Карельский фронт в годы великой отечественной войны. Война в карелии

Считается самой кровопролитной для советского народа. Она унесла по некоторым данным около 40 млн. жизней. Конфликт начался из-за внезапного вторжения армий вермахта на СССР 22 июня 1941 года.

Предпосылки для создания Карельского фронта

Адольф Гитлер без предупреждения дал команду нанести массивный удар по всей линии фронта. СССР, неготовый к обороне, в первые годы войны терпел одно поражение за другим. 1941-ый стал для Красной Армии самым тяжелым годом, а вермахт смог дойти до самой Москвы.

Основные бои велись на Сталинградском, Московском, Ленинградском и других направлениях. Однако нацисты пытались покорить и более северные регионы. Чтобы этого не произошло, был создан Северный фронт, в подчинении которого находился Карельский фронт.

История создания

В годы Великой Отечественной войны Карельский фронт был призван помешать врагу проникнуть на Заполярье. Боевое соединение было создано 23 августа 1941 года. В его основу вошли отдельные боевые подразделения Северного фронта. Костяк составили силы 7-й и 14-й армий. На момент создания соединения обе армии сражались за довольно протяжную линию фронта: от Баренцева моря и до Ладожского озера. Ее в дальнейшем назовут «Дорогой жизни». Штаб фронта был расположен в Беломорске, что был расположен в Карело-Финской Советской Республике.

Карельскому фронту в годы ВОВ поддержку оказывал Северный флот. Главная задача, с которой обязаны были справляться бойцы - это обеспечение северного фланга стратегической обороны на Севере СССР.

7-я армия вышла из состава Карельского фронта в 1941 году. В сентябре 1942 к нему присоединились еще три армии, а в конце того же года - части и 7-й воздушной армии. 7-я армия вновь вернулась в состав фронта только в 1944 году.

Главнокомандующие фронта

Первым главнокомандующим Карельского фронта ВОВ стал генерал-майор Красной Армии В. который командовал советскими силами на данном направлении до февраля 1944 года. С февраля до ноября 1944 года фронтом руководил Маршал СССР К. А. Мерецков.

Боевые действия

Уже в августе 1941 года, спустя полтора месяца после начала военных действий, враг добрался до Карельского фронта. С большими потерями бойцы Красной Армии смогли остановить продвижение сил вермахта и перешли к глухой обороне. Враг хотел завладеть Заполярьем, и на бойцов Карельского фронта легла задача защитить данный регион от группы армий «Север».

Операция по продолжалась с 1941 по 1944 годы - до полной победы над частями вермахта на территории СССР. В 1941 году в обороне Заполярья также участвовали которые оказывали немаловажную поддержку сухопутным силам и флоту Красной Армии. Помощь Великобритании была уместной, ведь фашисты преобладали в воздухе.

Войска Карельского фронта удерживали оборону по следующей линии: река Западная Лица - Ухта - Повенец - Онежское озеро - река Свирь. 4 июля враг смог дойти до реки Западная Лица, за которую начались ожесточенные бои. Кровопролитные оборонительные действия привели к сдерживанию наступления врага силами 52-й стрелковой дивизии Карельского фронта. Ей существенную поддержку оказывала морская пехота.

Силы Карельского фронта участвовали в Мурманской оборонительной операции. Им удалось остановить наступление в данном направлении. После чего немецкое командование решило, что более не будет предпринимать попытки взять город Мурманск в 1941 году.

Уже весной следующего года фашисты вновь хотели взять ранее недостигнутый рубеж - Мурманск. Части Красной Армии, в свою очередь, планировали провести наступательную операцию с целью отбросить войска вермахта за линии границы СССР. Мурманская наступательная операция была проведена раньше, нежели немцы планировали начать свою атаку. Особенных успехов она не принесла, однако не дала возможности развернуть фашистам собственное наступление. С момента Мурманской операции фронт на данном участке стабилизировался вплоть до 1944 года.

Медвежьегорская операция

3 января силы Карельского фронта развернули еще одну операцию - Медвежьегорскую, которая продолжалась до 10 января того же 1942 года. Советская армия на данном участке существенно уступала врагу как в численности и технике, так и в кадровой подготовке армии. Враг имел намного больший опыт при ведении боевых действий в лесистой местности.

Утром 3 января Красная Армия начала атаку с небольшой артиллерийской подготовки. Части финской армии быстро отреагировали на наступление и начали резкие и неожиданные для советских солдат контратаки. Командованию Карельским фронтом не удалось тщательно подготовить план наступления. Войска действовали шаблонно, нанося удары по одним и тем же направлениях, из-за чего враг сумел успешно их контратаковать. Удачная оборона финской армии привела к огромным потерям со стороны Красной Армии.

Ожесточенные бои, которые не имели особого успеха, продолжались до 10 января. Советской армии все же удалось продвинуться на 5 км и несколько улучшить свои позиции. К 10 января противник получил подкрепление, и атаки остановились. Финские войска решили вернуть свои прежние позиции, но силы Карельского фронта смогли отразить их наступление. В ходе операции советским войскам все же удалось освободить село Великая Губа.

Свирско-Петрозаводская операция

Летом 1944 года боевые действия вновь активизировались после затишья с 1943 года. Советскими войсками, которые уже практически вытеснили силы Вермахта с территории СССР, была проведена Свирско-Петрозаводская операция. Началась она 21 июня 1944 года и продолжалась до 9 августа того же года. Атака 21 июня завязалась из массированной артиллерийский подготовки и мощного воздушного удара по оборонительным позициям врага. После началось преодоление реки Свирь, и в ходе боев Советской армии удалось завладеть плацдармом на другом берегу. В первый же день массированная атака принесла успех - силы Карельского фронта продвинулись на 6 километров. Второй день боевых действий имел еще больший успех - частям Красной Армии удалось оттеснить противника еще на 12 километров.

23 июня наступление предприняла 7-я армия. Массированная атака развивалась успешно, и финские армии начали поспешное отступление уже на следующий день с момента начала проведения операции. Финские части не смогли удержать наступление ни на одном из фронтов и были вынуждены отойти к реке Видлице, где заняли оборону.

Параллельно развивалось наступление 32-й армии, которая сумела захватить город Медвежьегорск, чего не удалось достигнуть в 1942 году. 28 июня Красная Армия начала наступление на более важный стратегически город - Петрозаводск. Вместе с силами флота Красной Армии удалось освободить город уже на следующий день. Обе стороны в этом бою понесли существенные потери. Однако у финской армии не было свежих сил, и они были вынуждены оставить город.

2 июля Карельский фронт начал атаковать позиции врага на реке Видлице. Уже до 6 июля мощная оборона фашистов была полностью сломана, а Советской Армии удалось продвинуться еще на 35 км. Ожесточенные бои велись вплоть до 9 августа, однако успеха они не приносили - враг держал плотную оборону, и Ставка отдала приказ перейти к обороне уже захваченных позиций.

Результатом операции стал разгром вражеских подразделений, которые удерживали Карело-Финскую ССР, и освобождение республики. Эти события привели к тому, что Финляндия получила еще один повод для выхода из войны.

Петсамо-Киркенесская операция

С 7 октября по 1 ноября 1944 Красная Армия при поддержке флота провела по итогам успешную Петсамо-Киркенесскую операцию. 7 октября была проведена мощная артиллерийская подготовка, после которой началось наступление. В ходе успешного наступления и прорыва вражеской обороны город Пестамо оказался полностью окруженным.

После того, как был успешно взят Пестамо, были взяты города Никель и Тарнет, а на завершающем этапе - норвежский город Киркенес. При его захвате советские части понесли значительные потери. В бою за город существенную поддержку советским войскам оказали норвежские патриоты.

Результаты проведенных операций

В результате выше названых операций была вновь восстановлена граница с Норвегией и Финляндией. Враг был полностью вытеснен, и бои уже велись вражеской территории. 15 ноября 1944 года Финляндия объявила о своей капитуляции и вышла из Второй мировой войны. После этих событий Карельский фронт был расформирован. Основные силы его после вошли в состав 1-го Дальневосточного фронта, на плечи которого была возложена задача провести Маньчжурскую наступательную операцию в 1945 году по разгрому японской армии и одноименной китайской провинции.

Вместо послесловия

Интересно, что только на участке Карельского фронта (1941 - 1945 гг.) фашистская армия не смогла преодолеть границу СССР - у нацистов не вышло сломить оборону Мурманска. Также на этом участке фронта использовались собачьи упряжки, а сами бойцы воевали в условиях сурового северного климата. В годы Великой Отечественной Карельский фронт был самым большим по протяженности, ведь его общая длина достигала 1600 километров. Он также не имел одной сплошной линии.

Карельский фронт был единственным из всех фронтов Великой Отечественной войны, который не отправлял в тыл страны на ремонт военную технику и вооружение. Этот ремонт делался в специальных частях на предприятиях Карелии и Мурманской области.

Советско-финская война 1941-1944
	Финляндия, Карело-Финская ССР, Ленинградская область, Мурманская область и Вологодская область
	Третий рейх
	Финляндия
Командующие
Попов М. М.	Густав Маннергейм
Хозин М. С.	Николас фон Фалькенхорст
Фролов В. А.	Эдуард Дитль
Говоров Л. А.	Эдуард Дитль
Мерецков К. А.	Лотар Рендулич
Силы сторон
Северный фронт (c 23.08.41 разделён на Карельский и Ленинградский фронты): 358 390 человек Балтийский флот 92 000 человек	530 тыс. чел.
Неизвестны; только в Оборона в Заполярье и Карелии: Безвозвратно - 67 265 Санитарные - 68 448 Выборгско-Петрозаводская стратегическая наступательная операция: Безвозвратно - 23 674 Санитарные - 72 701 Потери гражданского населения: 632 253 погибших в Ленинграде	Армия: 58 715 погибли или пропали без вести 158 000 раненых 2377 пленных по состоянию на 22 апреля 1956 ещё находилось в плену

Советско-финская война (1941-1944) (в русскоязычных источниках обычно советско-финский фронт Великой Отечественной войны, также Карельский фронт ) велась между Финляндией и СССР с 25 июня 1941 по 19 сентября 1944 года.

В ходе войны Финляндия выступила на стороне стран Оси с целью отторжения территории у СССР до «границы трёх перешейков» (Карельского, Олонецкого и Беломорского). Военные действия начались 22 июня 1941 года, когда в ответ на занятие финскими войсками демилитаризованной зоны Аландских островов, финские войска подверглись бомбардировке советской авиации. 21-25 июня с территории Финляндии против СССР действовали военно-морские и военно-воздушные силы Германии. Ещё 24 июня на прессконференции в министерстве иностранных дел в Берлине было заявлено, что Финляндия не ведёт войны с Советским Союзом.

25 июня силы советского воздушного флота нанесли авиаудар по 18 финским аэродромам и нескольким населённым пунктам. В этот же день правительство Финляндии заявило, что страна находится в состоянии войны с СССР. 29 июня финские войска начали боевые действия против СССР и к концу 1941 года оккупировали значительную часть территории Карелии, включая её столицу Петрозаводск.

В 1941-1944 годах войска Финляндии участвовали в блокаде Ленинграда.

К концу 1941 года фронт стабилизировался, и в 1942-1943 годах активных боёв на финском фронте не было. В конце лета 1944 года, после тяжёлых поражений, понесённых союзной Германией, и советского наступления, Финляндия предложила прекращение огня, которое вступило в действие 4-5 сентября 1944 года.

Финляндия вышла из войны с СССР с заключением договора о перемирии, подписанного 19 сентября 1944 года в Москве. После этого Финляндия, не удовлетворённая скоростью вывода немецких войск со своей территории, начала военные действия против Германии (Лапландская война).

Окончательный договор о мире со странами-победительницами был подписан 10 февраля 1947 года в Париже.

Помимо СССР, Финляндия находилась в состоянии войны с Великобританией, Австралией, Канадой,Чехословакией, Индией, Новой Зеландией и Южно-Африканским Союзом. Также в боях участвовали подразделения Италии, действовавшие в составе финно-итало-германской флотилии (Naval Detachment K) на Ладожском озере.

Название

В российской и советской историографии конфликт рассматривается как один из театров Великой Отечественной войны, аналогичным образом, Германия рассматривала свои операции в регионе как составную часть Второй мировой войны; финское наступление планировалось немцами как часть плана «Барбаросса».

В финской историографии для названия этих военных действий преимущественно используется термин «война-продолжение» (фин. jatkosota ), что подчёркивает её отношение к завершившейся незадолго до этого Советско-финской войне 1939-1940 годов, или Зимней войне .

Российский историк Барышников указывает, что период войны 1941-1944 годов был с финской стороны «явно агрессивным», а «парадоксально» звучащий термин «война-продолжение» появился уже после вступления Финляндии в войну по пропагандистским соображениям. Война финнами планировалась как короткая и победоносная и до осени 1941 года называлась ими «летней войной» (см. работу Н. И. Барышникова, со ссылкой на Олли Вехвиляйнена).

Предпосылки

Внешняя политика и союзы

Московский мирный договор от 13 марта 1940 года, завершивший Советско-финскую войну 1939-1940 годов, воспринимался финнами как крайне несправедливый: Финляндия потеряла значительную часть Выборгской губернии (фин. Viipurin lääni , в Российской империи неофициально именовавшейся «Старая Финляндия»). С её потерей Финляндия лишилась пятой части промышленности и 11% сельскохозяйственных земель. 12% населения, или около 400 тыс. человек, пришлось переселить с уступленных СССР территорий. Полуостров Ханко был отдан в аренду СССР под военно-морскую базу. Территории присоединяются к СССР и 31 марта 1940 года формируется Карело-Финская Советская Социалистическая Республика с Отто Куусиненом во главе.

Несмотря на заключение мира с СССР, на территории Финляндии сохранялось действие военного положения ввиду расширяющейся в Европе Второй мировой войны, сложной продовольственной ситуации и ослабленного состояния финской армии. Готовясь к возможной новой войне, Финляндия активизировала перевооружение армии и укрепление новых, послевоенных границ (Линия Салпа). Доля военных расходов в бюджете 1941 года выросла до 45 %.

В апреле−июне 1940 Германия оккупировала Норвегию. В результате этого Финляндия потеряла источники поставок удобрений, что, наряду с сокращением посевных площадей вследствие Советско-финской войны 1939-1940 годов, привело к резкому падению производства продовольствия. Нехватку компенсировали за счёт закупок в Швеции и СССР, который использовал задержки с поставками продовольствия для давления на Финляндию.

Предпосылки конфликта

Оккупация Германией Норвегии, отрезавшая Финляндию от прямых связей с Великобританией и Францией, привела к тому, что с мая 1940 Финляндия взяла курс на укрепление отношений с нацистской Германией.

14 июня СССР направил ультиматум Литве с требованиями формирования просоветского правительства и ввода дополнительного контингента советских войск. Срок ультиматума был установлен до 10 утра 15 июня. Утром 15 июня правительство Литвы приняло ультиматум. 16 июня аналогичные ультиматумы были приняты правительствами Латвии и Эстонии. В конце июля 1940 года все три прибалтийские страны были включены в состав СССР.

События в Прибалтике вызвали негативную реакцию в Финляндии. Как указывает финский историк Мауно Иокипии,

23 июня СССР потребовал от Финляндии концессии на никелевые рудники в Петсамо (что фактически означало национализацию разрабатывающей их британской компании). Вскоре СССР потребовал также подписания отдельного договора с СССР о демилитаризованном статусе Аландских островов.

8 июля, после того, как Швеция подписала с Германией договор о транзите войск, СССР потребовал от Финляндии аналогичных прав для транзита до советской базы на полуострове Ханко. Права транзита были предоставлены 6 сентября, демилитаризация Аландских островов согласовалась 11 октября, но переговоры по Петсамо затянулись.

СССР также потребовал изменений во внутренней политике Финляндии - в частности, отставки Вяйнё Таннера - лидера финских социал-демократов. 16 августа 1940 г. Таннер вышел из правительства.

Подготовка Финляндии к совместным действиям с Германией

В это время в Германии по указанию Адольфа Гитлера началась разработка плана нападения на СССР, и Финляндия приобрела интерес для Германии как база для размещения войск и плацдарм для боевых операций, а также как возможный союзник в войне против СССР. 19 августа 1940 года немецкое правительство прекратило действие эмбарго на поставки оружия в Финляндию, в обмен на разрешение использовать территорию Финляндии для транзита немецких войск в Норвегию. Хотя в Финляндии ещё сохранялась подозрительность по отношению к Германии вследствие её политики во время Зимней войны, её видели единственным спасителем из ситуации.

Первые германские войска начали транспортировку через финскую территорию в Норвегию 22 сентября 1940 года. Поспешность графика связана с тем, что проход советских войск на Ханко начался через два дня.

В сентябре 1940 года в Германию был отправлен финский генерал Пааво Талвела, уполномоченный Маннергеймом на проведение переговоров с немецким Генштабом. Как пишет В. Н. Барышников, в ходе переговоров было достигнуто соглашение между германским и финским Генштабами о совместной подготовке нападения на Советский Союз и ведении войны против него, что со стороны Финляндии было прямым нарушением 3-й статьи Московского мирного договора.

12 и 13 ноября 1940 года в Берлине состоялись переговоры председателя Совнаркома СССР В. М. Молотова и Адольфа Гитлера, в ходе которых обе стороны отметили, что транзит немецких войск привел к всплеску прогерманских, реваншистских иантисоветских настроений в Финляндии, и этот «финский вопрос» между двумя странами может потребовать урегулирования. Однако стороны сошлись на том, что военное решение не удовлетворяет интересам обеих стран. Германия была заинтересована в Финляндии как поставщике никеля и леса. Кроме того, военный конфликт, по мнению Гитлера, привел бы к военному вмешательству со стороны Швеции, Великобритании или даже США, что побудило бы и Германию вмешаться. Молотов заявил, что Германии достаточно прекратить транзит своих войск, который способствует антисоветским настроениям, тогда этот вопрос может быть урегулирован в мирном порядке между Финляндией и СССР. Причем, по мнению Молотова, новые соглашения с Германией для этого урегулирования не нужны, так как, согласно имеющемуся германо-русскому соглашению, Финляндия входит в сферу интересов СССР. Отвечая на вопрос Гитлера, Молотов заявил, что он представляет себе урегулирование в тех же рамках, что и в Бессарабии, и в соседних странах.

Финское руководство было проинформировано Германией о том, что Гитлер отверг требование Молотова в ноябре 1940 об окончательном решении «финского вопроса», что повлияло на его дальнейшие решения.

«Находясь в Берлине по особому заданию в декабре 1940 г., генерал Пааво Талвела поделился в беседе со мной, рассказав, что он действует в соответствии с указанием Маннергейма и что он начал излагать генералу Гальдеру взгляды о таких возможностях, имея которые, Германия могла бы оказать военную поддержку Финляндии в её трудном положении» - пишет посланник Финляндии в Германии Т. Кивимяки.

5 декабря 1940 года Гитлер сказал своим генералам, что они могут рассчитывать на участие Финляндии в операции «Барбаросса».

В январе 1941 г. начальник штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер вел переговоры с начальником генерального штаба Финляндии А. Э. Хейнриксом, и генералом Пааво Талвела, что отражено в дневниках Гальдера: Талвела «просил дать сведения о сроках приведения финской армии в состояние скрытой боевой готовности для наступления в юго-восточном направлении» . Генерал Талвела в своих мемуарах указывает, что накануне войны Маннергейм был решительно настроен наступать уже прямо на Ленинград. Американский историк Лундин писал, что в 1940-1941 годах «для политических и военных лидеров Финляндии было самым сложным делом прикрыть свое приготовление к войне-реваншу и, как мы убедимся, к завоевательной войне ». По совместному плану от 30 января, наступление финнов должно было начаться не позже, чем в момент пересечения немецкой армией Двины (в ходе войны это событие произошло в конце июня 1941 года); пять дивизий должны были наступать на западе от Ладоги, три - на востоке от Ладоги, и две - в направлении на Ханко.

Переговоры между СССР и Финляндией по Петсамо продолжались уже свыше 6 месяцев, когда в январе 1941 года советский МИД заявил, что решение должно быть достигнуто в кратчайшие сроки. В тот же день СССР прекратил поставки зерна в Финляндию. 18 января посол СССР в Финляндии был отозван домой, а в советских радиопередачах начала появляться негативная информация о Финляндии. В то же время Гитлером был отдан приказ немецким войскам в Норвегии, в случае нападения СССР на Финляндию, немедленно оккупировать Петсамо.

Весной 1941 года Финляндия согласовала с Германией планы совместных боевых действий против СССР. Финляндия высказала готовность присоединиться к Германии в её войне против СССР при соблюдении нескольких условий:

• гарантии независимости Финляндии;
• возврат границы с СССР к довоенному (или лучшему) состоянию;
• продолжение поставок продовольствия;
• Финляндия не является агрессором, то есть вступает в войну только после того, как подвергается нападению со стороны СССР.

Маннергейм так оценивал сложившуюся к лету 1941 года ситуацию: …Заключённый договор о сквозной транспортировке грузов воспрепятствовал нападению со стороны России. Денонсировать его значило с одной стороны - восстать против немцев, от отношений с которыми зависело существование Финляндии как независимого государства. С другой стороны - передать судьбу в руки русских. Прекращение ввоза товаров с любого направления привело бы к жестокому кризису, которым немедленно бы воспользовались как немцы, так и русские. Нас прижали к стене: выбирайте одну из альтернатив - Германия (которая в 1939 г. уже предала нас) или СССР…. Только чудо могло бы помочь нам выйти из положения. Первой предпосылкой такого чуда был бы отказ СССР от нападения на нас, даже если Германия пройдёт через территорию Финляндии, а второй - отсутствие любого вида нажима со стороны Германии.

25 мая 1941 на встрече с делегацией Финляндии генерал Фердинанд Йодль заявил, что в течение прошедшей зимы и весны русские подвели к западной границе 118 пехотных, 20 кавалерийских, 5 танковых дивизий и 25 танковых бригад и значительно усилили свои гарнизоны. Он заявил, что Германия стремится к миру, но сосредоточение столь большого количества войск обязывает Германию готовиться к возможной войне. Им было выражено мнение, что она приведёт к краху большевистского режима, поскольку государство со столь гнилым моральным ядром вряд ли выдержит испытание войной. Он предположил, что Финляндия сможет связать значительное количество войск Красной Армии. Была также выражена надежда на то, что финны примут участие в операции против Ленинграда.

На всё это руководитель делегации Хейнрихс ответил, что Финляндия намерена соблюдать нейтралитет, если русские своим нападением не заставят её изменить свою позицию. Согласно мемуарам Маннергейма, в это же время он ответственно заявил:

Об условиях вступления Финляндии в войну пишет в сентябре 1941 в своём дневнике президент Ристо Рюти:

К этому времени Маннергейм уже пользовался огромным авторитетом во всех слоях финского общества, в парламенте и правительстве:

Маннергейм считал, что Финляндия, даже при всеобщей мобилизации, могла бы выставить не более 16 дивизий, в то время как на её границе находились не менее только пехотных 17 советских дивизий, не включая пограничников, при практически неисчерпаемом ресурсе пополнения. 9 июня 1941 Маннергейм объявил частичную мобилизацию - первый приказ касался резервистов войск прикрытия.

7 июня 1941 в Петсамо прибыли первые немецкие войска, задействованные в осуществлении плана «Барбаросса». 17 июня был отдан приказ о мобилизации всей полевой армии. 20 июня было закончено выдвижение финских войск к советско-финской границе, а правительством Финляндии был отдан приказ об эвакуации 45 тыс. человек, проживающих на приграничных территориях. 21 июня глава финского генштаба Хейнрихс получил формальное уведомление от немецкого коллеги о надвигающемся нападении на СССР.

«…Итак, жребий брошен: мы держава „оси“, да ещё отмобилизованная для нападения », - писал 13 июня 1941 г. депутат парламента В. Войонмаа.

За первую половину 1941 г. финская пограничная охрана зарегистрировала 85 пролетов советских самолетов над своей территорией, из которых 13 - в мае и 8 - с 1 по 21 июня.

Военные планы

СССР

19 марта 1928 года к северу от Ленинграда на расстоянии 20 км было начато строительство оборонительной линии в районеПарголово-Куйвози, вскоре получившей название КаУР - Карельский укреплённый район. Начало работам было положено приказом Реввоенсовета СССР № 90. Ответственным за организацию работ был назначен первый секретарь обкома ВКП(б)С. М. Киров и командующий ЛенВО М. Н. Тухачевский. Строительство не ограничивалось окраинами города, но распространилось на весь Карельский перешеек вплоть до Ладоги. К 1939 году работы, проводившиеся в обстановке повышенной секретности, были закончены.

Однако к началу войны укрепления на 50 процентов были демонтированы. Одновременно наиболее угрожаемым направлением стал считаться юг города, где недавно по планам намечалось создание городского центра. В северных районах (Парк Лесотехнической Академии, Шуваловская гора) началось строительство бункеров, а в городе - создание полос обороны, идущих параллельно Неве.

Финляндия

Финское правительство предполагало быструю победу Третьего рейха над СССР. Масштаб финских планов по захвату советской территории является предметом споров. Официальной целью Финляндии было возвращение территорий, утерянных в результате Зимней войны. Несомненно, что Финляндия собиралась захватить гораздо больше. Рюти в октябре 1941 года сообщил посланнику Гитлера Шнурре (нем. Schnurre ), что Финляндия хочет получить весь Кольский полуостров и Советскую Карелию с границей:

• от берега Белого моря у Онежского залива на юг до южной оконечности Онежского озера;
• вдоль реки Свирь и южного берега Ладожского озера;
• вдоль Невы до устья.

Рюти согласился с тем, чтобы Ленинград был уничтожен, с возможным сохранением малой его части как торгового немецкого порта.

Уже в феврале 1941 года немецкоe командованиe знало, что Финляндия планировала выставить на южном участке фронта четыре армейских корпуса с пятью дивизиями, атакующими Ленинград, двумя наступающими в направлении Онежского озера и двумя - на Ханко.

Финское командование хотело любой ценой избежать ответственности за начало военных действий. Так, массивные действия с территории Финляндии планировалось начать через восемь-десять дней после атаки Германии, в расчёте на то, что советское противодействие Германии за это время предоставит предлог для объявления Финляндией войны.

Расстановка сил

Финляндия

• Юго-Восточная армия в составе 6 дивизий и 1 бригады (командующий Эрик Хейнрихс) была развёрнута на Карельском перешейке.
• Карельская армия в составе 5 дивизий и 3 бригад (командующий Карл Леннарт Эш) должна была захватить Восточную Карелию, наступая по направлению наПетрозаводск и Олонец.
• Финские ВВС насчитывали около 300 самолётов.

Германия

• Армия «Норвегия»

СССР

24 июня 1941 был создан Северный фронт, 23 августа он был разделён на Карельский и Ленинградский фронты.

• 23-я армия Ленинградского фронта была развёрнута на Карельском перешейке. В её состав входило 7 дивизий, из них 3 танковых и моторизованных.
• 7-я армия Карельского фронта была развёрнута в Восточной Карелии. В неё входило 4 дивизии.
• ВВС Северного фронта насчитывали около 700 самолётов.
• Балтийский флот

Война

Начало осуществления плана «Барбаросса»

Осуществление плана «Барбаросса» началось в северной Балтике вечером 21 июня, когда 7 немецких минных заградителей, базировавшихся в финских портах, выставили два минных поля в Финском заливе.Эти минные поля в конечном счёте смогли запереть советский Балтийский флот в восточной части Финского залива. Позже тем же вечером немецкие бомбардировщики, пролетев вдоль Финского залива, заминировали гавань Ленинграда (кронштадтский рейд) и Неву. На обратном пути самолёты дозаправились на финском аэродроме в Утти.

В утро того же дня немецкие войска, расквартированные в Норвегии, заняли Петсамо. Началась концентрация немецких войск на границе с СССР. В начале войны Финляндия не позволяла немецким войскам нанести сухопутный удар со своей территории, и немецкие части в районе Петсамо и Салла были вынуждены воздержаться от перехода границы. Происходили лишь эпизодические перестрелки между советскими и финскими пограничниками.

В 4:30 22 июня финский десант под прикрытием боевых кораблей, перейдя границу территориальных вод, вторгся в демилитаризованную зону Аландских островов (англ. ). Около 6 часов утра советские бомбардировщики появились в районеАландских островов и попытались бомбардировать финские броненосцы Вяйнямёйнен и Илмаринен, канонерку, также форт Алскар (Fort Als-kar). В этот же день три финские подводные лодки поставили мины у эстонского побережья, причём их командиры имели разрешение атаковать советские корабли «в случае возникновения благоприятных условий для атаки».

В 7:05 утра финские морские суда подверглись атаке советских самолётов у о. Соттунга Аландского архипелага. В 7 ч 15 минут бомбы упали на форт Алскар, расположенный между Турку и Аландом, а в 7 ч 45 мин четыре самолёта нанесли удар по финским транспортам неподалеку от Корпо (Когро).

23 июня с двух немецких гидросамолётов Heinkel He 115, стартовавших с Оулуярви, недалеко от шлюзов Беломорско-Балтийского канала было высажено 16 финских диверсантов-добровольцев, набранных немецким майором Шеллером. По условию финнов, добровольцы были одеты в немецкую форму и имели немецкое оружие, поскольку финский Генштаб не хотел иметь отношения к диверсии. Диверсанты должны были взорвать шлюзы, однако из-за усиленной охраны сделать это им не удалось.

Сначала СССР пытался предотвратить вступление Финляндии в войну дипломатическими методами: 23 июня народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов вызвал к себе финского поверенного в делах Хюннинена и спросил его о том, что означает выступление Гитлера от 22 июня, в котором говорилось о немецких войсках, которые «в союзе с финскими товарищами … защищают финскую землю», но Хюннинен ответа дать не смог. Тогда Молотов потребовал от Финляндии чёткого определения её позиции - выступает ли она на стороне Германии или придерживается нейтралитета. Пограничникам было приказано открывать огонь только после начала финской атаки.

24 июня главком Сухопутных войск Германии направил указание представителю немецкого командования при ставке финской армии, в котором говорилось, что Финляндия должна подготовиться к началу операции восточнее Ладожского озера.

В тот же день из Хельсинки эвакуировано советское посольство.

Налёты 25-30 июня

Ранним утром 25 июня силы советской авиации под руководством командующего ВВС Ленинградского военного округа А. А. Новикова нанесли авиаудар по финской территории, в основном по базам люфтваффе, с использованием около 300 бомбардировщиков. Во время отражения налётов в этот день было сбито 26 советских бомбардировщиков, а с финской стороны «потери в людях, не говоря уже о материальном ущербе, были велики». В мемуарах Новикова указывается, что в первый день операции советской авиацией был уничтожен 41 самолет противника. Операция продолжались шесть суток, во время которых ударам подверглось 39 аэродромов на территории Финляндии. По оценке советского командования, в воздушных боях и на земле было уничтожено 130 самолетов, что заставило оттянуть финскую и немецкую авиацию на дальние тыловые базы и ограничило их манёвр. По финским архивным данным, налёт 25-30 июня не нанёс значимого военного урона: различные повреждения получили лишь 12-15 самолётов финских ВВС. При этом, существенные потери и разрушения понесли гражданские объекты - бомбардировке подверглись города Южной и Средней Финляндии, на которые было произведено несколько серий налётов, в том числе Турку (4 волны), Хельсинки, Котка, Рованиеми, Пори. Был серьёзно повреждён один из старейших памятников архитектуры Финляндии Абоский замок. Многие бомбы были зажигательно-термитными.

Количество объектов бомбёжки 25 июня позволило специалистам ВВС предположить, что настолько массированные налёты требуют многонедельной проработки. Например, в Турку были разведаны в качестве целей электростанция, порт, доки, аэродром. В связи с этим финские политики и историки считают, что целью советских бомбардировок были города, а не аэродромы. Налёт оказал противоположное влияние на общественное мнение в Финляндии и предопределил дальнейшие действия финского руководства. Западные историки рассматривают этот налёт как неэффективный в военном смысле и грубую политическую ошибку.

На 25 июня была назначена сессия финского парламента, на которой, согласно мемуарам Маннергейма, премьер-министр Рангелл должен был сделать заявление о нейтралитете Финляндии в советско-германском конфликте, но советские бомбардировки дали повод ему заявить, что Финляндия вновь находится в состоянии оборонительной войны с СССР. Однако войскам было запрещено переходить границу до 24:00 28.07.1941. 25 июня премьер-министр Рангелл в парламенте, а президент Рюти на следующий день в радиообращении констатировали, что страна стала объектом нападения и фактически находится в состоянии войны.

В 1987 году финский историк Мауно Йокипи (fi:Mauno Jokipii), проанализировал, в своей работе «Финляндия на пути к войне», советско-финские отношения 1939-1941 гг. и пришёл к выводу, что инициатива по втягиванию Финляндии в войну против СССР на стороне Германии принадлежит узкому кругу финских военных и политиков, считавших такое развитие событий единственно приемлемым в сложившейся сложной геополитической обстановке.

Финское наступление 1941 года

29 июня с территории Финляндии против СССР началось совместное наступление финских и германских войск. В тот же день началась эвакуация населения и производственного оборудования из Ленинграда. С конца июня по конец сентября 1941 года финская армия в ходе ряда операций заняла почти все территории, отошедшие к СССР по итогам советско-финской войны 1939-1940 годов, что рассматривалось руководством Финляндии как полностью оправданные действия по возвращению утраченных территорий.

10 июля Маннергейм написал в своем приказе № 3, что «… во время войны за независимость в 1918 году он обещал, что не вложит свой меч в ножны, пока „последний вояка Ленина и хулиган“ не будет изгнан из Финляндии и Беломорской Карелии».

28 августа 1941 года Вильгельм Кейтель направил Маннергейму предложение совместно с вермахтом взять штурмом Ленинград. Одновременно финнам предлагалось продолжить наступление южнее реки Свирь с целью соединения с немцами, наступающими на Тихвин. Маннергейм ответил, что переход Свири не соответствует интересам Финляндии. В воспоминаниях Маннергейма говорится, что, выслушав напоминание о том, что он поставил отказ от штурма города условием своего пребывания на посту главнокомандующего, прибывший в ставку президент Финляндии Рюти на немецкие предложения ответил 28 августа категорическим отказом от штурма, который был повторён 31 августа.

31 августа финны вышли на старую советско-финскую границу около Ленинграда, тем самым замкнув полукольцо блокады города с севера. Советско-финская граница, существовавшая c 1918 года, была пересечена финскими войсками местами на глубину до 20 км, финны были остановлены на рубеже Карельского укрепрайона Маннергейм отдал приказ войскам на Карельском перешейке перейти к обороне.

4 сентября 1941 года в ставку Маннергейма в Миккели был послан начальник главного штаба вооружённых сил Германии генерал Йодль. Но он и тогда получил отказ от участия финнов в наступлении на Ленинград. Вместо этого Маннергейм повёл успешное наступление на севере Ладоги. В этот же день немцы заняли Шлиссельбург, замкнув кольцо блокады Ленинграда с юга.

Также 4 сентября финская армия начала операцию по оккупации восточной Карелии, и к утру 7 сентября передовые части финской армии под командованием генерала Талвела вышли к реке Свирь. 1 октября советские части оставили Петрозаводск. Маннергейм пишет в своих мемуарах, что им было отменено переименование города в Яанислинна («Онежская крепость»), а также других населённых пунктов Карелии, не входивших в состав Великого княжества Финляндского. Он также отдаёт приказ, запрещающий финским самолётам летать над Ленинградом.

Советское командование в связи со стабилизацией обстановки на Карельском перешейке 5 сентября перебросило с данного участка на оборону южных подступов к Ленинграду две дивизии.

В самом Ленинграде продолжались работы на южных подступах к городу, в которых участвовало около полумиллиона жителей. Укрытия для командования сооружались на северной окраине, в том числе в горе «Парнас» в Шувалове и Парке Лесотехнической академии. Остатки этих сооружений сохранились до сих пор.

6 сентября Гитлер своим приказом (Weisung № 35) остановил наступление группы войск «Норд» на Ленинград, уже достигших пригородов города, назвав Ленинград «второстепенным театром военных действий». Фельдмаршал фон Лееб должен был ограничиться блокадой города и не позднее 15 сентября передать группе «Центр» все танки Гепнера и значительное число войск для того, чтобы «как можно быстрее» начать наступление на Москву.

10 сентября в городе появляется с целью отражения его штурма Жуков. Фон Лееб продолжает укрепление блокадного кольца, оттягивая советские войска от помощи начавшей наступление 54-й армии.

В своих мемуарах Маннергейм пишет, что он категорически отвергал предложения о подчинении себе немецких войск, поскольку в этом случае он нёс бы ответственность за проведение ими военных операций. Немецкие войска в Заполярье попытались захватить Мурманск и перерезать Кировскую железную дорогу, но эта попытка по ряду причин не удалась.

22 сентября правительство Великобритании заявило, что готово вернуться к дружественным отношениям с Финляндией при условии, что она прекратит военные действия против СССР и вернётся к границам 1939 года. На это был получен ответ о том, что Финляндия является обороняющейся стороной и потому инициатива по прекращению войны не может происходить от неё.

Со слов Маннергейма, 16 октября немцы попросили поддержать их в наступлении на Тихвин, но получили отказ. Немецкие войска, взявшие город 9 ноября и не получившие поддержки с финской стороны, 10 декабря вынуждены были его оставить.

6 ноября финны начали строительство на Карельском перешейке оборонительной линии Ваммелсуу - Тайпале (линии ВТ).

28 ноября Англия предъявила Финляндии ультиматум, требуя прекращения военных действий до 5 декабря. Вскоре Маннергейм получил от Черчилля дружеское послание с рекомендацией де-факто выйти из войны, с объяснением этого наступлением зимних холодов. Однако финны отказались.

К концу года советскому руководству стал ясным стратегический замысел финского командования: получить контроль над «тремя перешейками»: Карельским, Олонецким и перешейком между Онегой и Сегозером и там закрепиться. При этом финнам удалось захватить Медвежьегорск (фин.Karhumäki ) и Пиндуши, перерезав тем самым железную дорогу на Мурманск.

6 декабря финны захватывают при температуре −37° С Повенец, тем самым прекратив сообщение и по Беломоро-Балтийскому каналу.

В этот же день Великобритания объявила войну Финляндии, Венгрии и Румынии. В том же месяце войну Финляндии объявили британские доминионы - Канада,Новая Зеландия, Австралия и Южно-Африканский Союз.

Немецкие неудачи под Москвой показали финнам, что война закончится не скоро, что привело к падению боевого духа в армии. Вместе с тем, выйти из войны через сепаратный мир с СССР не представлялось возможным, поскольку такой шаг привёл бы к обострению отношений с Германией и возможной оккупации Финляндии.

К концу лета 1941 года мобилизация охватила 650 000 человек, или около 17,5 % населения Финляндии в 3,7 миллиона человек, поставив своеобразный рекорд в мировой истории. Это крайне тяжело отразилось на всех сторонах жизни государства: численность рабочих в промышленности упала на 50 %, в сельском хозяйстве - на 70 %. Производство продуктов в 1941 году упало на треть. Осенью 1941 года началась демобилизация солдат старших возрастов, а к весне 1942 года было демобилизовано 180 000 человек.

К концу 1941 года финские потери убитыми составили 80% от числа потенциальных ежегодных призывников.

Уже в августе 1941 года финский военный атташе в Вашингтоне сказал, что финская «отдельная» война может завершиться отдельным миром.

К концу 1941 года линия фронта окончательно стабилизировалась. Финляндия, проведя частичную демобилизацию армии, перешла к обороне на достигнутых рубежах. Линия советско-финского фронта стабилизировалась до лета 1944 года.

Реакции стран антигитлеровской коалиции

Финны рассчитывали на поддержку Великобритании и особенно США. Рюти сравнивал положение Финляндии в войне с СССР с положением Америки в войне с Англией в 1812 году: американцы сражались против англичан в Америке, но при этом они не были союзниками Наполеона.

В конце июня 1941 года госсекретарь США Корделл Халл действительно поздравил финнов с их успешным продвижением к старым границам, но уже через два месяца, когда финские планы, далеко превосходящие возврат территорий, утерянных в ходе Зимней войны, стали очевидными, поздравления сменились предупреждениями. Угроза перерезания финнами железной дороги на Мурманск стала слишком опасной для Великобритании и их (тогда виртуального) союзника, США. Черчилль осенью 1941 года отмечал: «союзники не могут позволить финнам, действующим как сателлит Германии, перерезать основную линию связи с Западом». 29 ноября 1941 года Черчилль предложил Маннергейму выйти из войны; последний ответил твёрдым отказом.

К сожалению для обеих сторон, отношения США и Финляндии продолжали ухудшаться с вступлением США в войну. Условием улучшения отношений США поставили разрыв отношений Финляндии с Гитлером и обещание возврата всех захваченных у СССР территорий (кроме тех, которые отошли к СССР по Московскому договору). Однако поскольку немцы продолжали удерживать инициативу на Восточном фронте, Финляндия в ответ ограничивалась неопределёнными словами.

Участие в блокаде Ленинграда

Финские войска в течение трёх лет обеспечивали блокаду Ленинграда с севера, хотя вначале финское руководство ожидало падения города уже осенью 1941 года. В своей работе Барышников Н. И., со ссылкой на «Akten zur deutschen auswärtigen Politik. 1918-1945»(источник не проверен - 8.6.2012), приводит данные, что ещё 11 сентября 1941 года президент Финляндии Рюти заявил германскому посланнику в Хельсинки:

Действиями финских и германских войск городу были перекрыты почти все коммуникации, связывающие его с остальной частью СССР. Совместно с Германией была установлена морская блокада города, прервавшая его связь с нейтральными государствами. На суше финскими войсками были перекрыты пути сообщения Ленинграда с остальной территорией СССР: по железной дороге шедшей через Карельский перешеек и севернее Ладожского озера на Петрозаводск, в декабре 1941 года была перерезана Кировская железная дорога, связывавшая город с Мурманском и Архангельском; были перекрыты пути подвоза внутренними водными путями - Беломорско-Балтийский канал был перерезан со взятием Повенца 6 декабря 1941 года, также был перерезан Волго-Балтийский водный путь, являвшийся до войны основным маршрутом доставки грузов внутренними водами в Ленинград.

Политические события в 1941-1943 годах

К концу августа 1941 года финские войска вышли на старую советско-финскую границу на всём её протяжении. Дальнейшее наступление в сентябре привело к конфликтам внутри самой армии, в правительстве, парламенте и обществе.

Ухудшились международные отношения, в особенности с Великобританией и Швецией, чьи правительства в мае-июне получили заверения от Виттинга (главы финского МИДа), что Финляндия не имеет абсолютно никаких планов проведения совместной с Германией военной кампании, а финские приготовления имеют чисто оборонительный характер.

В июле 1941 страны Британского содружества наций объявили блокаду Финляндии. 31 июля британские ВВС нанесли авиаудар по немецким войскам в секторе Петсамо.

11 сентября Виттинг проинформировал посла США в Финляндии Артура Шенфилда, что наступательная операция на Карельском перешейке остановлена на старой (до Советско-финской войны 1939-1940 годов) границе и что «ни при каких обстоятельствах » Финляндия не примет участия в наступательной операции против Ленинграда, а будет поддерживать статичную оборону в ожидании политического разрешения конфликта. Виттинг обратил внимание Шенфилда, однако, на то, что Германия не должна узнать об этом разговоре.

22 сентября 1941 года британское правительство под угрозой объявления войны потребовало от правительства Финляндии очистить финскую территорию от немецких войск и отвести финские войска из восточной Карелии на границу 1939 года. В связи с невыполнением этого требования, война была объявлена метрополией 6 декабря 1941 года в День независимости Финляндии, Канадой и Новой Зеландией - 7 декабря 1941 года, 9 декабря 1941 года - Австралией и Южной Африкой.

Активный поиск путей к заключению мира Финляндия начала с февраля 1943 года, после немецкого поражения в битве под Сталинградом. 2 февраля капитулировали остатки 6-й немецкой армии, и уже 9 февраля высшее руководство Финляндии провело закрытое заседание парламента, на котором, в частности, было заявлено:

Дальнейшее развитие событий в Финляндии схематично представлено ниже:

• 15 февраля 1943 социал-демократы выступили с заявлением, в котором указывалось, что Финляндия имеет право на выход из войны в тот момент, который она сочтёт желательным и возможным.
• 20 марта Государственный департамент США официально предложил свою помощь в обеспечении выхода Финляндии из войны. Предложение было отклонено как преждевременное.
• В марте Германия потребовала от финнов подписания формального обязательства о военном союзе с Германией под угрозой прекращения поставок оружия и продовольствия. Финны ответили отказом, после чего был отозван немецкий посол в Финляндии.
• К марту президент Рюти удалил из правительства сторонников «Великой Финляндии» и начались попытки достижения договорённости с СССР через посредничество США и Швеции. В 1943 году эти попытки оказались неуспешными, так как финны настаивали на сохранении границ, существовавших до 1940 года.
• В начале июня Германия прекратила поставки, однако финны свою позицию не изменили. Поставки возобновились в конце месяца без каких-либо условий.
• В конце июня по инициативе Маннергейма был распущен финский батальон СС, сформированный из добровольцев весной 1941 года (участвовал в боевых действиях против СССР в составе 5-й танковой дивизии СС «Викинг»).
• В июле начались контакты финнов с СССР через советское посольство в Швеции (возглавлявшееся в то время Александрой Коллонтай).
• Осенью 1943 года 33 человека из числа известных граждан Финляндии, в том числе несколько депутатов парламента, направили президенту письмо с пожеланием, чтобы правительство приняло меры к заключению мира. Письмо, известное как «Обращение тридцати трёх», было опубликовано в шведской прессе.
• В начале ноября социал-демократическая партия выступила с новым заявлением, где не только подчёркивалось право Финляндии по своему усмотрению выйти из войны, но и отмечалось, что этот шаг следует предпринять без задержки.

Категорический отказ Маннергейма участвовать в начатой Германией после Сталинграда «Тотальной войне» нашел своё понимание в командовании вермахта. Так, посланный осенью в Финляндию Йодль дал следующий ответ на позицию Маннергейма:

1 декабря 1943 года на конференции в Тегеране президент США Ф. Рузвельт спро­сил у И. Сталина, согласен ли он обсудить вопрос о Финляндии. Может ли правительство Соединённых Штатов сделать что-либо для того, чтобы помочь вывести Финляндию из войны? Так нача­лась беседа о Финляндии между И. Сталиным, У. Черчиллем и Ф. Рузвельтом. Главный итог беседы: «большая тройка» одобрила условия И. Сталина по Финляндии.

Политические события января - мая 1944 года

В январе - феврале советские войска в ходе Ленинградско-Новгородской операции сняли 900-дневнуюблокаду Ленинграда немецкими войсками с юга. Финские войска оставались на подступах к городу с северного направления.

В феврале советская авиация дальнего действия предприняла три массированных авианалёта на Хельсинки: в ночь на 7, 17 и 27 февраля; всего свыше 6000 самолёто-вылетов. Повреждения были скромными - в черте города упало 5 % сброшенных бомб.

Вот как описывает события командующий авиацией дальнего действия (АДД) Ставки Верховного Главнокомандования А. Е. Голованов: «я получил указания Сталина, чтобы одновременно с поддержкой наступательных действий войск Ленинградского фронта были проведены все необходимые мероприятия по подготовке удара по военно-промышленным объектам Финляндии с таким расчетом, чтобы выполнение этой задачи началось в считанные часы после получения приказа. Удар наносить по порту Хельсинки, железнодорожному узлу и военным объектам, расположенным в предместьях города. От массированного удара собственно по городу воздержаться. В первый налет направить несколько сот самолётов, а при дальнейшей надобности, если таковая возникнет, количество самолётов, участвующих в налетах, наращивать… В ночь на 27 февраля был нанесен ещё один удар по району Хельсинки. Если бы масса самолётов, принимавшая участие в этом налёте, нанесла удар собственно по Хельсинки, то можно сказать, что город прекратил бы свое существование. Налёт был грозным и последним предупреждением. Вскоре мной было получено указание Сталина - боевую деятельность АДД на территории Финляндии прекратить. Так было положено начало переговорам о выходе Финляндии из войны.» .

20 марта немецкие войска оккупировали Венгрию, после того как она стала зондировать западные державы в отношении возможности заключения мира.

1 апреля, с возвращением финской делегации из Москвы, стали известны требования советского правительства:

• Граница на условиях Московского мирного договора от 1940 года;
• Интернирование, силами финской армии, немецких частей в Финляндии до конца апреля;
• Репарации в размере 600 млн долларов США, которые должны быть выплачены в течение 5 лет.

Камнем преткновения стал вопрос о репарациях - после поспешно проведённого анализа возможностей финской экономики, размер и сроки репараций были признаны абсолютно нереальными. 18 апреля Финляндия ответила отказом на советские предложения.

10 июня 1944 года (через четыре дня после высадки союзников в Нормандии) началась Выборгско-Петрозаводская наступательная операция. Финское направление было для советского командования второстепенным. Наступление на этом направлении преследовало цели отбросить финские войска от Ленинграда, и вывести Финляндию из войны до наступления на Германию.

Советские войска, за счёт массового применения артиллерии, авиации и танков, а также при активной поддержке Балтийского флота, взломали одну за другой линии обороны финнов на Карельском перешейке и 20 июня взяли штурмом Выборг.

Финские войска отошли на третью оборонительную линию Выборг - Купарсаари - Тайпале (известную также как «Линия VKT») и, за счёт переброски всех имеющихся резервов из восточной Карелии, смогли занять там прочную оборону. Это, однако, ослабило финскую группировку в восточной Карелии, где 21 июня, с началом Свирско-Петрозаводской операции, войска Карельского фронта также перешли в наступление и 28 июня освободили Петрозаводск.

19 июня маршал Маннергейм обратился к войскам с призывом во что бы то ни стало удержать третью полосу обороны. «Прорыв этой позиции, - подчёркивал он, - может решительным образом ослабить наши возможности к обороне».

На протяжении всего советского наступления Финляндия остро нуждалась в эффективных противотанковых средствах. Такие средства могла предоставить Германия, которая за это, однако, требовала подписания Финляндией обязательства не заключать сепаратный мир с СССР. С этой миссией 22 июня в Хельсинки прибыл министр иностранных дел Германии Риббентроп.

Вечером 23 июня, когда Риббентроп ещё оставался в Хельсинки, финское правительство через Стокгольм получило от советского правительства записку следующего содержания:

Таким образом, руководство Финляндии встало перед выбором - необходимо было выбрать либо безусловную капитуляцию перед СССР, либо подписание соглашения с Германией, которое, по мнению Густава Маннергейма, увеличило бы возможности для приемлемого мира без условий. Финны предпочли последнее, однако брать на себя обязательства о незаключении сепаратного мира с СССР финны не хотели.

В итоге 26 июня президент Финляндии Рюти единолично подписал письмо, в котором было сказано, что ни он (президент), ни его правительство не будут действовать в целях заключения такого мира, который не одобрила бы Германия.

На фронте с 20 по 24 июня советские войска безуспешно пытались прорвать линию ВКТ. В ходе боёв было выявлено слабое место обороны - вблизи населённого пункта Тали, где местность была пригодна для применения танков. С 25 июня на этом участке советское командование массированно применило бронетехнику, что позволило внедриться вглубь обороны финнов на 4-6 км. После четырёх суток непрерывных боев финская армия отвела линию фронта назад с обоих флангов прорыва и заняла позиции на удобном, но не укреплённом рубеже Ихантала.

30 июня произошло решающее сражение под Иханталой. 6-я дивизия - последняя финская часть, переброшенная из Восточной Карелии, - успела занять позиции и стабилизировала оборону - финская оборона устояла, что самим финнам казалось «настоящим чудом».

Финская армия заняла рубеж, который на 90 процентов проходил по водным препятствиям, имевшим ширину от 300 м до 3 км. Это позволило создать в узких проходах прочную оборону и иметь сильные тактические и оперативные резервы. К середине июля на Карельском перешейке действовало до трёх четвертей всей финской армии.

С 1 по 7 июля была предпринята попытка высадки десанта через Выборгский залив во фланг линии ВКТ, в ходе которой были захвачены несколько островов в заливе.

9 июля была предпринята последняя попытка прорыва линии ВКТ - под прикрытием дымовой завесы советские войска форсировали реку Вуоксу и захватили плацдарм на противоположном берегу. Финны организовали контратаки, но не смогли ликвидировать плацдарм, хотя и не дали его расширить. Бои на этом участке продолжались до 20 июля. Попытки форсировать реку на других направлениях были отбиты финнами.

С 12 июля 1944 года Ставка приказала Ленинградскому фронту перейти к обороне на Карельском перешейке. Войска Карельского фронта продолжили наступление и к 9 августа вышли на линию Кудамгуба - Куолисма - Питкяранта.

Выход Финляндии из войны

1 августа 1944 года президент Рюти ушёл в отставку. 4 августа парламент Финляндии привёл Маннергейма к присяге в качестве президента страны.

25 августа финны запросили у СССР (через советского посла в Стокгольме) условия прекращения боевых действий. Советское правительство выдвинуло два (согласованных с Великобританией и США) условия:

• немедленный разрыв отношений с Германией;
• вывод немецких войск в срок до 15 сентября, а при отказе - интернирование.

2 сентября Маннергейм направил письмо Гитлеру с официальным предупреждением о выходе Финляндии из войны.

4 сентября вступил в силу приказ финского главного командования о прекращении боевых действий по всему фронту. Боевые действия между советскими и финскими войсками закончились. Прекращение огня вступило в силу в 7.00 с финской стороны, Советский Союз прекратил военные действия сутки спустя, 5 сентября. Советские войска в течение суток захватывали в плен парламентёров и сложивших оружие. Инцидент был объяснён бюрократической задержкой.

19 сентября в Москве было подписано Соглашение о перемирии с СССР и Великобританией, действовавшими от имени стран, находящихся в состоянии войны с Финляндией. Финляндия приняла следующие условия:

• возврат к границам 1940 года с дополнительной уступкой Советскому Союзу сектора Петсамо;
• сдача СССР в аренду полуострова Порккала (расположенного вблизи Хельсинки) сроком на 50 лет (возвращён финнам в 1956);
• предоставление СССР прав транзита войск через Финляндию;
• репарации в размере 300 млн долларов США, которые должны быть погашены поставками товаров в течение 6 лет;
• Снятие запрета на компартию.

Мирный договор между Финляндией и странами, с которыми она находилась в состоянии войны, был подписан 10 февраля 1947 года в Париже.

Лапландская война

В этот период, по воспоминаниям Маннергейма, немцы, силы которых в количестве 200 000 человек находились на севере Финляндии под командованием генерала Рендулича, не покинули страну в ультимативно поставленные финнами сроки (до 15 сентября). Ещё 3 сентября финны начали переброску войск с советского фронта на север страны (Каяни и Оулу), где были расположены немецкие части, а 7 сентября финны начали эвакуацию населения с севера Финляндии на юг и в Швецию. 15 сентября немцы потребовали от финнов сдать остров Гогланд, а после отказа попытались захватить его силой. НачаласьЛапландская война, которая продолжалась до апреля 1945 года.

Итоги войны

Обращение с гражданским населением

Обе стороны интернировали во время войны граждан по национальному признаку. Финскими войсками на протяжении почти трёх лет была оккупирована восточная Карелия. На оккупированных территориях было интернировано нефинноязычное население.

Всего в финские концлагеря было помещено около 24 тыс. человек местного населения из числа этнических русских, из которых, по финским данным, около 4 тыс. погибло от голода.

Война не обошла стороной и финское население. Около 180 000 жителей вернулись на отвоеванные у СССР территории начиная с 1941 года, но после 1944 года они и ещё около 30 000 человек вновь вынуждены эвакуироваться во внутренние районы Финляндии.

Финляндия приняла 65 000 советских граждан, ингерманландцев, оказавшихся в немецкой зоне оккупации. 55 000 из них по требованию СССР вернулись в 1944 году и были расселены в Псковской, Новгородской, Великолукской, Калининской и Ярославской областях. Возвращение в Ингерманландию стало возможным только в 1970-е годы. Другие оказались дальше, например в Казахстане, куда ещё в 30-е годы ссылали много неблагонадёжных, по мнению властей, ингерманландских крестьян.

Неоднократные эвакуации местного населения, проводимые со стороны финских властей, выселения и депортации, осуществляемые советской стороной, в том числе переселение на территорию Карельского перешейка жителей из центральных областей России, привели к полному уничтожению хуторного хозяйства и традиционной для этих мест системы землепользования, а также ликвидации остатков материальной и духовной культуры карельского этноса на Карельском перешейке.

Обращение с военнопленными

Из более чем 64 тыс. советских военнопленных, прошедших через финские концентрационные лагеря, по финским данным, умерло более 18 тыс. Согласно мемуарам Маннергейма, в письме от 1 марта 1942 года, направленного им Председателю Международного Красного Креста, было отмечено, что Советский Союз отказался присоединиться к Женевской конвенции и не дал гарантий, что жизнь финских военнопленных будет в безопасности. Тем не менее, Финляндия будет стремиться точно выполнять условия конвенции, хотя не имеет возможности надлежащим образом кормить советских пленников, поскольку продовольственные пайки финского населения сокращены до минимума. Маннергейм констатирует, что при обмене военнопленными после заключения перемирия оказалось, что, по его меркам, весьма большое количество финских военнопленных погибло в советских лагерях до 1944 года из-за нарушения условий существования.

Количество финских военнопленных за время войны, по данным НКВД, составило 2 476 человек, из которых в 1941-1944 гг., во время пребывания на территории СССР, умерло 403 человека. Обеспечение военнопленных питанием, лекарственными препаратами, медикаментами было приравнено к нормам обеспечения раненых и больных Красной Армии. Основными причинами гибели финских военнопленных были дистрофия (вследствие недостаточного питания) и длительное пребывание пленных в товарных вагонах, практически не отапливаемых и не оборудованных для содержания в них людей.

Суд над финскими военными преступниками

Политические итоги

Согласно подготовленному Библиотекой Конгресса США исследованию итогов войны для Финляндии:

Освещение войны в финской историографии

Освещение войны 1941-1944 неразрывно связывается с историей Советско-финской войны (1939-1940) (Зимней войной). Существуют разные взгляды на события истории, за исключением взглядов периода военной цензуры, от мнения коммунистов, до мнения правых. Даже во время войны цензура разрешила публиковать материалы, касающиеся выдачи в Германию 77-и беженцев (не финских граждан), включая 8 евреев, социал-демократы устроили из этого публичный скандал. Послевоенные финские исследователи считают, что пресса тех лет сохранила, несмотря на цензуру, роль сторожевой собаки (фин. vahtikoira ) и следила за цепью событий.

Многие исследователи, политики, бывшие президенты Финляндии приходят к выводу, что политика Финляндии не могла предотвратить немецкое вторжение в СССР, - политику в Европе 1940-1941 гг. определял Гитлер. Согласно этим исследованиям, Финляндия была лишь жертвой сложившейся ситуации. Шансы избежать войны с СССР без оккупации Финляндии или Германией, или Советским Союзом оцениваются как невозможные. Эта концепция довольно скоро получила фактически официальный статус в финской историографии (фин. «ajopuuteoria» ). В 1960-е она расширилась до более подробной версии (фин. «koskiveneteoria» ), детально описывающей все отношения с Германией и Советским Союзом. В Финляндии изданы многочисленные мемуары военачальников и воспоминания солдат, работы историков, сняты художественные фильмы («Tali-Ihantala.1944»).

Некоторые финны требуют возвращения довоенных территорий. Имеются и встречные территориальные претензии.

Наряду с термином «война-продолжение» был введен термин «обособленная война». Как писал историк Ю. Сеппенен, война «являлась параллельным с Германией восточным походом». Поясняя сказанное, он заявил, что Финляндия придерживалась «своего рода нейтралитета», выражавшегося в стремлении поддерживать политический курс: «поддерживать действия против Востока, сохраняя нейтралитет по отношению к Западу».

Советская и российская историография не выделяют войну с Финляндией 1941-1944 года из Великой Отечественной войны. Инициатива СССР в войне против Финляндии 25 июня в СССР замалчивалась, налёт 25 июня 1941 года назывался «мнимым».

Освещение войны в СССР менялось со временем. В 1940-е годы война называлась борьбой с «империалистическими планами финско-фашистских захватчиков». В дальнейшем роль Финляндии в Великой Отечественной войне, включая блокаду Ленинграда, практически не рассматривалась в деталях в связи с негласной установкой «не касаться негативных сторон в отношениях СССР с Финляндией». С точки зрения финских историков, советская историография не углубляется в причины событий, а также умалчивает и не анализирует факты провала обороны и образования «котлов», бомбардировки финских городов, обстоятельства захвата островов в Финском заливе, захват в плен парламентёров после прекращения огня 5 сентября 1944.

Память о военных действиях

На местах сражений 1941-1944 гг. (кроме Ханко всё на российской территории) стоят памятники павшим финским и советским солдатам, установленные туристами из Финляндии. На российской территории в районе поселка Дятлово (Ленинградская область) недалеко от озера Желанное в виде креста сооружен памятник финским солдатам, погибшим на Карельском перешейке в ходе советско-финляндской и Великой Отечественной войны.

Кроме того существует несколько братских могил финских солдат.

Фотодокументы

Фотографии с сайта «Линия Маннергейма» были сделаны финским сержантом Тауно Кяхоненом в 1942 году:

• Фото сделано около Медвежьегорска весной 1942 года.
• Фото сделано весной-летом 1942 года на Олонецком перешейке.
• Русские солдаты зимой 1941/42 годов.

В культуре

• Кукушка - взаимоотношения героев фильма развиваются на фоне заключительного этапа советско-финской войны
• Дорога на Рукаярви - фильм дает финскую трактовку событиям в восточной Карелии осенью 1941 г.
• А зори здесь тихие - вторая серия фильма содержит художественное описание «боёв местного значения» в Карелии в 1942 г.

Бои в Карелии носили особенно ожесточенный характер. В отличие от центрального и южного направлений здесь войска не передвигались на большие расстояния. Каждый километр брался или оставлялся в результате упорных боев. В августе 1941 года из частей Северного фронта с целью обеспечить северный стратегический фланг был создан Карельский фронт. В него вошли 14-я и 7-я армии. Позднее здесь были сформированы 19, 26 и 32-я армии. Со второй половины сентября 1941 года по июнь 1944 года фронт находился в глубокой обороне. Затем перешел к наступательным действиям. 15 ноября 1944 года Финляндия вышла из войны. Фронт был расформирован. Но война продолжалась. Здесь были сконцентрированы крупные немецкие соединения, которые прочно держались за хорошо оборудованные позиции.

До войны я был каменщиком. И в Кондрове дома строил, и в Москве. Везде.

В 1940 году формировался Московский добровольческий комсомольский батальон. Шла война с финнами. Я тоже написал заявление. Захотелось мне на войну. Повоевать. Молодой был, здоровый. Дури в голове… Но меня не взяли.

Служил в Ленинградском военном округе. Попал в полковую школу минометчиков. Друзья надо мной начали посмеиваться: «Попал ты. Теперь три года служить будешь». А правда, минометчики служили по три года вместо двух.

И я долго в ту школу из своей стрелковой роты не шел. Пока с довольствия не сняли.

Делать нечего, надо идти туда, где харчи дают. Три-то года, конечно, не два. Но, как потом оказалось, не два и не три года нам довелось служить…

Наша 122-я стрелковая дивизия стояла в Карелии. Бои начались в июле. За месяц мы успели зарыться в землю основательно и приготовиться как следует. Это большое дело. Солдат в окопе - это значит в крепости. Атаки немцев не застали нас в казармах или на марше. Дивизия была уже развернута. Оружия и боеприпасов хватало. А как я уже сказал, когда солдат в окопе, когда винтовка его исправна и почищена, когда довольно патронов, есть гранаты, когда поддерживают его минометчики и артиллеристы, сам черт ему не брат.

1 июля во второй половине дня немцы пошли в атаку. И сразу же получили ответный удар. Не на тех напали. Трое суток долбили нашу оборону. Хрен там! Не прошли в лоб. Не взяли. Стали искать обходы - как бы нас в котел загрести.

Против нас действовала немецкая армейская группа «Норвегия» и финские войска.

На второй день боев один батальон нашего полка ушел встретить прорвавшихся с фланга немцев. А мы, оставшиеся, еще сильнее закопались в землю. Поправили разрушенные землянки и проходы.

Семь суток полк держался на своих первоначальных позициях. Держались, пока нас снова не обошли с флангов.

Мы отошли за реку Куциоки. Закрепились. Утром, смотрим, идет человек из-за реки. Старшина. А ночей натуральных, темных, как у нас, в Карелии не бывает. Солнце коснется леса и опять поднимается. Ось земная так устроена. Видно всегда. Я сижу в ровике, протираю и смазываю свой миномет. Ребята, расчет, спят. Кто где с вечера ткнулся, тот там и лежит. Ага. И тут - старшина. В фуражке. За ремнем две гранаты, на ремне - штык от СВТ. Мы за эти дни оборвались, грязные. А этот чистенький и в фуражке.

А у нас - пилотки. В фуражках наши старшины не ходили. И говорит: «Ребята! Вот вы стреляете, не даете нам переправиться. По своим-то не бейте! Мы идем сменять вас. Дайте переправиться». Я сперва обрадовался. Подумал: ага, мы, значит, у командования не последние, кто-то еще в резерве есть, на смену к нам пришел…

Комбат-то наш ушел в рейд. Но начальник штаба остался. Тут у нас еще пушка 45-миллиметровая оставалась исправная, другую-то разбило, наши минометы, пулеметы в дзотах. Так что мы держались.

И все же командирская фуражка старшины нас смутила. Проводили мы его в штаб. Смотрим, а оттуда, из штабной землянки, нашего старшину уже без фуражки выводят и под винтовкой.

Что же оказалось… Старшина этот никакой не старшина, а финн. Хорошо знал русский язык. Рассчитывал на нашу доверчивость. Прибегает начштаба с биноклем. Спрашивает: «Откуда он вышел?» Я указал. Начштаба стал наблюдать за местностью. И чуть погодя тихо говорит: «В ружье, ребята!»

Приготовили. мы минометы. Артиллеристы зарядили сорокапятку. Дали пристрелочный залп. А оттуда, из-за деревьев, как повалили немцы! Тут мы их опять отбили. Минометные трубы горячие - не дотронуться.

Вот такая история.

Лучший мой друг самострел сделал! Мишка Шмаков. Вот гад. Мы, значит, воюй, а я - самый умный…

Командир роты подходит: «Прокофьев, друга твоего ранило». - «Как ранило?»

А он всегда в бою позади меня. Тоже наводчик.

«Ранило», - говорит ротный. «А где он?»

Пошел я к нему. А сердце уже не на месте. Мы ж во время боя рядом были. Никакого обстрела наших позиций не было. И стрельбу закончили все живые и невредимые.

Что же он, подлец, сделал? оттянул себе вот здесь, где помягче, ляжку и из своего ТТ стрельнул.

Сидит трясется. «Где твой пистолет?» - спрашиваю. Подает мне пистолет. Сам бледный. Командирам расчетов выдавали как личное оружие пистолеты ТТ. Восемь патронов в магазине, девятый в стволе. Смотрю, одного патрона нет. Пошел я на позицию. Нашел стреляную гильзу. Свеженькая, еще порохом пахнет. Подаю ему его гильзу и говорю: «Ну, друг?» А он глаза прячет. Его уже колотить стало.

Ладно, думаю, друг, лечись. Штрафная и без тебя отвоюет. Какой ты теперь мне друг, если бросаешь на передовой?

У нас за всю войну было всего четыре самострела. Командир роты руку прострелил, ротный писарь и санинструктор. Санинструктора я запомнил, чернявый такой, по фамилии Штучкин. Штучкину я сказал прямо. Он был уже не первый. А он мне: «Знаешь, так молчи. А то и тебя шлепну. Если доложишь, мне уже все равно». Говнистый был малый. Москвич.

Месяц я пробыл в госпитале. Потом попал в батальон выздоравливающих. А уже скоро зима. Так, думаю, надо отсюда выбираться - к своим. К зиме готовиться.

Вскоре нас, человек двадцать, посадили в вагон и повезли на фронт. Алакуртти наши к тому времени уже сдали. Нас повезли под Алакуртти. Лысая Гора. Место знаменитое.

Приехали. Стали зачитывать направления, кому куда. Слышу: «Прокофьев! В 273-й!» А 273-й полк - из 140-й дивизии. «Я же 596-го полка 122-й дивизии! - говорю. - Не пойду в чужой полк!» Сержант, который зачитывал направление, мне и говорит: «А я тебе документы не отдам». - «Да на хрена мне твои документы! Мне мой полк нужен! Я в свою роту пойду!»

А я уже повидался с нашими ребятами. Были там бойцы из нашего полка. Договорились - возвращаемся к своим.

Прихожу к командиру роты: так, мол, и так, прибыл самовольно и без продовольственного аттестата… Ротный рад. Смотрит на меня весело. «Да что ж мы тебя, Прокофьев, на довольствие, что ли, не поставим? Молодец, что вернулся в свою часть!»

И я рад. И ротный рад. Наших ребят, с кем начинали войну летом, осталось совсем мало. Большая часть личного состава была уже из пополнений.

Командиром минометной роты меня назначали несколько раз. Несколько раз назначали и несколько раз снимали. Я ведь был сын «врага народа». Мой отец, коммунист с 1917 года, в 1920-м вышел из партии добровольно. Его потом посадили. Особняк наш об этом все знал.

Бывало, что и по году командовал ротой, офицерское звание уже имел, а все же числился исполняющим обязанности. Глядишь, нового командира прислали, а меня опять в сторону.

Так однажды на марше, мы уже наступали на Никель, и наступление наше развивалось успешно, приходит старшина и докладывает: «Товарищ лейтенант, прибыл новый командир роты». - «Ну что ж, прибыл так прибыл. Пусть принимает хозяйство. Имущество числится у тебя, ты и передашь».

А прибыл капитан. Как же его фамилия? Вспомнил! Страхов! Страхов его фамилия! Сволочь такая! Гад! Пришел он в роту. А меня оставили при нем старшим офицером. И что он, этот капитан Страхов, делает! Меняем мы 14-ю дивизию. Ночью меняем. Он мне: «Прокофьев, иди на НП. Возьми с собой разведчиков и иди. А я что-то приболел». Я и пошел. Подчиняюсь. Хотя впереди, на НП командира стрелковой роты, которую мы поддерживаем огнем, должен находиться командир минометчиков. Чтобы во время боя корректировать огонь. Прихожу. Их там от роты всего человек пятьдесят осталось. Ротный мне: «Утром не высовывайся. Снайпер так и стережет. Вон сколько наших навалял».

Командир пехотной роты сидел в небольшом котловане. Когда строили дорогу, там, видимо, брали песок. До войны. Вот там и был оборудован НП.

Минометы мои позади. Семь расчетов. В то время нам уже дали 120-миллиметровые минометы.

Утром к нам приходит командир полка. С ним начальник артиллерии капитан Рыжаков и еще какие-то офицеры. Комполка издали кричит: «Что, глаза и уши? Проспали? Немец-то ушел! А вы ему даже пятки не подмазали!»

Я себе думаю: проспать-то мы проспали, но далеко он не уйдет. Так и получилось. Погнались мы за отходящим противником, и вскоре передовой батальон завязал бой. А нам, минометчикам, надо пехоту поддерживать! Капитан Страхов пошел с разведчиками вперед. И тут убило командира отделения разведки Просвирнякова. Хороший был человек и разведчик. Его убило, а капитан Страхов перепугался, губы растрепал… И он тогда мне ставит такую задачу: «Прокофьев, бери, мол, свой взвод и живо выдвигайся вперед, надо поддерживать пехоту».

А дорога идет так: в сторону противника пологий спуск, и один участок весь простреливается противником. Чуть только кто появляется, сразу залп артиллерийского огня с той стороны. Пройти невозможно. Я шел вместе с командиром батальона пехоты капитаном Присяжнюком. Комбат просит: поддержи моих, проберись как-нибудь через это чертово открытое пространство! А как тут проберешься? Других-то дорог, кроме этой, нет. А если куда-то в обход, то это сутки можно проездить. А пехоту за это время всю на той стороне перебьют.

У меня во взводе три упряжки. На двух - минометы, третья - с боеприпасами. Я тогда своим ездовым и расчетам ставлю задачу: «Дистанция сто метров! Аллюр, три креста! Вперед, ребята!»

Ни один снаряд не попал в наши повозки. Проскочили опасный участок. Взрывы остались позади. Ниже немцы уже нас не видели. Продвинулись вперед еще километра на три, приняли немного вправо, установили минометы. Навели связь. Определили точку стояния. Это ж все нужно сделать грамотно, а то и по своим можно лупануть. Приготовились к бою. И вечером вдруг подъезжает дивизион «катюш», восемь машин, и становится мне «на голову». Я говорю командиру дивизиона: «Что ты делаешь? Прими немного куда-нибудь от нашей позиции». А он: «А что тебе? Мы гвардейцы. Надо тебе, ты и принимай в сторону. А эта позиция наша». Вот тебе и весь хрен! Смотрит свысока! Старший лейтенант!

Ладно, думаю. Мы хоть и не гвардейцы, а тоже из двух минометов за три минуты тонну боеприпасов на голову немцам перекидываем. За три минуты! Тонну! Представляешь?!

Стали они. Расположились. Позиция-то хорошая. Переночевали. На утро назначена артподготовка. На восемь часов. А немец-то не дурак! В половине восьмого, когда мы уже изготовились, как он дал по «катюшам»! Видимо, засек еще с вечера. Они ж сюда лезли, как слоны… У меня были отрыты окопы. Для каждого расчета. А гвардейцы-то окопов не копают, руки не пачкают. Я в ровике с ребятами своими сижу. Смотрю, гвардейцы как повалились на нас сверху! Я кричу: «Да вы, братцы, нас тут живьем задавите! Откуда столько народу?» А рядом со мной минометчик лежит, командир первого расчета, и говорит он мне: «А это, товарищ лейтенант, наши гвардейцы. Они без окопов воюют. Когда прижмет, в чужих норовят схорониться».

Они-то сами схоронились. А две их машины разбило. Мины сползли вниз. А остальные, смотрим, не отстрелявшись, начали уезжать. И раненых своих побросали. И мешки, и другое кое-какое имущество. Раненых мы перевязали, отправили в тыл. Ровно в восемь провели артподготовку. Пехота наша осмелела, смотрим, пошла вперед.

Мои ребята после этого подобрали брошенные мешки, вытряхнули из них все, что там было. Нашли несколько пузырьков одеколона. Выпили, закусили. Спасибо гвардейцам за огневую поддержку!

Пехота пошла, а мы ее поддерживали огнем. Связь-то налажена. Куда надо, туда и кидали мины. Стрелять в тот день на нашем участке пришлось нам одним. Что ж, мы и отстрелялись. Нам только мины подвози. За три минуты - тонну! Да обед не забывай вовремя доставлять. А остальное - наше дело.

За эти бои, за точную стрельбу начальник артиллерии полка приказал командиру написать на меня представление к награде орденом Отечественной войны. А капитан Страхов, тот самый сукин сын, который перед боем обосрался и вперед вместо себя меня послал, - что ты думаешь, а? - вместе с представлением пишет, что я его будто бы обложил матом. Ну, может, где-то и сказал ему что… Что он заслуживал. А что ж он хотел? В тылу отсидеться и чтобы ему никто ничего не сказал? Представление мое на орден где-то по пути в штаб дивизии застряло, а донесение пошло. Начальник артиллерии дивизии читает его и делает такую резолюцию: лейтенанта, мол, Прокофьева судить судом офицерской чести. Сук-кины они дети! Вот какой орден они мне решили вручить!

А я в полку уже два года с лишним. Почти всегда в бою. Воевал хорошо. Мои расчеты всегда стреляли неплохо. Ребята, офицеры полка, и говорят: знаем мы, мол, лейтенанта Прокофьева, не за что его судить. Судить меня не стали. А то бы пошел я прямиком в штрафную роту рядовым солдатом. Судить не стали, но награды лишили. Наградной лист в штабе дивизии порвали.

Ко мне и шпиона засылали. Приходит раз солдат с пополнения. И вдруг при мне заводит такой разговор: «Немцы воюют лучше». Я ему и говорю: «Ты тут язык прижми. Тебе-то самому кто мешает воевать лучше немцев?» - «А что я такого сказал?» - «А вот что. Мы еще не знаем, что ты за человек… И какой ты солдат, в бою увидим. А что касается нашей батареи, то мы немцев больше бьем, чем они нас». Правда, сразу же рот прикрыл. Но долго тишком все вынюхивал. Ребята потом мне, то один, то другой: про тебя, мол, лейтенант, все выпытывает. А потом солдат тот неожиданно пропал. И особняк наш меня вызывал, «два ноля», как мы его звали. Но тот ласковый такой, гад, скользкий. Что и спросит, сразу не поймешь, к чему, сволочь, клонит. Прямо не скажет: ты, Прокофьев, сукин сын такой-сякой, чтобы порядок и дисциплину держал, а то я тебя в штрафную!.. Нет, скучаю ли по дому да какое настроение у бойцов? Какое у бойцов настроение?. Немцев поскорее угондобить! Вот какое настроение, говорю ему. Посмеется, сигаретку помнет и опять: «А что из дому пишут?» Тьфу! Как будто я дурак такой, что тут же и душу свою ему выложу!

Конечно, я понимаю, человек я и на фронте был непростой. Анкета с изъянцем. Да и характер у меня такой - прямой, как добросовестно выструганная оглобля. Если что, так прямо и скажу: замудонец ты последний! Будь там хоть мой заряжающий или сам капитан Страхов. И никто на меня зла и обиды не держал. Кроме капитана Страхова.

Поэтому с солдатами и офицерами, с кем мы вместе месили дороги войны, отношения у меня были добрые, боевые. Никого я никогда не предал, ни за чью спину не прятался, никого под пули не подставлял. Когда надо было идти в пекло самому, шел, не придумывал, что у меня живот болит. А на передовой это сразу видно.

Долго я злился на капитана Страхова. Нет, не за орден. Хрен с ним, думаю, с орденом. Жив буду, ордена от меня не уйдут. Так оно, кстати, и вышло. Ордена-то, вон они! А Отечественной войны - целых два! Но капитана Страхова я ненавидел. За подлость его. Подопью, бывало, и думаю: ну, если сейчас в бой, пристрелю, собаку. Даже, помню, пистолет, свой безотказный ТТ, специально чистил и смазывал, на боевой взвод ставил… Так меня ранила его несправедливость.

Против нас стояли финские части. И немецкие горные стрелки. На пилотке у них был беленький цветок, эдельвейс. Эмблема такая. У убитых видел.

А сталинским соколам я простил. Когда в сорок четвертом мы уже вовсю наступали, на Мурманском направлении увидел я однажды такую картину.

Видимо, шла немецкая колонна. Растянута она была километров на пятнадцать. И вся была разбита и положена. И люди валялись - сотнями. И техника - машины, тягачи. Разбитые орудия. И мотоциклы, и велосипеды. Наши «горбатые» атаковали злее, чем их штурмовики U-87. А навстречу нам шли пленные немцы. Но надо сказать, они и пленные форс держали. А может, рады были, что выжили, что не валялись вот так, как их братья и однополчане, по обочинам дорог.

А тут, после Победы, приехал домой. Спрашивают: «Где ты воевал?» - «В Заполярье», - говорю. Смотрят недоуменно, и опять: «А разве там война была?» Инженер! В дорожном отделе, инженер. Я там работал тогда. Посмотрел я на него: «Там мы, - говорю, - пирогами с немцем кидались. Мои пироги - 120 миллиметров! Все как один!» Замолчал. А тут сестра родная: «Ты был в артиллерии?» - «Да, в артиллерии». - «Немца-то живого видел?» Тьфу ты, думаю! Хуже капитана Страхова…

Немца… живого… Повидал всякого - и живого, и мертвого…

Рассказал я вам про второе окружение. Расскажу и про то, как выходили из первого. В первый раз мы попали еще хуже. Две дивизии. С тылами. Летом было дело. Немец тогда лез напролом. Трепал нас здорово.

Выходили мы группами. В нашей было около семисот человек. Вывезли раненых. Ну, думаем, все, кончились наши мучения. А тут опять известие: снова отрезаны, второе кольцо. Собрались мы, остатки. Из 700 человек, может, только половина и осталась. С нами два лейтенанта. Командир пулеметной роты Колигов и Иванов, начальник штаба батальона.

Вот бывают же крепкие люди! Жизнерадостные, которые никогда не унывают. Счастье тому солдату на фронте, кому в командиры в трудный час такой человек достался. Были с нами и другие командиры, и званием повыше тех лейтенантов. Но они уже губы порастрепали… Сами уже не верили, что выйдем. Куда им солдат вести? В плен? А Колигов и Иванов - живые люди! Командование на себя приняли. «Ребята, мы вас выведем!» Мы сразу к ним. Знаете, как солдат к офицеру льнет, когда кругом дело хреновое…

А стоял август, середина. Везде валялись листовки: русские, сдавайтесь в плен!

Однажды сели на отдых. Сидим. Рядом с нами человек застонал. Смотрю, раненый. Мучается. Но не нашего подразделения - чужой. Бросили… А у нашего ротного ординарец был, чернявый такой, верткий, не то цыган, не то еврей. Когда вставать стали, раненый за него ухватился, так тот его отпихнул. Мы вместе с Зыбиным шли. С туляком. Хороший он был парень, Зыбин. Век его помнить буду. И все это мы с Зыбиным видели. «Саш, - говорит, - давай возьмем. Человек хоть и не наш, чужой, а жалко». Осмотрели мы его. Грудь насквозь прострелена. Легкие пробиты. Хрипит. Пена кровавая на губах. Да, думаю, если оставим, пропадет человек.

Я ствол минометный нес. Зыбин - лафет. Железки нам достались тяжелые. У Зыбина еще и карабин за плечами. У меня - мой ТТ и вещмешок. Мешок я не любил носить. Он у нас с Зыбиным один на двоих был. И мы с ним всегда менялись: я брал его карабин, а он - мешок.

Ведем раненого. Несем свой миномет. Раненый меня спрашивает: «Браток, куда идем?» - «Не знаю», - говорю. Когда Зыбин его вел, все утешал: скоро, мол, скоро выйдем, немного осталось… А все идем, идем, идем. Отставать стали. Тогда он, раненый наш, остановил нас. Дышит уже тяжело, идти почти не может. «Оставьте меня, ребята, - говорит. - Спасибо вам. А то вы и сами отстанете и пропадете из-за меня». А мы с Зыбиным тоже уже из сил выбились, друг другу в глаза не смотрим. Хоть бросай человека…

Смотрим, командир взвода идет, младший лейтенант Дмитриев. Я ему и говорю, что, мол, ведем раненого, а минометы тоже не бросишь… «Минометы не бросать, - говорит. - За минометы головой отвечаете. А по поводу раненого идите к начальнику штаба. Что он скажет». Я подошел к лейтенанту Иванову: «Товарищ лейтенант, мы раненого ведем. А у нас миномет. Тяжело». Начштаба тут же подозвал бойцов из взвода связи и приказал им взять раненого.

Передали мы раненого с рук на руки. А тут и приказ: «Встать! Шагом марш!» Надо было спешить, пока немцы сплошное кольцо не образовали. Взвалили на плечи свой миномет и пошли дальше.

Прошли еще километра три-четыре. Тут и вышли.

Смотрим, кухни нас уже ждут. Вперед-то разведка ушла. По бокам - боевые охранения. Словом, двигались мы, как положено по уставу. Лейтенанты наши хорошими командирами оказались.

Стали нас кормить. Перевязывать. Раненых сразу грузили на повозки и отправляли в тыл. А у связистов, это я запомнил, была белая лошадь. Они вели ее в поводу. На лошади сидел их раненый. Шли они следом за нами. Смотрим, своего раненого они ссадили с коня и погрузили на машину. Я к Зыбину: «Зыбин, ты не видел, нашего-то погрузили на отправку?» - «Нет, - говорит, - не видел. Пойду спрошу у связистов». А связистов тех он знал, еще в финскую вместе с ними был. Я с Зыбиным к ним. «Где раненый, которого мы вам передали?»- спрашивает Зыбин связистов. «Помер ваш раненый дорогой». - отвечают. «Как помер?»

Оказывается, не довезли они его метров сто. Бросили, сволочи. Я тогда к начальнику штаба: так, мол, и так, человека-то оставили! Лейтенант выслушал меня и говорит им: «Живого или мертвого - несите сюда! И мне лично доложите!» Погнали повозку. Смотрим, возвращаются с нашим раненым. Живой! Перегрузили мы его на машину и - в тыл.

Фамилию свою он называл, да я не запомнил. Запомнил только, что он мой погодок, с 1916 года. Ленинградец. Вот этого человека мы с Зыбиным спасли.

Был у нас в расчете подносчик мин. Лезгин Гаджимамедов. Смелый такой малый. Ребята над ним все, бывало, посмеивались. Язык наш, русский, он знал плоховато. Коверкал слова. Вот ребята и передразнивали его. А я защищал. И он меня за это звал отцом.

Первым в нашем расчете ранило его. Во время бомбежки.

Немцы бомбили беспрестанно. Я в сердцах бранился: «Сукины дети, наши сталинские соколы! Летают выше всех… быстрее всех… Такой бой, и ни одного нашего самолета!» Думал: останусь живой, первому встречному летчику набью морду. Зарок такой дал себе. И точно, набил бы! Но потом все сразу им и простил. Увидел, как они в одном месте обработали немецкую оборону, сколько трупов навалили, сколько танков подожгли, машин, сколько орудий и техники исковеркали, и все им простил. Илы. Они поработали, «горбатые», как мы их называли. Но это было потом.

А моего подносчика ранило во время первой же бомбежки. Самолет налетел, мы попадали на землю. А он, падая, рукой ухватился за березку. Осколок так и резанул ему по руке. Да сильно! Самолет улетел. Мы вокруг Гаджимамедова заметались. Крови еще не видели. Первый раненый. Он вскочил на ноги. Потом упал, бьется. Зовет: «Отца! Отца!» Это он меня звал так. Перевязали, отправили в тыл.

Больше он к нам в минометную роту не вернулся.

Планируемые операции Германии и Финляндии в Кольском Заполярье в начале войны

К началу нападения на Советский Союз в соответствии с планом «Барбаросса» на территории Норвегии и Северной Финляндии была развернута группировка немецких и финских войск: от Варангер-фиорда до Суомуссалми – отдельная немецкая армия «Норвегия» (генерал-полковник Н. Фалькенхорст), подчинявшаяся непосредственно Верховному главнокомандованию вермахта; от Кухмо до Варкауса – финские Карельская и южнее её – Юго-Восточная армии, подчинявшиеся Верховному главнокомандующему фельдмаршалу К. Маннергейму. Всего эта группировка насчитывала более 530 тыс. человек, 206 танков, свыше 4300 орудий и миномётов. Для ее поддержки были выделены немецкий 5-й воздушный флот и финские ВВС (всего 547 самолетов). В портах Норвегии были сосредоточены немецкие военно-морские силы (5 эскадренных миноносцев, 6 подводных лодок и другие корабли), а в Финском заливе - финские ВМС (до 60 кораблей).

Части вермахта на кандалакшском направлении. 1941 г.

На армию «Норвегия» (33, 36 и 70-й армейские корпуса, горный корпус «Норвегия», 160 отдельных береговых батарей) возлагалось проведение операции «Blaufuchs» («Голубой песец»). В соответствии с ее замыслом горному корпусу «Норвегия» (2-я и 3-я горные дивизии) предстояло нанести удар на Мурманском направлении с целью овладеть в течение двух недель военно-морской базой Северного флота г. Полярный и блокировать Кольский залив, а в последующем во взаимодействии с 36-м армейским корпусом захватить Мурманск. Этот корпус (169-пехотная дивизия, горная дивизия СС «Север», два танковых батальона), наступая на Кандалакшском направлении, должен был выйти к Белому морю в районе Кандалакши, перерезать здесь Кировскую железную дорогу, а в дальнейшем, продвигаясь на север вдоль этой дороги, во взаимодействии с горным корпусом «Норвегия» уничтожить советские войска на Кольском полуострове и захватить Мурманск. Финскому 3-му армейскому корпусу (3-я и 6-я пехотные дивизии), находившемуся в оперативном подчинении командующего армией «Норвегия», предстояло нанести удары на Кестеньгском и Ухтинском направлениях, овладеть Ухтой, Кестеньгой, поселком Лоухи и перерезать Кировскую железную дорогу севернее г. Кемь. В задачу 5-го воздушного флота входили поддержка наземных войск, нанесение ударов по портовым сооружениям Мурманска, блокирование выходов к Ледовитому океану и действий советского Северного флота. На военно-морские силы Германии возлагалось обеспечение обороны побережья Северной Норвегии и Петсамо.

Общий ход военных действий на севере страны в ходе летне-осенней кампании 1941 г.

На Ребольском направлении предстояло наступать финской 14-й пехотной дивизии. Войска Карельской армии должны были нанести удары на Петрозаводском и Олонецком направлениях, овладеть южными районами Карелии, выйти на р. Свирь и соединиться в этом районе с войсками немецкой группы армий «Север». Юго-Восточной армии (2-й и 4-й армейские корпуса, 17-я пехотная дивизия) была поставлена задача по овладению Карельским перешейком, соединению с войсками группы армий «Север» в районе Ленинграда, занятию полуострова и военно-морской базы Ханко.

В последующем планом операции «Blaufuchs» намечалось овладеть Архангельском и до наступления холодов прервать северные морские и сухопутные коммуникации, связывавшие Советский Союз с внешним миром, а также отрезать северные районы СССР от его центральных районов. Переход в наступление предусматривался в различное время и зависел от сроков выхода войск группы армий «Север» на рубеж р. Западная Двина.

Прикрытие советско-финляндской государственной границы директивой № 3 наркома обороны СССР от 22 июня 1941 г. возлагалось на войска Северного фронта, созданного на базе управления Ленинградского военного округа под командованием генерал-лейтенанта М.М. Попова. В состав фронта входили 14, 7 и 23-я армии, насчитывавшие 402 тыс. человек, 1543 танка, 7750 орудий и миномётов, 1678 самолетов. В оперативное подчинение командующему фронтом были переданы пограничные отряды Мурманского, Карело-Финского и Ленинградского пограничных округов.

На северном побережье Кольского полуострова (до 300 км) и в полосе от Баренцева моря до р. Писто (около 550 км) была развернута 14-я армия (42-й стрелковый корпус, 14-я, 52-я стрелковые и 1-я смешанная авиационная дивизии, 23-й Мурманский укрепрайон) с задачей не допустить прорыва морского флота противника в Кольский и Мотовский заливы, прочно прикрыть Мурманск и Кировскую железную дорогу на Кандалакшском и Лоухском направлениях. В оперативном отношении командующему армией генерал-лейтенанту В.А. Фролову были подчинены Северный флот (32 надводных корабля, 15 подводных лодок, 116 самолетов; контр-адмирал, с 16 сентября 1941 г. вице-адмирал А.Г. Головко), 72, 82, 100 и 101-й пограничные отряды, 35-я отдельная пограничная комендатура Мурманского пограничного округа. Войскам 7-й армии (54, 71, 168, 237-я стрелковые, 55-я смешанная авиационная дивизии, 26-й Сортавальский укрепрайон) предстояло во взаимодействии с Ладожской военной флотилией оборонять государственную границу от р. Писто до Ристалахти (480 км), не допустить выхода противника к Ладожскому озеру и обеспечить бесперебойную работу Кировской железной дороги. В оперативном подчинении командующего армией генерал-лейтенанта Ф.Д. Гореленко находились 1, 3, 73 и 80-й пограничные отряды Карело-Финского пограничного округа. Соединения 23-й армии (19-й, 50-й стрелковые и 10-й механизированный корпуса, 27-й и 28-й укрепрайоны) прикрывали границу по Карельскому перешейку от Финского залива до Ладожского озера с задачей не допустить наступления противника на Ленинград с северо-запада.

К 27 июня 1941 г. войска Северного фронта и силы Северного флота были приведены в полную боевую готовность, а стрелковые соединения и части заняли оборонительные позиции у государственной границы. На рассвете 29 июня горный корпус «Норвегия», имея четырехкратное превосходство в силах и средствах, после полуторачасовой артиллерийской подготовки и налета 120 бомбардировщиков силами двух дивизий перешел в наступление на Мурманском направлении. Оно положило начало стратегической оборонительной операции в Заполярье и Карелии (29 июня? 10 октября 1941 г.), в рамках которой были проведены оборонительные бои и операции на Мурманском, Кандалакшском, Кестеньгском, Ухтинском, Ребольском, Петрозаводском, Олонецком направлениях и Выборгско-Кексгольмская оборонительная операция.

Оборонительная операция на Мурманском направлении.

Оборонительные бои 14-й армии на мурманском направлении. Июль – сентябрь 1941 г.

На Мурманском направлении войска 14-й армии при поддержке огня корабельной артиллерии Северного флота оказали упорное сопротивление соединениям горного корпуса «Норвегия». Несмотря на превосходство в силах, он сумел к исходу 29 июня вклиниться в оборону войск армии всего на 3-12 км, выйти к перешейку полуострова Средний и на рубеж р. Титовки, захватив небольшой плацдарм на ее восточном берегу. По решению командарма генерал-лейтенанта В.А. Фролова из Мурманска в район р. Западная Лица была переброшена 52-я стрелковая дивизия. Ее 112-й стрелковый полк остановил 2 июля врага на рубеже этой реки. С целью ослабления его натиска, по приказу командующего армией 6 июля корабли Северного флота осуществили высадку в тылу противника в губе Нерпичья десанта (2-й батальон 205-го стрелкового полка).

После перегруппировки сил противник, возобновив 7 июля при поддержке авиации наступление, форсировал р. Западная Лица и вклинился в оборону 52-й стрелковой дивизии. На следующий день в губе Большая Западная Лица был высажен новый десант (батальон пограничников). Действия десантов вынудили командира горного корпуса «Норвегия» снять часть сил, действовавших против 52-й стрелковой дивизии, которая воспользовавшись этим, перешла в контрнаступление, ликвидировала захваченные противником плацдармы, а к исходу 8 июля отбросила его на западный берег р. Западная Лица. К исходу 11 июля части корпуса вынуждены были перейти к обороне на этом направлении.

Противник, пытаясь прорваться к Мурманску, в середине июля перебросил с перешейка полуострова Средний в район поселка Большая Западная Лица 2-й батальон 136-го горнострелкового полка, 67-й самокатный батальон и 55-й противотанковый дивизион. В свою очередь, командующий 14-й армией направил в этот район 95-й стрелковый полк 14-й стрелковой дивизий. 14 июля на северо-западное побережье губы Большая Западная Лица и на мыс Пикшуев корабли Северного флота высадили третий десант (325-й стрелковый полк 14-й стрелковой дивизии) и добровольческий отряд моряков, а 16 июля? еще один добровольческий отряд моряков Северного флота. Общая численность морских десантов составила около 2,2 тыс. человек. Их удары с тыла отвлекали резервы противника, предназначенные для усиления войск, действовавших против 14-й армии. К 20 июля части 52-й и 14-й стрелковых дивизий, поддержанные огнем артиллерии и ударами авиации 14-й армии и Северного флота, своими активными действиями вынудили противника отойти на рубеж поселка Большая Западная Лица, водопад, далее - западный берег р. Западная Лица и перейти к обороне. 3 августа десантники, испытывавшие недостаток в продовольствии и боеприпасах и затруднения с эвакуацией раненых, были эвакуированы кораблями Северного флота на восточный берег губы Большая Западная Лица.

Упорное сопротивление войск 14-й армии вынудило Верховное главнокомандование вермахта внести коррективы в свои планы. Согласно директиве № 34 от 30 июля намечалось: в полосе горного корпуса «Норвегия» устранить угрозу его флангу со стороны Мотовского залива; «предпринять попытки перерезать Мурманскую дорогу в полосе 3-го (финского) армейского корпуса, и прежде всего в направлении на Лоухи»; приостановить наступление на Кандалакшу. В августе горный корпус «Норвегия» был усилен 6-й горнострелковой дивизией, переброшенной из Греции, 9-м мотополком СС, 388-м пехотным полком 214-й пехотной дивизии, 4-м отдельным батальоном 199-й пехотной дивизии, передислоцированными из Норвегии, финским 14-м пехотным полком и получил пополнение (6500 человек).

Ставка ВГК, учитывая значительную протяженность полосы обороны войск Северного фронта, которые вели боевые действия на отдельных операционных направлениях, с целью улучшения управления ими своей директивой от 23 августа разделила его на два фронта: Карельский (14-я, 7-я армии) и Ленинградский (23, 8 и 48-я армии; генерал-лейтенант M.M. Попов). Карельский фронт возглавил генерал-лейтенант В.А. Фролов, которому был подчинен Северный флот. 3 сентября Ставка потребовала от командующего фронтом не допустить дальнейшего отхода войск, создать сильно укрепленные оборонительные рубежи, организовать мощную систему огня, выделить часть сил в резерв. Для усиления войск фронта перебрасывалась 313-я стрелковая дивизия.

8 сентября горный корпус «Норвегия» при поддержке основных сил 5-го воздушного флота (до 300 самолётов) предпринял новое наступление на Мурманском направлении. Однако прорваться к г. Полярный противнику не удалось из-за упорного сопротивления частей 52-й стрелковой дивизии. В то же время ему удалось потеснить левый фланг 14-й стрелковой дивизии на глубину до 8 км, захватить ряд господствующих высот и в районе 42-го километра перерезать единственную дорогу Мурманск? поселок Большая Западная Лица, создав угрозу выхода в район Мурманска. В этой связи Ставка ВГК 16 сентября потребовала от генерала Фролова при поддержке огня корабельной артиллерии и ударов авиации Северного флота восстановить положение на Мурманском направлении и отбросить врага в исходное положение. 10 сентября в район его прорыва был переброшен резерв 14-й армии? добровольческая Полярная дивизия. Она во взаимодействии с 14-й стрелковой дивизией остановила продвижение противника, а затем обе дивизии перешли в контрнаступление и отбросили части 2-й горнострелковой дивизии на западный берег р. Западная Лица. Это вынудило Верховное главнокомандование вермахта директивой № 36 от 22 сентября временно приостановить наступление на Мурманск.

Оборонительная операция на Кандалакшском направлении.

Наступление на Кандалакшском направлении началось 1 июля силами немецкого 36-го армейского корпуса и финской 6-й пехотной дивизии при поддержке 100 танков. В ходе ожесточенных боев они сумели прорваться в район Казарм, севернее Куолаярви и создать угрозу выхода с севера в тыл 122-й стрелковой дивизии 42-го стрелкового корпуса. С целью не допустить ее окружения командир корпуса генерал-майор Р.И. Панин с разрешения командующего 14-й армией к исходу 8 июля отвел дивизию на рубеж озер Куолаярви и Алаярви, где была подготовлена вторая полоса обороны и располагалась 104-я стрелковая дивизия (без 242-го стрелкового полка). Противник, развивая наступление, 10 июля вышел в район 10 км восточнее Кайлары. Командир 42-го стрелкового корпуса ввел в сражение свой резерв и резервы дивизий, которые в ночь на 11 июля окружили и полностью уничтожили крупные силы врага, прорвавшиеся в этот район. Это вынудило его временно приостановить наступление на Кандалакшском направлении.

19 августа немецкий 36-й армейский корпус, значительно пополненный людьми и боевой техникой, снова перешел в наступление на Кандалакшу. Он нанес удары по флангам 42-го стрелкового корпуса, создав угрозу окружения его частей. Для парирования ударов врага резервов у командира корпуса больше не было. Поэтому командующий 14-й армией приказал его частям отойти на заранее подготовленный оборонительный рубеж восточнее Алакуртти. Попытка 36-го армейского корпуса, усиленного дивизией СС «Север» в последующем продолжить наступление успеха не имела. Понеся потери, противник в середине сентября перешел к обороне, не достигнув Кировской железной дороги.

Оборонительные бои на Кестеньгском направлении.

На Кестеньгском направлении противник с 1 июля вел наступление отдельными подразделениями (финский отряд «Салвинен», дивизионная группа «J», 2-й батальон 12-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии и пограничная рота самокатчиков). Однако в результате упорного сопротивления 242-го стрелкового полка 104-й стрелковой дивизии и 72-го пограничного отряда они к исходу 10 июля были остановлены на р. Софьянга, не сумев в двадцатых числах июля ее форсировать. После переброски в район боевых действий с Кандалакшского направления основных сил дивизии СС «Север» противник при поддержке бомбардировочной авиации 5-го воздушного флота 31 июля снова перешел в наступление. Имея превосходство в силах, он прорвал оборону 212-го стрелкового полка, форсировал Софьянгу и захватил на ее противоположном берегу небольшой плацдарм. Одновременно на моторных лодках через Топозеро (в 8 - 10 км юго-западнее Кестеньги) был переправлен батальон 53-го пехотного полка, который в результате контрудара специального созданного отряда (стрелковая, транспортная роты, три истребительных отряда, взвод 80-го полка железнодорожных войск НКВД) был отброшен к Топозеру в лесной массив.

4 августа по приказу командующего 14-й армией советские части отошли с боями к Кестеньге. После трехдневных упорных боев 242-й стрелковый полк в ночь на 8 августа оставил город и отошел на рубеж р. Така (5–6 км северо-восточнее Кестеньги). В этот район по приказу командующего армией были переброшены Мурманский стрелковый полк и танковая рота. Из действующих на Кестеньгском направлении разрозненных частей была сформирована Мурманская стрелковая бригада под командованием полковника М.Г. Гривнина. Значительную роль в организации отпора врагу на этом направлении сыграл вспомогательный пункт управления армии во главе с начальником штаба армии полковником Л.С. Сквирским. По просьбе командующего 14-й армии Ставка ВГК направила из Архангельска в район Кестеньги 88-ю стрелковую дивизию. Она 3 сентября перешла в наступление и во взаимодействии с Мурманской стрелковой бригадой, продвинувшись на 15 км, 12 сентября вышла на рубеж озеро Янисъярви, Лоух-Губа, где заняла оборону.

Оборонительные бои на Ухтинском направлении.

На Ухтинском направлении наступление с 1 июля вела финская 3-я пехотная дивизия 3-го армейского корпуса. Однако в результате героических усилий передового отряда 54-й стрелковой дивизии 7-й армии и 1-го пограничного отряда она после 10-дневных боев была остановлена у переднего края главной полосы обороны, созданной на восточном берегу р. Войница. Командир 3-го армейского корпуса, проведя перегруппировку, 14 июля после артиллерийской и авиационной подготовки предпринял новое наступление. Ударами по флангам 54-й стрелковой дивизии противнику удалось добиться успеха. Это вынудило командующего 7-й армией генерал-лейтенанта Ф.Д. Гореленко отвести части дивизии на более выгодный для обороны рубеж между озерами Большой Кис-Кис, Чиркиярви, в 10 км западнее Ухты. На этом рубеже они 31 июля и в начале сентября отразили все попытки врага возобновить наступление.

Оборонительные бои на Ребольском направлении.

На этом направлении утром 4 июля перешла в наступление финская 14-я пехотная дивизия. Несмотря на более чем трехкратное превосходство в силах и средствах, 337-й стрелковый полк 54-й стрелковой дивизии и 73-й пограничный отряд, умело используя инженерные и минно-взрывные заграждения, в течение трех дней сдерживали продвижение противника. И только после того, как он охватил фланги 337-го стрелкового полка, командующий 7-й армией 8 июля принял решение оставить Реболу. Подразделения полка отошли на участок Емельяновка, Вирда, который удерживал 13 дней. Для усиления полка был направлен стрелковый батальон, сформированный из охраны Беломорско-Балтийского канала и аэродрома, работников милиции и местного населения. Батальон, совершив 150-километровый марш, утром 27 июля с ходу вступил в бой с противником в районе юго-западнее озера Муй. В помощь ему к утру 28 июля из отходящих тыловых подразделений и двух стрелковых рот 54-й стрелковой дивизии был создан еще один батальон. Оба батальона были объединены в сводный 345-й стрелковый полк. Для улучшения управления частями, действующими на Ребольском направлении, в соответствии с приказом командующего Северным фронтом от 29 июля была сформирована Ребольская оперативная группа под командованием начальника оперативного отдела штаба армии полковника Г.К. Козлова. В ее состав вошли сводный 345-й и 337-й стрелковые полки, горнострелковый батальон, артиллерийский дивизион, минометная, саперная и партизанская роты, 73-й погранотряд. Войска Ребольской группы при активной помощи местного населения создали новый оборонительный рубеж в районе Андронова Гора. Опираясь на него, они оказали упорное сопротивление противнику, который пытался перерезать Кировскую железную дорогу в районе станции Кочкома.

10 августа Ребольская оперативная группа приказом командующего 7-й армией была преобразована в 27-ю стрелковую дивизию под командованием полковника Г.К. Козлова. 11 сентября финское командование, усилив 14-ю пехотную дивизию за счет частей Ухтинского направления, возобновило наступление на Ребольском направлении. Части 27-й стрелковой дивизии до 27 сентября стойко отражали неоднократные атаки противника, а затем по приказу командующего Карельским фронтом отошли на основной оборонительный рубеж восточнее Ругозера. Все попытки 14-й пехотной дивизии в последующем прорвать здесь оборону успеха не имели.

Оборонительная операция на Петрозаводском и Олонецком направлениях.

Оборонительные операции 23-й армии на Карельском перешейке. Июль – сентябрь 1941 г.

На Петрозаводском и Олонецком направлениях войска финской Карельской армии, имевшие 4-кратное превосходство в силах, 2 июля нанесли удар в стык 7-й и 23-й армий в районе Ристалахти, сумев вклиниться в их оборону. Однако контратакой 260-го стрелкового полка (без батальона) 168-й стрелковой дивизии, 187-го отдельного разведывательного батальона и частей 142-й стрелковой дивизии утром 7 июля положении на этом направлении было восстановлено. Упорное сопротивление врагу оказали и части 71-й стрелковой дивизии. Командующий Карельской армией, введя в сражение основные силы, после мощной, продолжительной артиллерийской и авиационной подготовки 10 июля возобновил наступление. Несмотря на героизм советских воинов, финским войскам удалось к 15 июля выйти на рубеж р. Янис-Йоки, где они были остановлены силами отошедших сюда частей 168-й стрелковой дивизии и 367-го стрелкового полка 71-й стрелковой дивизии. Командующий Северным фронтом, стремясь не допустить прорыва противника к Кировской железной дороге, усилил 7-ю армию несколькими отдельными стрелковыми полками, подразделениями и танковым полком. С целью более эффективного управления войсками к 21 июля были созданы Петрозаводская (24-й и 9-й мотострелковые, 10-й запасный стрелковый и 2-й танковый полки, истребительный отряд, 2-й дивизион 102-го гаубичного артиллерийского полка; генерал-лейтенант М.А. Антонюк) и Южная (3-я бригада морской пехоты, 452-й, 719-й и 7-й отдельные стрелковые полки, батальон ленинградских добровольцев, бронедивизион, артиллерийский и минометный дивизионы; генерал-лейтенант В.Д. Цветаев) оперативные группы. 23 июля Петрозаводская оперативная группа нанесла контрудар на Лоймолу, а Южная - на Питкяранту, остановив продвижение противника.

31 июля началось наступление финской Юго-Восточной армии на Карельском перешейке. Ставка ВГК, стремясь сорвать ее наступление, в начале августа приказала командующему Северным фронтом активизировать действия войск 7-й армии на Петрозаводском и Олонецком направлениях. Армия получила на усиление 272-ю стрелковую дивизию и 3-ю дивизию народного ополчения. Ограниченность сил и средств, разбросанность их на широком фронте, а также слабое артиллерийское обеспечение не позволили полностью выполнить поставленную задачу. Но для отражения контрударов войск 7-й армии противник вынужден был задействовать 4-ю и 17-ю пехотные дивизии, предназначавшиеся для наступления на Карельском перешейке.

Войска Карельской армии, получив на усиление четыре пехотные дивизии и две пехотные бригады, 4 сентября при поддержке авиации снова перешли в наступление. На Петрозаводском направлении части 7-го и 6-го армейских корпусов прорвали оборону войск Петрозаводской оперативной группы и 20 сентября расчленили их на две части, которые отошли на рубеж р. Свирь. На Олонецком направлении 6-й армейский корпус, прорвав оборону Южной оперативной группы, также расчленил ее две части и 5 сентября захватил Олонец. Развивая наступление, он 7 сентября вышел к северному берегу р. Свирь на участке Лодейное Поле, Свирьстрой, перерезал Кировскую железную дорогу и форсировал реку, захватив небольшой плацдарм на ее южном берегу.

С целью улучшения управления войсками 7-я армия со всеми входящими в ее состав войсками, учреждениями и Онежской военной флотилией директивой Ставки ВГК от 24 сентября была выделена из Карельского фронта и переименована в 7-ю отдельную армию с непосредственным подчинением Ставке. Вместо генерал-лейтенанта Ф.Д. Гореленко командующим армией был назначен генерал армии К.А. Мерецков. На южном берегу р. Свирь были развернуты 314-я стрелковая дивизия, переброшенная из резерва Ставки, а также 67-я стрелковая дивизия и 3-я бригада морской пехоты.

30 сентября противник, введя в сражение из своего из резерва две пехотные дивизии и несколько танковых батальонов, сумел прорвать оборону Петрозаводской оперативной группы и выйти к Петрозаводску. С целью избежать ее окружения генерал армии Мерецков 2 октября разрешил частям группы оставить Петрозаводск и отойти на северный берег р. Шуя. После захвата Петрозаводска финские войска продолжали развивать наступление на Медвежьегорском направлении, для обороны которого 11 октября была создана Медвежьегорская оперативная группа (37, 71 и 313-я стрелковые дивизии, 2-я легкая стрелковая бригада; генерал-майор М.С. Князев) с непосредственным подчинением командующему Карельским фронтом.

Выборгско-Кексгольмская оборонительная операция.

Наступление на Карельском перешейке началось 31 июля силами финской Юго-Восточной армии. Войска 23-й армии (генерал-лейтенант П.С. Пшенников, с 6 августа генерал-лейтенант М.Н. Герасимов, с 9 сентября генерал-майор А.И. Черепанов), несмотря на упорное сопротивление, вынуждены были 11 августа оставить Хийтолу, а 16 августа – Сортавалу. 25 августа части 2-го армейского корпуса перерезали железную дорогу Выборг – Ленинград, а одна из дивизий 4-го армейского корпуса, переправившись через Выборгский залив, 29 августа заняла Выборг, оставленный советскими войсками. К 4 сентября финские войска оттеснили соединения 23-й армии на линию государственной границы 1939 г., где они закрепились на рубеже Карельского укрепрайона. Это позволило противнику освободить часть сил и перебросить их на Петрозаводское направление с целью захвата Кировской железной дороги.

В результате активных оборонительных действий войск Северного (с 23 августа 1941 г. Карельского) фронта и 7-й отдельной армии противнику не удалось полностью реализовать план операции «Голубой песец» по захвату Заполярья и Карелии и соединению финских войск с группой армий «Север» в районе Ленинграда. Советские войска сковали 8 немецких и 12 финских дивизий, что помешало Верховному главнокомандованию вермахта использовать их на других участках советско-германского фронта. Войска Северного (Карельского) фронта приобрели значительный опыт организации и ведения оборонительных боев и операций в сложных условиях лесисто-озёрной местности на широком фронте и на разобщённых направлениях, организации и поддержания взаимодействия с авиацией, силами Северного флота, Ладожской и Онежской военных флотилий. За мужество, героизм и воинское мастерство 52-я стрелковая дивизия 26 декабря 1941 г. была преобразована в 10-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Потери советских войск составили: безвозвратные – 67 265, санитарные – 68 448 человек, 546 танков, 540 орудий и минометов, 64 самолета. Немецкие войска потеряли около 20,7 тыс. человек (из них 4,4 тыс. убитыми), а финские войска – около 46,4 тыс., в том числе 9,9 тыс. человек убитыми.

В последующем активные боевые действия велись в основном на трех операционных направлениях. 17 октября 1941 г. войска 14-й армии при поддержке авиации и артиллерии Северного флота нанесли контрудар на Мурманском направлении, вынудив части немецкой 3-й горнострелковой дивизии отойти за р. Западная Лица. На Кестеньгском направлении Кемская оперативная группа, созданная 14 сентября под командованием генерал-майора Н.Н. Никишина, в течение ноября остановили наступление финского 3-го армейского корпуса, отбросив его на исходные позиции. На Медвежьегорском направлении войскам Карельской армии удалось сломить сопротивление частей 71-й и 313-й стрелковых дивизий, которые 6 декабря оставили Медвежьегорск и по льду отошли на восточный берег Повенецкого залива. К середине декабря 1941 г. противник был полностью остановлен на рубеже р. Западная Лица (60 км западнее Мурманска), система рек и озер (90 км западнее Кандалакши), 40 км западнее Лоухи, 10 км западнее Ухты, Ругозеро, станция Масельгская, Повенец, Онежское озеро, р. Свирь. На этом рубеже линия фронта оставалась устойчивой вплоть до июня 1944 г.