окончательно складывает с себя полномочия. За работу и исследования в годы Великой Отечественной войны герой нашей статьи был награжден орденом Красного Знамени.

Работа в институте Бурденко

В 1944 году Лурия становится сотрудником института нейрохирургии имени Бурденко. При этом не оставляет педагогическую деятельность. Он преподает в Московском государственном университете, в 1945 году получает звание профессора. Научной работой Лурия занимается около полувека, успев за это время внести неоценимый вклад в самые различные области психологии. В частности, его исследования затрагивали психофизиологию, психолингвистику, этнопсихологию и даже такую малоизученную на тот момент область, как детская психология.

Большой вклад Лурия внес в популяризацию исследований по психологии. Он основал и возглавил издание "Доклады АПН РСФСР", в котором могли публиковаться ученые, которые работали не только по психологическому, но и по гуманитарному направлениям. Его коллеги, оценивая работу Лурии, отмечали, что он очень много сделал для организации научных изданий, его журнал сыграл ключевую роль в развитии и росте советской психологической науки на протяжении нескольких послевоенных десятилетий.

Научная деятельность

В своей работе Лурия во многом следовал идеям Льва Выготского, разрабатывая историко-культурную концепцию развития психики человека, принимал непосредственное участие в создании теории деятельности.

Основываясь на этих исследованиях, он занимался развитием идеи системного строения высших психических функций, подчеркивая, что при жизни их характер реализуется в самых различных сферах деятельности. Также в интересы Лурии входили исследования взаимоотношений воспитания и наследственности в психическом развитии. Для этого он традиционно применял близнецовый метод, внеся существенные изменения в экспериментально-генетическое изучение развития несовершеннолетних.

Одно из достижений Лурии заключается в том, что ему удалось продемонстрировать, что соматические признаки в основном обусловлены нашей генетикой, а вот элементарные психические функции, такие как, например, зрительная память, в меньшей степени. По его теории, для формирования высших психических процессов определяющее значение имеют не гены, а окружающая среда и условия воспитания. Под высшими психическими процессами он в первую очередь понимал осмысленное восприятие и понятийное мышление.

Работа в области дефектологии

Несколько книг Александр Лурия посвятил этой области. Здесь он занимался изучением аномалий у детей, применяя объективные методы. Результатом этой работы стало изучение детей, имевших различные формы умственной отсталости, так удалось классифицировать эти заболевания, что имело важное значение и для медиков, и для педагогов.

Одно из главных достижений Александра Романовича Лурии в психологии - создание нового направления, которое он назвал нейропсихологией. В наши дни оно выделилось в специализированную отрасль психологии, получило признание во всем мире. Развивать нейропсихологию Лурия начал с исследования мозговых механизмов у людей, страдающих от локальных повреждений мозга. Например, в результате ранения. Большое количество рабочего материала для исследований он получил во время Великой Отечественной войны.

В результате им был разработан принципиально новый подход к проблеме определения высших психических функций. Он пришел к выводу, что их невозможно локализовать в узких зонах мозговой коры либо в отдельных клеточных группах, изолированных друг от друга. Вместо этого необходимо охватывать сложные системы зон, которые могут работать совместно, причем каждая из них вносит свой особый вклад в эти сложные психические процессы. При этом данные зоны могут располагаться в различных участках мозга, нередко далеко стоящих друг от друга. К таким выводам пришел Александр Романович Лурия в книге "Основы нейропсихологии". Ее до сих пор изучают в медицинских вузах.

Также Лурия сформулировал ключевые принципы локализации психических процессов, создав классификацию афазических расстройств. Описал формы нарушения речи, которые ранее никем не были изучены, исследовал лобные доли головного мозга, мозговые механизмы человеческой памяти.

Труды психолога

Лурия оставил после себя десятки исследований, монографий и книг, которыми до сих пор пользуются практикующие врачи и исследователи. Настоящую революцию в свое время произвела его книга "Высшие корковые функции человека". Александр Романович Лурия издал ее в 1962 году.

Его книги посвящены основам нейролингвистики, культурным различиям, природе человеческих конфликтов, историческому развитию познавательных процессов. "Лекции по общей психологии" Александра Лурии, изданные в 2007 году, студенты изучают и в наши дни.

В 1999 году режиссер Кристофер Дойл снял драму "Слова излишни". Она рассказывает про человека, обладающего феноменальной памятью, он не забывает ни одного слова, все, что слышит в жизни, может воспроизвести. Его зовут Асано.

Он едет в Гонконг, где знакомится с геем-алкоголиком Кевином, который оказывается его полной противоположностью. Из-за постоянных запоев он постоянно все забывает, в его памяти ничего не задерживается.

Сам режиссер признавался, что на эту картину его вдохновила "Маленькая книжка о большой памяти" Лурии, в которой он описывает жизнь своего реального пациента Соломона Шерешевского, обладавшего феноменальными психическими особенностями.