Биография катулла гая валерия. Краткая биография катулла Катулл биография и литературная деятельность

Точных сведений о биографии Катулла сохранилось мало. Он родился в Вероне (Цизальпинская Галлия), вероятно в 87 г. до н. э. (667 год от основания Рима), в консульство Л. Корнелия Цинны (1-й раз консул в 87 г., 2-й в 84 г.). По-видимому, принадлежал к землевладельцам Северной Италии, известно, что Цезарь гостил в доме его отца. В поисках карьеры переселился в Рим, где окунулся в легкомысленную жизнь молодежи.
В Риме он стал во главе кружка молодых поэтов “неотериков”, который был связан узами тесного товарищества (jus sodalicii), и отличался

Особенно в ямбах, в едкой эпиграмме и в вольных стихотворениях любовного характера. Между друзьями поэта, которым он посвятил немало стихотворений, особенно близок к нему был Гай Лициний Кальв и Гай Гельвий Цинна. В Риме развернулась его любовная история с женщиной, воспетой им в стихах под псевдонимом Лесбия.
Из произведений Катулла видно, что он был в литературных связях и с главными представителями господствовавшей тогда прозаической литературы – с Цицероном, оратором Гортензием, Корнелием Непотом и другими, пылая, вместе с Кальвом, непримиримой ненавистью к Юлию Цезарю и бросая в него и в его друзей самыми язвительными ямбами и едкими эпиграммами, к которым Цезарь, по словам Светония, не оставался нечувствительным.
Его отец владел виллой в веронской области, на Сирмионском полуострове, который вдавался от южного берега в lacus Benacus (н. Lago di Garda) и который воспет Катуллом как прекраснейший из всех полуостровов; кроме того, была у него вилла близ Тибура. Тем не менее он, видимо, был не очень богат.
В 57 г. до н. э. он сопровождал пропретора Луция Меммия Гемелла в Вифинии, поэта-любителя, которому Тит Лукреций Кар посвятил поэму “О природе вещей”. На обратном пути посетил могилу погребенного близ Трои брата, потерю которого он оплакивал самым искренним и поистине трогательным образом. Проведя в Азии примерно два года, он возвращается морем домой, приезжает к озеру Бенака и возвращается в свою родную Виллу на Сирмионе. Оттуда после свидания с отцом он возвращается в Рим.
Умер Катулл очень рано, едва 30 лет от роду; год смерти его в точности неизвестен, скорей всего 54 или же 47 год (707 год от основания Рима). Св. Иероним пишет, что Катулл родился в 87 до н. э. и умер в Риме в возрасте 30 лет, однако, поскольку ряд стихотворений написан после 57 до н. э., Иероним ошибается либо относительно даты рождения Катулла, либо относительно его возраста на момент смерти. Наиболее поздние из упоминающихся в его лирике событий относятся к 55−54 до н. э.

Вариант 2

Биографические данные о Катулле скудные. Известно, что родился в Вероне, вероятнее всего в 87 году до н. э..Планируя сделать карьеру, Катулл поселяется в Риме, ведет легкомысленную жизнь и возглавляет кружок молодых поэтов, в среде которого пишут ямбы, эпиграммы и вольные любовные стихи. Особенно дружен был Катулл с Гаем Лицинием Кальвом и Гаем Гельвием Цинной.

Известна также история о скандальной связи Катулла с женщиной, которую он воспел в стихах под выдуманным именем Лесбия.

Анализируя произведения Катулла, стает ясно, что он держал литературную связь с лидерами прозы – Цицероном, Гортензием, Корнелием и выступал против Юлия Цезаря, сочиняя ироничные ямбы и едкие эпиграммы. Цезаря это очень задевало.

Остались сведения, что Катулл в 57 году до н. э. путешествовал в Вифинию вместе с поэтом – любителем Луцием Меммием Гемеллой, наместником провинции, которому сам Тит Лукреций Кар написал поэму ” О природе вещей”. Когда возвращались домой, Катулл побывал на могиле брата, похороненного поблизости Трои. Поэт искренне печалился о гибели родного человека. В Азии Катулл пробыл около двух лет. Домой, на родную Виллу на Сирмионе, он вернулся по морю. Повидавшись с отцом, он вернулся в Рим.

Когда именно умер Катулл, не известно. Допускают, что либо в 54, либо в 47 году. Если верить данным Св. Иерония, то известно, что родился поэт в 87 до н. э. и умер, когда ему исполнилось 30 лет. Здесь возникают некоторые разночтения, ведь есть стихи, датированные 57 годом до н. э. Значит Св. Иероним ошибся или в дате рождения Катулла, или в его возрасте на момент смерти.

(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)

Другие сочинения:

1. Вольфрам фон Эшенбах Биография Вольфрам фон Эшенбах – немецкий средневековый эпик, писавший философские поэмы. Сведений о его жизни не много, а те, которые есть, не отличаются особенной точностью. По происхождению Эшенбахиз небогатого баварского рыцарского рода. Вольфрам не был старшим сыном, Read More ......
2. Франсуа Рене де Шатобриан Биография Известный французский писатель и дипломат Франсуа Рене де Шатобриан был рожден 4 сентября 1768 года в местечке под названием Сен-Мало, что во Франции. Франсуа выступает одним из первых представителей романтизма во Франции. Он был выходцем Read More ......
3. Менандр Биография Менандр (ок. 342 – ок. 291 до н. э.) – комедиограф и древнегреческий драматург. Его творчество положило начало развитию новой аттической комедии. О жизни Менандра известно немного. Родился он примерно в 343 г до н. э. в Афинах. Read More ......
4. Луиджи Пиранделло Биография Луиджи Пиранделло – крупнейший итальянский драматург и прозаик. В 1934 получил Нобелевскую премию по литературе и стал лауреатом. Период жизни: 1867-1936. Родился: 28 июня 1867 года. Место рождения: Джирдженти (сейчас Агридженто, Сицилия). Пиранделло учился в гимназии в Read More ......
5. Марон Публий Вергилий Биография Вергилий Марон Публий – известнейший древнеримский поэт. Его считают создателем эпической поэмы нового образца. Родился Вергилий 15 октября 70 г. до н. э., около города Мантую. Отец был достаточно зажиточным землевладельцем, имел собственную мастерскую, он занимался Read More ......
6. Чунь Цинь Биография Цинь Чунь. Об этом писателе и ученом X века доподлинно ничего не известно. Известно то, что писатель жил и творил во времена эпохи империи Сун, которая существовала с 960 года по 1279 год. Эта империя положила конец Read More ......
7. Абулькасим Фирдоуси Биография Фирдоуси Абулькасим (около 934 – 1020 или 1030) – национальный поэт Ирана, Узбекистана, Таджикистана и Афганистана. Мало фактов известно о жизни этого персидского стихотворца. Его родина – предместье города Тус. Одни биографы утверждают, что Фирдоуси был беден, Read More ......
8. Август Стриндберг Биография Август Стриндберг – известный шведский беллетрист и драматург. Родился в Стокгольме 22 января 1849 года. Его семья по линии отца имела аристократические корни, мать была простой служанкой. В 1867 году поступил в Уппсальский университет, где изучал эстетику. Read More ......

Краткая биография Катулл

ПРИМЕЧАНИЯ

Посвя­ти­тель­ное сти­хотво­ре­ние к при­жиз­нен­но­му сбор­ни­ку сти­хов («кни­жеч­ке» неболь­шо­го объ­е­ма); при состав­ле­нии посмерт­но­го собра­ния было постав­ле­но во гла­ве его (ср. ниже, № 14b). Одно из самых популяр­ных в древ­но­сти сти­хотво­ре­ний Катул­ла; раз­мер его (фале­кий) стал нере­док в посвя­ти­тель­ных сти­хах (Мар­ци­ал, кн. I, III, V, VI, XI; Авсо­ний, XXIII - «…Так верон­ский писал поэт когда-то…»). Кор­не­лий Непот, при­бли­зи­тель­но одних лет с Катул­лом, родом тоже из Пре­даль­пий­ской Гал­лии, был исто­ри­ком и сти­хотвор­цем-люби­те­лем; его «Лето­пись» в трех кни­гах, кото­рую здесь име­ет в виду Катулл, пред­став­ля­ла собой син­хро­ни­сти­че­скую рос­пись собы­тий рим­ской и миро­вой исто­рии с мифо­ло­ги­че­ских вре­мен до послед­них лет - при сбив­чи­во­сти антич­ной хро­но­ло­гии это дей­ст­ви­тель­но тре­бо­ва­ло уче­но­сти и усер­дия. До нас дошло лишь извле­че­ние из дру­го­го его труда, «О зна­ме­ни­тых людях»: здесь мимо­хо­дом упо­ми­на­ет­ся и Катулл как луч­ший (наряду с Лукре­ци­ем) поэт сво­е­го вре­ме­ни («Аттик», 12).

Для кого … - Началь­ный вопрос - под­ра­жа­ние зачи­ну про­ло­га Меле­а­г­ра Гадар­ско­го к его гре­че­ской анто­ло­гии «Венок», вышед­шей лет за 40 до кни­ги Катул­ла («Пала­тин­ская анто­ло­гия», IV, 1).

Пем­зой жест­кою … - Антич­ная книж­ка име­ла вид папи­рус­но­го свит­ка шири­ною в нашу тет­радь, обер­ну­то­го вокруг палоч­ки, за кото­рую дер­жал его чита­тель; верх­ний и ниж­ний обре­зы свит­ка (осо­бен­но в доро­гих под­нос­ных экзем­пля­рах) выгла­жи­ва­лись пем­зой и ино­гда окра­ши­ва­лись.

…в то вре­мя … - т. е. когда Катулл был еще начи­наю­щим поэтом, а Непот уже извест­ным уче­ным - ок. 60 г.

Дева … - Муза (или боги­ня Минер­ва), покро­ви­тель­ни­ца поэ­зии. Это заклю­че­ние - обще­эл­ли­ни­сти­че­ский мотив «веч­но­го памят­ни­ка» поэту в его сти­хах (ср. зна­ме­ни­тую оду Гора­ция III, 30).

Руч­ные воро­бьи не раз упо­ми­на­ют­ся латин­ски­ми поэта­ми (осо­бен­но Мар­ци­а­лом, не без вли­я­ния Катул­ла: см. I, 9, 3; 109, 1; IV, 14, 13; VII, 14, 3; XI, 6, 16; XIV, 77; в дру­гих местах упо­ми­на­ют­ся руч­ные попугай, ворон, соло­вей, дятел). Воро­бей был посвя­щен Вене­ре (на колес­ни­це, запря­жен­ной воро­бья­ми, явля­ет­ся Вене­ра в гимне Сап­фо) и осо­бен­но годил­ся в герои любов­но­го сти­хотво­ре­ния. «Воро­бы­шек» было лас­ка­тель­ным сло­вом у влюб­лен­ных еще в комеди­ях Плав­та. Хозяй­ка воро­бья не назва­на по име­ни, но уже древ­ние не сомне­ва­лись, что это Лес­бия (Мар­ци­ал, VII, 14: «…люби­мая неж­ным Катул­лом / Пла­ка­ла Лес­бия, ласк птич­ки сво­ей лише­на»). Сти­хотво­ре­ние постро­е­но как паро­дия на гимн: обра­ще­ние, опи­са­ние боже­ства в его дей­ст­ви­ях, заклю­чи­тель­ное поже­ла­ние.

В руко­пи­сях за № 2 сле­ду­ют такие три сти­ха:

Речь идет об Ата­лан­те, быст­ро­но­гой деве-охот­ни­це аркад­ских мифов. Она согла­си­лась вый­ти замуж лишь за того, кто победит ее в беге; победил ее Гип­по­мен (или Мила­ни­он) тем, что стал на ходу ронять золотые ябло­ки, пода­рок Афро­ди­ты, и Ата­лан­та, не утер­пев, каж­дый раз накло­ня­лась за ними и задер­жи­ва­ла бег. Если этот отры­вок свя­зан с преды­ду­щим, то в выпав­шем тек­сте мог­ла содер­жать­ся, напри­мер, мысль: «Мне это­го так же хоте­лось бы, как Ата­лан­те - яблок…».

Пар­ное сти­хотво­ре­ние к преды­ду­ще­му (ст. 4 повто­рен оттуда бук­валь­но). Как преды­ду­щее паро­ди­ру­ет фор­му гим­на, так это - фор­му пла­ча. Образ­цы эпи­та­фий живот­ным были в элли­ни­сти­че­ской поэ­зии - напри­мер, эпи­та­фия Сим­мия на смерть куро­пат­ки («Пала­тин­ская анто­ло­гия», VII, 203), кон­чав­ша­я­ся: «В самый послед­ний твой путь ты к Ахе­рон­ту идешь». Катул­лу, в свою оче­редь, под­ра­жа­ли Овидий («Любов­ные эле­гии», II, 6) и Ста­ций («Силь­вы», II, 4), напи­сав­шие эле­гии на смерть руч­ных попуга­ев. Сти­хотво­ре­ние насы­ще­но пого­во­роч­ны­ми выра­же­ни­я­ми («глаз… доро­же», «меда неж­ней») и сло­вес­ны­ми повто­ра­ми (ст. 3- 4).

…о Купидо­ны и Вене­ры … - Ред­кий обо­рот вме­сто «Вене­ра и Аму­ры»: так как Аму­ров - Купидо­нов, вопло­ще­ние стра­стей, обыч­но в сви­те Вене­ры пред­став­ля­ли себе несколь­ких, то по ана­ло­гии с этим и «Вене­ры» назва­ны во мно­же­ст­вен­ном чис­ле, тем более, что уже Пла­тон («Пир», 180) раз­ли­чал двух Венер, зем­ную и небес­ную, а Цице­рон («О при­ро­де богов», III, 23, 59) - четы­рех. Воз­мож­но и вли­я­ние изо­бра­же­ний Вене­ры вме­сте с тре­мя Гра­ци­я­ми.

Орк - рим­ский бог смер­ти (гре­че­ский Аид - Плу­тон) и его под­зем­ное цар­ство («откуда нет выхо­да» - опи­са­ние, в гре­че­ской поэ­зии тра­ди­ци­он­ное, но в латин­ской при­жив­ше­е­ся лишь после Катул­ла).

…глаз­ки - (раз­го­вор­ное умень­ши­тель­ное). Кло­дия, пред­по­ла­га­е­мый прото­тип Лес­бии, сла­ви­лась имен­но кра­си­вы­ми гла­за­ми: «воло­окой» назы­вал ее Цице­рон («К Атти­ку», II, 14, 1).

По воз­вра­ще­нии из поезд­ки в Вифи­нию (ст. 11) в свое име­ние на озе­ре Гар­да близ Сир­ми­о­на (ст. 24, ср. № 31), Катулл в бла­го­дар­ность богам за бла­го­по­луч­ное путе­ше­ст­вие посвя­тил в мест­ный храм изо­бра­же­ние того кораб­ля, на кото­ром он плыл. Сти­хотво­ре­ние напи­са­но как пере­сказ посвя­ти­тель­ной над­пи­си при этом при­но­ше­нии, по гре­че­ско­му обы­чаю сде­лан­ной от лица само­го посвя­ща­е­мо­го пред­ме­та; неко­то­рые ком­мен­та­то­ры пред­ла­га­ют видеть в нем моно­лог Катул­ла (или хра­мо­во­го сто­ро­жа), пока­зы­ваю­ще­го гостям пред­ме­ты мест­но­го свя­ти­ли­ща.

Корабль … - В под­лин­ни­ке сло­во pha­sel­lus, соб­ст­вен­но, еги­пет­ский чел­нок в фор­ме фасо­ли (отсюда назва­ние), кото­рый дела­ли, одна­ко, и доволь­но боль­шим для мор­ских пере­ездов.

…и Адри­а­ти­ки / Бур­ли­вой брег … - Пере­чис­ля­ют­ся (в обрат­ной пер­спек­ти­ве) эта­пы пути кораб­ля: он был сде­лан из леса, рос­ше­го на горе Китор в Малой Азии, меж­ду Вифи­ни­ей и Пафла­го­ни­ей (о мест­ном буке упо­ми­на­ет даже «Гео­гра­фия» Стра­бо­на, XII, 3, 10), спу­щен на Чер­ное море (Понт) в ближ­нем горо­де Ама­ст­ре (Ама­ст­риде), при­нял на борт Катул­ла, види­мо, в одном из пор­тов Мра­мор­но­го моря (Про­пон­ти­ды), посе­тил на севе­ре Эгей­ско­го моря берег Фра­кии, а на юге - Родос, через Киклад­ские ост­ро­ва достиг Корин­фа, здесь воло­ком через пере­ше­ек попал из Эгей­ско­го моря в Ионий­ское, а потом в Адри­а­ти­че­ское, по кото­ро­му довез Катул­ла до устья По. И Кикла­ды и, осо­бен­но, Адри­а­ти­ка счи­та­лись опас­ны­ми и бур­ны­ми места­ми, а «дикая Фра­кия» - раз­бой­ни­чьим кра­ем. Такой пере­чень напо­ми­на­ет спи­сок долж­но­стей (cur­sus ho­no­rum) знат­но­го покой­ни­ка - обя­за­тель­ный эле­мент рим­ских эпи­та­фий и пане­ги­ри­ков.

…бере­го­вым богам … - Обе­ты за спа­се­ние от кру­ше­ний. Ср. Вер­ги­лий, «Геор­ги­ки», I, 436: «Спас­шись, тогда моря­ки вам на суше испол­нят обе­ты, / О Пано­пея, Ино с Мели­кер­том и Главк-бео­ти­ец!..»

Двой­нич­ный Кастор и двой­нич­ный Касто­ра, - Кастор и его брат Пол­лукс - созвездие Близ­не­цов-Дио­с­ку­ров, покро­ви­те­лей море­пла­ва­ния: их зна­ком были огни св. Эль­ма. Ср. № 68, 65.

Ср. № 7; оба сти­хотво­ре­ния были очень популяр­ны в антич­но­сти, о них упо­ми­на­ет Мар­ци­ал, XI, 6; XII, 59; VI, 34: («…Сколь­ко Катулл умо­лял дать Лес­бию, я не счи­таю: / Жаж­дет немно­го­го тот, кто в состо­я­ньи счи­тать!»). Клю­че­вое сло­во ba­sium («поце­луй») избе­га­лось в клас­си­че­ской латы­ни и, быть может, было диа­лек­тиз­мом Пре­даль­пий­ской Гал­лии, роди­ны Катул­ла; но оно вытес­ни­ло все иные сино­ни­мы и лег­ло в осно­ву соот­вет­ст­ву­ю­щих слов во всех роман­ских язы­ках. Кон­цов­ка сти­хотво­ре­ния - от ходя­че­го пред­став­ле­ния о том, что вся­кое чрез­мер­ное оби­лие гро­зит «зави­стью богов» и воз­мезди­ем, поэто­му луч­ше не вести ему точ­но­го сче­та: для кол­дов­ства, «наво­дя­ще­го пор­чу», необ­хо­ди­мы точ­ные дан­ные о вся­ком пред­ме­те.

Мысль это­го сти­хотво­ре­ния (и близ­ко­го к нему № 55) - от обще­го места гре­че­ской мора­ли, сфор­му­ли­ро­ван­ной еще у Пла­то­на, «Пир», 182d: «по обще­му мне­нию, юно­шей достой­ных и бла­го­род­ных луч­ше любить откры­то, чем тай­но, хотя бы они были и не так хоро­ши собой». Адре­сат бли­же неиз­ве­стен.

Ср. № 5 с тою же кон­цов­кой на мыс­ли о «сгла­зе». Сти­хотво­ре­ние обыг­ры­ва­ет кон­траст меж­ду древ­ней про­стотой основ­но­го обра­за «мно­го, как пес­чи­нок в пес­ке и звезд на небе» (повто­ря­ет­ся потом в № 61, 199- 203) и изыс­кан­но­стью гео­гра­фи­че­ских реа­лий.

Под Кире­ною, силь­фи­ем порос­шей … - Кире­на - гре­че­ская коло­ния на афри­кан­ском бере­гу (в нынеш­ней Ливии), осно­ван­ная, по пре­да­нию, в VII в. до н. э. царем-заи­кой Бат­том, моги­ла кото­ро­го в цен­тре горо­да чти­лась как свя­ты­ня. Вокруг Кире­ны рос­ло пря­ное лечеб­ное рас­те­ние силь­фий («ласер­пи­ций», асса­фе­ти­да), слу­жив­шее глав­ным пред­ме­том ее тор­гов­ли и изо­бра­жав­ше­е­ся на ее моне­тах (прав­да, ко вре­ме­ни Катул­ла это, по-види­мо­му, уже было лишь пре­да­ни­ем; через сто лет, по свиде­тель­ству Пли­ния Стар­ше­го, XIX, 38, это рас­те­ние уже окон­ча­тель­но пере­ве­лось в Кирене и достав­ля­лось лишь из Пер­сии и Индии). К югу от Кире­ны лежа­ла Ливий­ская пусты­ня и в ней (в 500 км от Кире­ны) зна­ме­ни­тый оазис с хра­мом еги­пет­ско­го Аммо­на, отож­дествляв­ше­го­ся с Зев­сом - Юпи­те­ром. Уро­жен­цем Кире­ны и потом­ком Бат­та счи­тал­ся Кал­ли­мах, веду­щий алек­сан­дрий­ский поэт III в. до н. э., обра­зец сти­ля для Катул­ла и его дру­зей; весь этот набор обра­зов как бы под­ска­зы­ва­ет чита­те­лю его имя.

Геро­и­ня - по-види­мо­му, Лес­бия: ст. 8 пере­кли­ка­ет­ся с посвя­щен­ным Лес­бии № 87 (неко­то­рые ком­мен­та­то­ры идут еще даль­ше и счи­та­ют, что ст. 4 «хажи­вал на зов люб­ви к милой» - это вос­по­ми­на­ние о свида­ни­ях в доме Аллия, № 68, и т. п.). При­ме­ча­тель­но, что здесь нет обыч­но­го катул­лов­ско­го моти­ва - упо­ми­на­ний об изме­нах воз­люб­лен­ной, но она уже назы­ва­ет­ся «пре­ступ­ной» (ст. 15) как веро­лом­ная. Обра­ще­ние к само­му себе на «ты» повто­ря­ет­ся у Катул­ла в № 46, 51, 52, 76, 79; упо­ми­на­ние о себе в 3-м лице - в № 6, 7, 11, 13 и мн. др.; здесь эти фор­мы катул­лов­ско­го эго­цен­триз­ма череду­ют­ся. Отры­ви­стость (каж­дый стих - отдель­ная фра­за) и оби­лие повто­ров вно­сит в инто­на­цию чер­ты закли­на­ния. Стиль сти­хотво­ре­ния в под­лин­ни­ке более сни­жен, чем в пере­во­де: оно насы­ще­но сло­ва­ми и обо­рота­ми из язы­ка комедии («схо­дить с ума» - из Терен­ция, «что погиб­ло, почи­тай гиб­лым» - из Плав­та; более мел­кие осо­бен­но­сти язы­ка пере­во­ду не под­да­ют­ся).

Этот Вера­ний (бли­же неиз­вест­ный) вме­сте с Фабул­лом (геро­ем № 13) упо­ми­на­ют­ся далее в № 12 (по пово­ду той же поезд­ки в Испа­нию - «ибер­ские края», ст. 7) и в № 28 и 47 (по пово­ду дру­гой поезд­ки, по-види­мо­му, в Македо­нию). Веро­ят­но, это были такие же моло­дые люди, как Катулл, наби­рав­ши­е­ся опы­та в сви­тах про­вин­ци­аль­ных намест­ни­ков.

Ред­кий у Катул­ла при­мер сти­хотвор­но­го рас­ска­за, ни к кому не обра­щен­но­го: этим сти­хотво­ре­ние напо­ми­на­ет отры­вок из сати­ры Луци­лия или Гора­ция. Вар, о кото­ром гово­рит­ся в сти­хотво­ре­нии, - или Аль­фен Вар из Кре­мо­ны (адре­сат № 30), или Квин­ти­лий Вар, поэт и кри­тик (Гора­ций, «Нау­ка поэ­зии», 438), впо­след­ст­вии друг Вер­ги­лия и Гора­ция, опла­кан­ный в оде Гора­ция, I, 24 (воз­мож­ный адре­сат № 22). Напи­са­но вско­ре после воз­вра­ще­ния из вифин­ской поезд­ки в 56 г.; то же недо­воль­ство нещед­рым началь­ни­ком, пре­то­ром Мем­ми­ем (ст. 11) - и в № 28, с таки­ми же бран­ны­ми выра­же­ни­я­ми. Этот Г. Мем­мий, сна­ча­ла враг, а потом при­вер­же­нец Цеза­ря, пре­тор 58 г. и неудач­ли­вый кан­дидат в кон­су­лы 54 г., покро­ви­тель­ст­во­вал не толь­ко Катул­лу: ему посвя­тил свою поэ­му «О при­ро­де вещей» Лукре­ций Кар.

…Вошло в обы­чай … - Ср. Цице­рон, «Про­тив Верре­са», II, 5, 11, 27: «его носи­ли в носил­ках с восе­мью носиль­щи­ка­ми, как води­лось у вифин­ских царей…». В Риме носил­ки ста­ли вхо­дить в употреб­ле­ние при Грак­хах, за два поко­ле­ния до Катул­ла, а Юлию Цеза­рю через десять лет после Катул­ла уже при­шлось огра­ни­чи­вать моду на эту рос­кошь. Обыч­но чис­ло носиль­щи­ков было шесть (ст. 19); восемь счи­та­лось уже важ­ни­ча­ньем.

…к Сера­пи­су в храм. - Этот еги­пет­ский бог счи­тал­ся цели­те­лем и ино­гда отож­дествлял­ся с Аскле­пи­ем-Эску­ла­пи­ем: собе­сед­ни­ца Катул­ла при­тво­ря­ет­ся боль­ной, кото­рой есте­ствен­но сле­до­вать к Сера­пи­су на носил­ках. Храм Сера­пи­са (и Иси­ды) нахо­дил­ся, по-види­мо­му, близ Мар­со­ва поля, за город­ской чер­той: в пре­де­лах горо­да слу­же­ние еги­пет­ским богам было запре­ще­но в 58 г., за два года до сти­хотво­ре­ния Катул­ла.

Цин­на Гай - герой сти­хотво­ре­ния № 95, поэт, буду­щий три­бун 44 г.; ср. ниже (с. 144) его фр. 3, писан­ный из Вифи­нии.

Счи­та­ет­ся, что это послед­нее из сти­хотво­ре­ний, посвя­щен­ных Лес­бии, хотя имя ее здесь и не назва­но. Для пере­клич­ки с пер­вым из этих сти­хотво­ре­ний, № 51, оно напи­са­но сап­фи­че­ской стро­фой. Дата - не рань­ше 55 г. (пер­вый поход Цеза­ря в Бри­та­нию, ст. 12). Адре­са­ты - види­мо, те же, с кото­ры­ми Катулл бра­нит­ся в № 16 и (порознь) в № 15, 21, 23, 26; явное про­ти­во­ре­чие меж­ду этой бра­нью и обра­ще­ни­ем к ним как к «спут­ни­кам» в нашем сти­хотво­ре­нии застав­ля­ет мно­гих ком­мен­та­то­ров видеть здесь иро­нию. Все сти­хотво­ре­ние обра­зу­ет одну фра­зу в 24 стро­ки (ср. № 65).

Рядом вы … - в под­лин­ни­ке co­mi­tes, так назы­ва­лась сви­та рим­ских долж­ност­ных лиц в про­вин­ци­ях, таким «спут­ни­ком» сам Катулл ездил в Вифи­нию при Мем­мии (№ 28 и 10). Здесь Катулл вооб­ра­жа­ет себя пол­ко­вод­цем или спут­ни­ком пол­ко­во­д­ца на одном из кра­ев рим­ско­го све­та - в Пар­фии, на кото­рую гото­вил поход Красс (гир­ка­ны у южно­го бере­га Кас­пий­ско­го моря и саки в Сред­ней Азии были пар­фян­ски­ми союз­ни­ка­ми), в Егип­те, где в это вре­мя наво­дил порядок Габи­ний (а из Егип­та откры­вал­ся путь к «ара­бам неж­ным» Южной Ара­вии, стра­ны бла­го­во­ний), в Гал­лии, откуда в этом году Цезарь делал пер­вые вылаз­ки за Рен (Рейн) в Гер­ма­нию и за Ламанш в Бри­та­нию.

Гибнет так цве­ток … - Может быть, реми­нис­цен­ция из Сап­фо, фр. 117 (из эпи­та­ла­мия, ср. № 62): «Как гиа­цинт, что в горах пас­ту­хи, пасу­щие ста­до, / Топ­чут сво­и­ми нога­ми, к зем­ле пур­пу­ро­вый цве­тик…» - харак­тер­ный для Катул­ла пере­нос обра­за из жен­ской поэ­зии в муж­скую.

Адре­сат неиз­ве­стен, но млад­ший брат его, Г. Ази­ний Пол­ли­он (ст. 6- 9), хоро­шо изве­стен: это буду­щий пол­ко­во­дец-цеза­ри­а­нец, участ­ник граж­дан­ских войн, кон­сул 40 г., зна­ме­ни­тый ора­тор, исто­рик и поэт, друг и покро­ви­тель Вер­ги­лия; он родил­ся в 76 г., и в пору сти­хотво­ре­ния Катул­ла ему мог­ло быть лет 16- 20 («маль­чиш­ка», ст. 8). Род Ази­ни­ев про­ис­хо­дил из апен­нин­ской обла­сти, где жило пле­мя марру­ци­нов, отсюда про­зви­ще адре­са­та. Кра­жа плат­ков, кото­ры­ми выти­ра­ли руки за едой (их пода­вал хозя­ин, но часто при­но­си­ли с собой и гости, так что лег­ко было выдать чужой пла­ток за свой) была в Риме быто­вым явле­ни­ем - ср. эффект­ную эпи­грам­му Мар­ци­а­ла, XII, 28 (29). У Катул­ла эта тема повто­ря­ет­ся в № 25.

…рукой … левой … - По обыч­но­му пове­рью, что пра­вая рука для хоро­ших дел, а левая - для дур­ных; рус­ская пого­вор­ка «твое дело лево» - непра­во, кри­во (Даль): ср. «Щит тво­ей непод­стать для кра­жи создан­ной шуй­це!» (Овидий, «Мета­мор­фо­зы», XIII, 111). Ср. ниже, № 29, 14 и № 47, 1.

…талант … - гре­че­ская денеж­ная (счет­ная) еди­ни­ца, самая боль­шая в антич­ном мире (ста­туя в рост чело­ве­ка сто­и­ла пол­та­лан­та); здесь - как неопре­де­лен­но боль­шая сум­ма.

…ген­де­ка­сил­лаб … три­ста … - «Один­на­дца­ти­слож­ни­ки», фале­кии, люби­мый раз­мер катул­лов­ских сти­хотво­ре­ний, в том чис­ле и сати­ри­че­ских, как это (ср. № 42, 1). Чаще сати­ри­че­ские сти­хи назы­ва­лись «ямба­ми», как в № 36 и 40.

…пла­ток сетаб­ский - Ср. № 25, 7. Сетаб в Испа­нии (Ибе­рии) близ Вален­сии был изве­стен сво­им льном (Пли­ний Стар­ший, XIX, 9).

Мне­мо­си­на - боги­ня памя­ти; в под­лин­ни­ке здесь род­ст­вен­ное гре­че­ское сло­во, озна­чаю­щее «памят­ка».

…Вера­ни­ем и Фабул­лом … - Ср. № 9 и 13; види­мо, эти дру­зья Катул­ла побы­ва­ли в Испа­нии в сви­те како­го-то намест­ни­ка, как потом в Македо­нии (?) - в сви­те Пизо­на, № 28 и 47.

Веран­чик - точ­ный пере­вод столь же необыч­ной фор­мы Ve­ra­nio­lus.

При­гла­ше­ние на пир, для кото­ро­го, одна­ко, все дол­жен устро­ить сам Фабулл. Адре­сат - друг Катул­ла, уже упо­ми­нав­ший­ся (вме­сте с Вера­ни­ем) в № 9 и 12. Пре­уве­ли­чи­вая соб­ст­вен­ную бед­ность (тра­ди­ци­он­ным моти­вом: «Сун­дук твой затя­ну­ло пау­ти­ною…» - гово­рит­ся еще в комеди­ях Афра­ния, ф. 412), Катулл паро­ди­ру­ет здесь стиль гре­че­ских эпи­грамм, обра­щен­ных к покро­ви­те­лям, - напри­мер, сво­е­го совре­мен­ни­ка Фило­де­ма («Пала­тин­ская анто­ло­гия», XI, 44; Пизон, к кото­ро­му обра­ща­ет­ся Фило­дем, - тот самый, с кото­рым Вера­ний и Фабулл, по-види­мо­му, в 56 г. езди­ли в Македо­нию, см. № 28):

Об этом поэте, ора­то­ре, покро­ви­те­ле и дру­ге Катул­ла ср. № 50, 53, 96 (в № 53 - о его речи про­тив Вати­ния, пре­то­ра 55 г.; отсюда здесь «вати­ни­ан­ски» в ст. 3). Сти­хотво­ре­ние напи­са­но к кар­на­валь­но­му празд­ни­ку Сатур­на­лий (ст. 15) 17- 21 декаб­ря, когда при­ня­то было обме­ни­вать­ся подар­ка­ми (сатур­наль­ным подар­кам посвя­ще­на цели­ком XIV кни­га Мар­ци­а­ла, где пода­рок 195 - это сти­хи само­го Катул­ла). Кальв при­слал Катул­лу в шут­ку несколь­ко книг дур­ных поэтов. Катулл удив­ля­ет­ся, откуда они у Каль­ва - не ина­че, их при­слал ему в бла­го­дар­ность за защи­ту в суде «грам­ма­тик Сул­ла» (ст. 9; может быть, Эпи­кад, воль­ноот­пу­щен­ник дик­та­то­ра Сул­лы, упо­ми­на­е­мый Све­то­ни­ем, «О грам­ма­ти­ках», 12) или иной кли­ент, и Кальв хочет теперь от них изба­вить­ся. За это Катулл гро­зит ему подоб­ным же подар­ком - сти­ха­ми дур­ных поэтов Суф­фе­на (кото­ро­му посвя­ще­но сти­хотво­ре­ние № 22), Цезия (бли­же неиз­вест­но­го), Акви­на (ср. Цице­рон, «Туску­лан­ские беседы», V, 63: «из всех поэтов, кото­рых я знал, - а я водил­ся даже с Акви­ни­ем, - каж­дый счи­тал себя луч­ше всех…») и им подоб­ных (ст. 18- 19).

За № 14 в руко­пи­сях сле­ду­ет трех­сти­шие:

По-види­мо­му, это набро­сок или фраг­мент вступ­ле­ния или заклю­че­ния к сбор­ни­ку сти­хов: может быть, к тому же, из кото­ро­го заим­ст­во­ва­но сти­хотво­ре­ние № 1 (пер­вое вступ­ле­ние - посвя­ще­ние Непоту, вто­рое - обра­ще­ние к чита­те­лю: так стро­и­лись и неко­то­рые дру­гие антич­ные сти­хотвор­ные кни­ги), может быть - к како­му-нибудь дру­го­му, тоже вошед­ше­му в состав «Кни­ги Катул­ла Верон­ско­го».

С пору­че­ни­ем над­зо­ра над Ювен­ци­ем (имя кото­ро­го, впро­чем, не назва­но; о том, что из это­го вышло, см. № 21). Даль­ний обра­зец это­го рев­ни­во­го пре­до­сте­ре­же­ния - Кал­ли­мах, «Ямбы», 5 (фр. 195).

Рас­ко­ря­чут тебя … - тра­ди­ци­он­ное в Гре­ции, а потом и в Риме (Гора­ций, «Сати­ры», 1, 2, 133; Юве­нал, 10, 317) нака­за­ние для пре­лю­бо­де­ев, застиг­ну­тых на месте пре­ступ­ле­ния.

С бра­нью за обид­ные подо­зре­ния. Повод к столк­но­ве­нию - № 48, о поце­лу­ях Ювен­ция (ст. 3 «мои стиш­ки», ст. 12 «тыся­чи тысяч поце­лу­ев»). «Раз­врат­ни­ка­ми» (im­pu­di­ci) в рим­ском обще­ст­вен­ном мне­нии счи­та­лись толь­ко те, кого назы­ва­ли mol­les, ef­fe­mi­na­ti; от упре­ков в этом и отру­ги­ва­ет­ся Катулл, счи­тая воз­мож­ным назы­вать себя «цело­муд­рен­ным» и «бла­го­че­сти­вым». Тем не менее, эти строч­ки (5- 6) полу­чи­ли широ­чай­шую популяр­ность в латин­ской лите­ра­ту­ре не в спе­ци­фи­че­ском, а в обще­при­ня­том смыс­ле: их цити­ру­ет Пли­ний Млад­ший, IV, 14 (в защи­ту соб­ст­вен­ных, не дошед­ших до нас, сти­хов), пара­фра­зи­ру­ют Мар­ци­ал, XI, 15, 13 («Нра­вы вовсе не наши в этой книж­ке») и Овидий, «Скорб­ные эле­гии», II, 353- 354 («Верь, что нра­вы мои на мои сти­хи непо­хо­жи - Муза игри­ва моя, но цело­муд­рен­на жизнь»). Про­ти­во­по­лож­ное суж­де­ние - у Сене­ки, «Пись­ма», 114, 3 («Не может быть душа одно­го цве­та, а ум дру­го­го»).

По-види­мо­му, ран­нее сти­хотво­ре­ние Катул­ла. Счи­та­ет­ся, что Коло­ния - это нынеш­няя Коло­нья немно­го восточ­нее Веро­ны, лежав­шая, дей­ст­ви­тель­но, сре­ди болот. Мосты и гати счи­та­лись в рим­ской рели­гии свя­щен­ны­ми объ­ек­та­ми, на них совер­ша­лись тор­же­ст­вен­ные обряды с пляс­ка­ми (ст. 2, 6 - в под­лин­ни­ке, как кажет­ся, намек на мест­ную жре­че­скую кол­ле­гию «пля­су­нов» - сали­ев, подоб­ную рим­ской); может быть, здесь это сопро­вож­да­лось обрядо­вы­ми пес­ня­ми (типа древ­них фес­цен­нин), при­но­ся­щи­ми пло­до­ро­дие. В под­ра­жа­ние такой песне и напи­са­но сти­хотво­ре­ние Катул­ла с обиль­ны­ми арха­из­ма­ми и часты­ми алли­те­ра­ци­я­ми в ста­ром вку­се. Жите­ли город­ка буд­то бы укре­пи­ли свой мост для обрядо­вой пляс­ки, но все же не уве­ре­ны в его проч­но­сти; Катулл пред­ла­га­ет для вер­но­сти при­не­сти уми­ло­сти­ви­тель­ную жерт­ву богам - сбро­сить с моста ста­ро­го мужа («ста­ри­ков с моста!» - Фест, 450 Л. - было латин­ской посло­ви­цей, хра­нив­шей память о реаль­ном таком обряде).

В руко­пи­сях Катул­ла за № 17 сле­ду­ет сра­зу № 21; но фран­цуз­ский гума­нист М. А. Мюре, изда­вая Катул­ла в 1554 г., вста­вил сюда три сти­хотво­ре­ния из «При­а­пей», сбор­ни­ка безы­мян­ных сти­хов I в. до н. э. - I в. н. э., посвя­щен­ных богу похо­ти и пло­до­ро­дия При­а­пу; они печа­та­лись здесь под № 18- 20 вплоть до XIX в., и когда были исклю­че­ны, то нуме­ра­цию изда­те­ли оста­ви­ли без изме­не­ний. Два из них были при­пи­са­ны Катул­лу без вся­ких осно­ва­ний; третье же упо­ми­на­ет­ся как катул­лов­ское еще Терен­ци­а­ном Мав­ром, грам­ма­ти­ком III в. н. э., как при­мер «при­а­пей­ско­го раз­ме­ра» (ср. № 17):

Речь идет об Авре­лии, кото­рый отби­ва­ет у поэта маль­чи­ка Ювен­ция (см. № 15). Катулл попре­ка­ет его голод­ной бед­но­стью (ст. 1, «всех голо­дов отец», вычур­ное выра­же­ние по образ­цу «Геро­дот - отец исто­рии» и т. п., может быть, под­ска­за­но Плав­том, у кото­ро­го в комедии «Стих» пара­сит Гела­сим гово­рит, что голо­дов­ка - мать его, и он, в свою оче­редь, носит ее в себе).

К (Квин­ти­лию?) Вару, см. при­меч. к № 10. Этот Суф­фен упо­ми­нал­ся в чис­ле дру­гих столь же неиз­вест­ных поэтов в № 14, 19; здесь он опи­сы­ва­ет­ся вдо­ба­вок (иро­ни­че­ски?) как свет­ский ден­ди.

И не на палимп­се­сте … - Палимп­сест - пер­га­мент, с кото­ро­го счи­щен преж­ний текст; такой вто­ро­сорт­ный мате­ри­ал исполь­зо­вал­ся (наряду с вос­ко­вы­ми таб­лич­ка­ми, № 42) для чер­но­ви­ков, Суф­фен же пишет пря­мо набе­ло.

…папи­рус … цар­ский … - выс­ший сорт еги­пет­ско­го папи­ру­са; далее пере­чис­ля­ют­ся дру­гие при­ме­ты рос­кош­но­го изда­ния - стро­ки ров­но раз­ли­но­ва­ны свин­цом, сви­ток обер­нут на хоро­шую пал­ку, встав­лен в футляр-пере­плет, пере­вит шну­ром, обрез начи­щен пем­зой (ср. № 1).

…что за спи­ной носит. - У каж­до­го чело­ве­ка на груди висит сума с чужи­ми поро­ка­ми, а за спи­ной - со сво­и­ми, пер­вые он видит, вто­рые - нет (бас­ня Эзопа, 229, ср. латин­ский пере­сказ Фед­ра, IV, 10).

Насмеш­ка над голод­ной бед­но­стью Фурия - из рев­но­сти, как пока­зы­ва­ет № 24 (с дослов­ны­ми пере­клич­ка­ми). Сти­хотво­ре­ние постро­е­но на фигу­ре иро­нии: «ты не боишь­ся кло­пов, пото­му что у тебя нет посте­ли; пожа­ров, пото­му что у тебя нет дома» и т. д. (пара­док­сы тако­го рода охот­но исполь­зо­ва­лись сто­и­ко-кини­че­ски­ми про­по­вед­ни­ка­ми); куль­ми­на­ци­он­ный довод «голо­да­ние полез­но для здо­ро­вья» встре­чал­ся у атти­че­ско­го коми­ка Анти­фа­на («…С такой еды не ста­нешь ты горя­чеч­ным»).

…соло­ни­цы … чище … - Начи­щен­ная солон­ка была наслед­ст­вен­ным пред­ме­том семей­ной гор­до­сти; Гора­ций писал, как даже в бед­ном доме «отчая бле­стит на сто­ле солон­ка» (II, 16, 14).

…сто тысяч? - 100000 сестер­ци­ев были доволь­но боль­ши­ми день­га­ми по тому вре­ме­ни: за доно­сы о заго­во­ре Кати­ли­ны (Сал­лю­стий, 30) рабам была обе­ща­на сво­бо­да и 100000 сестер­ци­ев.

Пре­до­сте­ре­же­ние про­тив уха­жи­ва­ний бед­ня­ка Фурия (ср. № 23, 26). В обра­ще­нии - калам­бур: «всех Ювен­ци­ев цвет» зву­чит похо­же на «всех юно­шей цвет».

…сему Мида­су … - воз­мо­жен так­же пере­вод:

Мидас - мифи­че­ский фри­гий­ский царь, в руках кото­ро­го все пред­ме­ты пре­вра­ща­лись в золо­то (Овидий, «Мета­мор­фо­зы», XI).

Талл, бан­ный вор (ср. № 33), бли­же неиз­ве­стен (гре­че­ское имя Талл встре­ча­ет­ся в над­пи­сях катул­ло­вой Веро­ны). Катулл гро­зит ему плетьми - нака­за­ни­ем для рабов.

Дря­блее моч­ки уха … - Это ред­кое срав­не­ние почти тот­час за Катул­лом повто­рил Цице­рон, «К Квин­ту», II, 15, 4 (54 г.).

…сме­жит боги­ня веки! - Очень тем­ное место с испор­чен­ным тек­стом, пере­вод по смыс­лу.

…пла­ток сетаб­ский … - Из Испа­нии, пода­рок Вера­ния и Фабул­ла (№ 12, ср. № 9). - …вифин­ки … - какой-то пред­мет, выве­зен­ный Катул­лом из вифин­ской поезд­ки 57- 56 гг.: ком­мен­та­то­ры пред­по­ла­га­ли здесь вифин­ские перст­ни (упо­ми­на­ют­ся в фраг­мен­те Меце­на­та), ножи (упо­ми­на­ют­ся у Варро­на), рас­пис­ные шка­тул­ки или пис­чие дощеч­ки.

Вновь насмеш­ка над бед­но­стью Фурия (ср. № 23, 24). В ст. 1 пере­вод по чте­нию vestra; при чте­нии nostra была бы насмеш­ка над соб­ст­вен­ной бед­но­стью (ср. № 13): «Фурий, домик наш сель­ский…».

…зало­жен … - игра дву­мя зна­че­ни­я­ми сло­ва op­po­si­ta; соот­вет­ст­вен­но, «зло­вред­ный» - тоже в двух зна­че­ни­ях, «нездо­ро­вый» (от кото­ро­го заго­ра­жи­ва­ют­ся) и «разо­ри­тель­ный».

Сти­хотво­ре­ние было популяр­но, ком­мен­та­рий к вычур­но­му ст. 4 сохра­нил­ся у Гел­лия, VI, 20. Обед на гре­че­ский лад закан­чи­вал­ся выпив­кой; «рас­по­ряди­те­лем выпив­ки» («царем») назна­чал­ся один из застоль­ни­ков, реже - как здесь - застоль­ниц; упо­ми­на­е­мая Посту­мия (види­мо, гете­ра-воль­ноот­пу­щен­ни­ца) бли­же неиз­вест­на. Рас­по­ряди­тель назна­чал сорт, коли­че­ство и меру раз­бав­ки выпи­ва­е­мо­го вина: обыч­но пили вино, раз­бав­лен­ное водою напо­ло­ви­ну или даже боль­ше, но под конец пира пере­хо­ди­ли к все более креп­ко­му. Этот момент и пред­став­лен в сти­хотво­ре­нии. Шут­ка «Все, в чем вода, не в поль­зу для души люд­ской» встре­ча­ет­ся уже в гре­че­ской комедии (Дифил, II, 560 К).

Фалерн - популяр­ное ита­лий­ское вино сред­не­го каче­ства; луч­шим счи­тал­ся фалерн 15-лет­ней дав­но­сти (Пли­ний Стар­ший, XXIII, 34). «Фио­ни­а­ном» (ст. 7) он изыс­кан­но назван по Вак­ху, сыну Семе­лы, сре­ди богов полу­чив­шей имя Фио­ны.

На воз­вра­ще­ние из про­вин­ции. Катулл в 57- 56 гг. был в про­вин­ции Вифи­нии в сви­те («когор­те») про­пре­то­ра Мем­мия (см. № 10), а его дру­зья (см. при­меч. к № 9) - в дру­гой про­вин­ции, в сви­те дру­го­го намест­ни­ка, Пизо­на, види­мо, Л. Каль­пур­ния Пизо­на Цезо­ни­на, кон­су­ла 58 г., про­кон­су­ла Македо­нии в 57- 55 гг., по воз­вра­ще­нии под­верг­ше­го­ся сви­ре­пым обли­че­ни­ям Цице­ро­на («Про­тив Пизо­на», 55 г.) - в част­но­сти, и за зло­употреб­ле­ния во вре­мя македон­ско­го намест­ни­че­ства. Одна­ко и Катулл и его дру­зья обма­ну­лись в сво­их надеж­дах на нажи­ву - отсюда непри­стой­ная брань Катул­ла (ст. 9- 10). Ср. № 47.

Мамур­ра из горо­да Фор­мий (Гора­ций, «Сати­ры», I, 5, 37; Пли­ний Стар­ший, XXXVI, 48) был началь­ни­ком сапер­ных работ спер­ва при Пом­пее в войне с Мит­рида­том Пон­тий­ским (66- 62 гг.), потом при Цеза­ре в его испан­ском намест­ни­че­стве (61 г.) и в галль­ских кам­па­ни­ях (с 58 г.). Поли­ти­че­ской карье­ры он не сде­лал, но так раз­бо­га­тел, что Цице­рон упо­ми­на­ет его как обще­из­вест­ный обра­зец пагу­бы, пошед­шей от Цеза­ря («К Атти­ку», VII, 7, 6); Пли­ний пишет, что он пер­вый в Риме обли­це­вал свой част­ный дом мра­мо­ром и обста­вил цель­но­мра­мор­ны­ми колон­на­ми. Поче­му Катулл из всех цеза­ри­ан­цев выбрал для настой­чи­вых напа­док (№ 57, а так­же под клич­кой «Хрен» - ср. здесь в ст. 13 - № 94, 105, 114, 115) имен­но его, неиз­вест­но; пред­по­ла­гать, что глав­ным моти­вом было любов­ное сопер­ни­че­ство за Аме­а­ну (№ 41, 43, с наме­ком на комедий­ную ситу­а­цию любов­ни­ка, любов­ни­цы и хваст­ли­во­го вои­на-сопер­ни­ка), по мень­шей мере, наив­но. В дан­ном сти­хотво­ре­нии напад­ки на Мамур­ру слу­жат лишь опо­рой для напа­док на его высо­ких покро­ви­те­лей Цеза­ря и Пом­пея. Напи­са­но сти­хотво­ре­ние меж­ду летом 55 г. (пер­вый поход Цеза­ря в Бри­та­нию, ст. 4 и 20) и летом 54 г. (смерть Юлии, доче­ри Цеза­ря и жены Пом­пея, ст. 24).

Гал­лия Кос­ма­тая - зааль­пий­ская, в отли­чие от доли­ны По (это ее офи­ци­аль­ное назва­ние в Риме).

Рас­пут­ный Ромул … - Здесь: Цезарь как пре­тен­дент на «цар­ское» еди­но­вла­стие. Это про­зви­ще при­ла­га­лось и к Сул­ле (Сал­лю­стий, «Исто­рия», I, 4, 5), и к Пом­пею (Плу­тарх, «Пом­пей», 25), и к Цице­ро­ну (Псев­до-Сал­лю­стий, 4, 7).

…голуб­ком … Адо­ни­сом … - т. е. под покро­ви­тель­ст­вом Вене­ры как ее свя­щен­ная пти­ца и как ее любов­ник.

…с руки не левой ли? - См. при­меч. к № 12, 4.

Ибе­рия - Испа­ния; это пер­вое в антич­ной лите­ра­ту­ре упо­ми­на­ние, буд­то река Таг (Тахо) золо­то­нос­на, потом оно станет общим местом. В насто­я­щее вре­мя ника­ких сле­дов золота в Тахо нет.

Вы, тесть и зять … - Цезарь и Пом­пей, союз кото­рых вновь упро­чил­ся после встре­чи три­ум­ви­ров в Луке в 56 г.; отсюда озлоб­ле­ние их поли­ти­че­ских вра­гов.

Ком­мен­та­то­ры XIX в. виде­ли в ст. 7- 8 ука­за­ние, что Аль­фен вовлек когда-то Катул­ла в любовь к Лес­бии; но веро­ят­нее, что речь идет о люб­ви Катул­ла к само­му Аль­фе­ну. По теме и инто­на­ции сти­хотво­ре­ние пере­кли­ка­ет­ся с № 38. П. Аль­фен Вар - извест­ный юрист, сверст­ник (и, может быть, зем­ляк - из Кре­мо­ны) Катул­ла, впо­след­ст­вии смен­ный кон­сул 39 г. и друг Вер­ги­лия. Тож­де­ст­вен ли он с Варом, адре­са­том № 10 и 22, неяс­но.

Сир­ми­он - мыс на южном бере­гу Бенак­ско­го озе­ра близ Веро­ны (ныне оз. Гар­да) - Катулл назы­ва­ет его «Лидий­ским» (ст. 13), пото­му что этрус­ки, древ­ней­шие жите­ли этих мест, счи­та­лись выхо­д­ца­ми из мало­ази­ат­ской Лидии. Здесь до сих пор пока­зы­ва­ют раз­ва­ли­ны «Катул­ло­вой вил­лы», но на самом деле они не стар­ше IV в. н. э. Сти­хотво­ре­ние напи­са­но по воз­вра­ще­нии из вифин­ской поезд­ки в 56 г. («от финов и вифи­нов», ст. 5 - двух дав­но слив­ших­ся пле­мен, дав­ших имя Вифи­нии) «к сво­е­му Лару» (ст. 9), богу домаш­не­го оча­га. Ср. № 46.

Геро­и­ня бли­же неиз­вест­на, имя ее - гре­че­ское, пере­ина­чен­ное на латин­ский лад.

…днем … - В после­по­лу­ден­ную сие­сту.

Девять … объ­я­тий … - Услов­ное (заго­вор­ное) чис­ло; ср. эпи­грам­му Фило­де­ма, совре­мен­ни­ка Катул­ла, в «Пала­тин­ской анто­ло­гии», XI, 30, и Овидий, «Любов­ные эле­гии», III, 7, 26.

и туни­ку и пал­лий. - Ниж­няя и верх­няя одеж­да рим­лян в повсе­днев­ном быту; в офи­ци­аль­ных слу­ча­ях вме­сто пал­лия (пла­ща) наде­ва­ли тогу.

Адре­са­ты бли­же неиз­вест­ны. Воров­ство одеж­ды в банях упо­ми­на­ет­ся как обыч­ное явле­ние в Риме от Плав­та до Пет­ро­ния. Риф­ма в ст. 3- 4 вос­про­из­во­дит созву­чие под­лин­ни­ка.

Неиз­вест­но, напи­сан этот гимн для испол­не­ния на каком-нибудь насто­я­щем празд­ни­ке в честь Диа­ны (в мар­те или авгу­сте), подоб­но «Юби­лей­но­му гим­ну» Гора­ция, или как про­стое лири­че­ское упраж­не­ние, подоб­но оде I, 21 того же Гора­ция; вто­рое веро­ят­нее. Диа­на про­слав­ля­ет­ся как Лато­ния (дочь Лато­ны, раз­ре­шив­шей­ся от бре­ме­ни на Дело­се, ст. 8), как Луна («с чуж­дым све­том», отра­жен­ным от Солн­ца, ст. 16), как Три­вия-Гека­та, боги­ня ночи, и как Люци­на-«Свет­лая», боги­ня-покро­ви­тель­ни­ца роже­ниц, отож­дествля­е­мая так­же с Юно­ной, боги­ней бра­ка. Как боги­ня охоты она покро­ви­тель­ст­ву­ет диким лесам (ст. 9- 12), а как раз­ме­ри­тель­ни­ца меся­цев - сель­ским работам (ст. 17- 20). Рас­пре­де­ле­ние строф меж­ду хора­ми юно­шей и деву­шек (ср. № 62) неиз­вест­но.

Сти­хотво­ре­ние обра­ще­но к дру­гу-сти­хотвор­цу из Ново­го Кома на Ларий­ском озе­ре (ныне Комо, к севе­ру от Мила­на), бли­же неиз­вест­но­му. Писа­но из Веро­ны, види­мо, вско­ре после воз­вра­ще­ния из Вифи­нии (№ 4 и 31).

…друг его (он же мой) … - Так Катулл вычур­но назы­ва­ет само­го себя.

«Дин­диме­ну» читал свою … - «Дин­ди­ме­на», загла­вие поэ­мы Цеци­лия, - имя Кибе­лы, Мате­ри богов, о кото­рой сам Катулл писал в сти­хотво­ре­нии № 63: свиде­тель­ство обще­го инте­ре­са сверст­ни­ков Катул­ла к восточ­ным куль­там.

…уче­ней / Даже Музы Сап­фо … - т. е. поэтес­сы VII- VI вв. Сап­фо, за кото­рой твер­до закре­пи­лась (со вре­мен эпи­грам­мы Пла­то­на, «Пала­тин­ская анто­ло­гия». IX, 506) про­зви­ще «Деся­тая Муза». У алек­сан­дрий­ских поэтов и уче­ных она была в поче­те, Катулл пере­вел из нее сти­хотво­ре­ние № 51.

Подру­га поэта (как обыч­но, при­ня­то счи­тать, что это Лес­бия) повздо­ри­ла с ним, он стал писать на нее язви­тель­ные сти­хи («ямбы», ст. 5), тогда она согла­си­лась при­ми­рить­ся, но с тем, чтобы Катулл в честь это­го сжег эту «писа­ни­ну дрян­ней­ше­го поэта» (может быть, намек на авто­ха­рак­те­ри­сти­ку Катул­ла в № 49); Катулл же под­ме­ня­ет свои сти­хи исто­ри­че­ской поэ­мой Волю­зия (ср. о нем № 95, 7), кото­рый-де поэт еще того дрян­нее. Этот Волю­зий бли­же неиз­ве­стен; выска­зы­ва­лось мне­ние, что это зашиф­ро­ван­ное имя Тан­у­зия, исто­ри­ка, напа­дав­ше­го на Цеза­ря (Све­то­ний, «Юлий», 9; Плу­тарх, «Цезарь», 22), чьи «Анна­лы» тоже были очень длин­ны­ми (Сене­ка, «Пись­ма к Луци­лию», 93, 10), но, по-види­мо­му, не сти­хотвор­ны­ми, а про­за­и­че­ски­ми.

…алтарь хро­мо­го бога … - Костер Вул­ка­на, бога огня; в под­лин­ни­ке изыс­кан­ный эпи­тет-нео­ло­гизм «мед­лен­но­но­го­го» (tar­di­pe­di).

…на дро­вах … закля­тых … - «“закля­ты­ми” назы­ва­ют­ся дере­вья, посвя­щен­ные богам под­зем­ным и отвра­ти­тель­ным; на кост­ре из них сле­ду­ет по ука­зу сожи­гать зло­ве­щих уро­дов и иные пагуб­ные зна­ме­нья» (Мак­ро­бий, III, 20, 3).

О, рож­ден­ная … - Далее пере­чис­ля­ют­ся места куль­та Вене­ры: на Кип­ре - Ида­лий, где она вышла из моря на сушу, Голг с древним ее хра­мом и Ама­фунт с общим хра­мом ее и Адо­ни­са; на Адри­а­ти­ке - Урий (связь его с Вене­рой неиз­вест­на), Анко­на с хра­мом Вене­ры Мор­ской и Дурра­хий (ныне Дуррес), люд­ный пере­ва­лоч­ный пункт меж­ду Ита­ли­ей и Гре­ци­ей; на мало­ази­ат­ском бере­гу Эгей­ско­го моря - Книд с хра­мом, зна­ме­ни­тым Пра­к­си­теле­вой ста­ту­ей нагой Афро­ди­ты. Книд­ские трост­ни­ки упо­ми­на­ет еще Пли­ний Стар­ший, XVI, 156.

Каба­ки («тавер­ны») были местом вре­мя­про­вож­де­ния про­сто­на­ро­дья, сена­то­рам пря­мо запре­ща­лось посе­щать их, и люди выс­ших сосло­вий захо­ди­ли туда лишь в поис­ках ост­рых ощу­ще­ний. Гово­рит­ся ли у Катул­ла о насто­я­щем каба­ке (ст. 2 «девя­тый столб от хра­ма Близ­не­цов в шап­ках», т. е. от хра­ма Дио­с­ку­ров на фору­ме: Кастор и Пол­лукс часто изо­бра­жа­лись в круг­лых кол­па­ках; стол­бы перед дома­ми слу­жи­ли вывес­ка­ми каба­ков, а непри­стой­ные изо­бра­же­ния и над­пи­си на сте­нах, упо­ми­на­е­мые в ст. 10, сохра­ни­лись на мно­гих зда­ни­ях в Пом­пе­ях), или, мета­фо­ри­че­ски, о част­ном доме, с кото­рым он был в ссо­ре, ска­зать труд­но. Ссо­ра была из-за жен­щи­ны: обыч­но счи­та­ет­ся, что из-за Лес­бии, пото­му что ст. 12 «Кото­рую любил я креп­че всех в мире» повто­ря­ет­ся в № 8, 5 (где, впро­чем, Лес­бия тоже не назва­на по име­ни), но, конеч­но, Катулл мог при­ме­нить такую чет­кую фор­му­лу и к дру­гой жен­щине. Цице­рон в речи «За Целия», 48, гово­рит, что Кло­дия «рас­кры­ла дом свой для вся­кой похо­ти и напо­каз вела себя, как блуд­ная дев­ка», - но это такая же ора­тор­ская гипер­бо­ла, как и у Катул­ла. Упо­ми­на­е­мый в кон­це Эгна­тий «из кро­ли­чье­го края», ст. 18 (из испан­ской Кельт­ибе­рии, где водил­ся осо­бый вид кро­ли­ков «неис­чис­ли­мой пло­до­ви­то­сти». - Пли­ний Стар­ший, VIII, 127) - подроб­нее обли­ча­ет­ся в № 39.

Адре­сат - поэт того же кру­га, что и Катулл (Овидий, «Скорб­ные эле­гии», II, 436, пере­чис­ля­ет его в ряду эро­ти­че­ских лири­ков вслед за Катул­лом, Каль­вом, Тици­дой, Мем­ми­ем, Цин­ной и др.), он же и ора­тор, адре­сат ряда писем Цице­ро­на, погиб­ший в 41 г. в граж­дан­ской войне на сто­роне сена­та про­тив Анто­ния и Окта­ви­а­на. По настро­е­нию сти­хотво­ре­ние пере­кли­ка­ет­ся с № 30; ком­мен­та­то­ры XIX в. счи­та­ли их пред­смерт­ны­ми про­из­веде­ни­я­ми Катул­ла, разо­ча­ро­ван­но­го в люб­ви и уми­раю­ще­го в чахот­ке.

…печаль­нее пла­чей Симо­нида. - Гре­че­ский лирик Симо­нид Кеос­ский (556- 467) про­сла­вил­ся хоро­вы­ми пес­ня­ми (в том чис­ле над­гроб­ны­ми «фре­на­ми» - он счи­тал­ся начи­на­те­лем это­го жан­ра) и эпи­грам­ма­ми (в том чис­ле эпи­та­фи­я­ми).

Ср. № 37, 17- 20. О том, что кельт­ибе­ры (груп­па пле­мен цен­траль­ной и север­ной Испа­нии, сме­шав­ших­ся из древ­них жите­лей Испа­нии, ибе­ров, и приш­лых, кель­тов) име­ли обык­но­ве­ние мыть­ся и чистить зубы мочой, упо­ми­на­ют Стра­бон (III, 4, 16, с. 164) и Дио­дор (V, 33, 5). Этно­гра­фы отме­ча­ли такой же обы­чай у эски­мо­сов и чук­чей. В Риме же зубы обыч­но чисти­ли порош­ком пем­зы или золой пере­жжен­ных костей, рогов, рако­вин и т. п. Насмеш­ки над людь­ми, кото­рые сме­ют­ся толь­ко затем, чтобы блес­нуть зуба­ми, вос­хо­дят еще к атти­че­ской комедии (Алек­сид у Афи­нея, 568c).

На суде … - куда Эгна­ций при­гла­шен как друг под­суди­мо­го; …над кост­ром … - куда он при­гла­шен как друг дома, и в обо­их слу­ча­ях дол­жен соблюдать при­стой­ную скорбь.

…будь ты из Рима … - в Риме у людей зубы хоро­ши из-за свет­ской при­выч­ки к ухо­ду за ними, в Тибу­ре - от здо­ро­во­го кли­ма­та, в апен­нин­ской Сабин­ской зем­ле - от здо­ро­во­го обра­за жиз­ни (см. № 44 и при­меч.), в Умбрии - ради эко­но­мии на лече­нии, в Этру­рии - ради удо­воль­ст­вий обжор­ства (туч­ность этрус­ков под­черк­ну­та на всех антич­ных изо­бра­же­ни­ях), у лану­вий­цев в Лации - про­сто от при­ро­ды; но даже им не реко­мен­ду­ет­ся сме­ять­ся без при­чи­ны (ком­мен­та­рий Р. Элли­са). Жите­лей сво­ей род­ной Транс­па­дан­ской обла­сти (к севе­ру от По) Катулл при­чис­ля­ет сюда как бы для спра­вед­ли­во­сти.

…береж­ли­вый умбр … - пере­вод по руко­пис­но­му чте­нию; в изда­нии Бар­до­на при­ня­то чте­ние «Будь рас­тол­сте­лый умбр…» (pin­guis вме­сто par­cus).

Равид - лицо неиз­вест­ное. По инто­на­ци­ям и отдель­ным сло­вам сти­хотво­ре­ние близ­ко к № 15 и поэто­му свя­за­но ско­рее с сопер­ни­че­ст­вом из-за Ювен­ция, чем с сопер­ни­че­ст­вом из-за Лес­бии. «Ямба­ми» (ст. 2) здесь, как и в № 54, 6, назва­ны бран­ные сти­хи любо­го раз­ме­ра, в том чис­ле и фале­ки­ев­ско­го (кото­рым напи­са­но и это сти­хотво­ре­ние, и № 54). О дол­гой сла­ве сво­их сти­хов (ст. 7) Катулл гово­рил еще в № 1, 10.

Аме­а­на - гете­ра, любов­ни­ца «лихо­им­ца фор­мий­ско­го» (ст. 4) Мамур­ры, героя № 29 (ср. № 57, 4); опи­са­ние ее без­обра­зия дета­ли­зи­ру­ет­ся далее, в № 43; цена в 10000 сестер­ци­ев за любов­ные услу­ги (фан­та­сти­че­ски высо­кая) повто­ря­ет­ся в сти­хотво­ре­нии № 103 о свод­ни­ке Силоне. Текст послед­них строк испор­чен; Бар­дон при­ни­ма­ет более изыс­кан­ное чте­ние «…боль­на: не уме­ет спро­сить образ­ную медь (т. е. метал­ли­че­ское зер­ка­ло), како­ва она вза­прав­ду».

В осно­ве сти­хотво­ре­ния - древ­ний народ­ный пра­во­вой обы­чай: вме­сто того, чтобы обра­щать­ся в суд, потер­пев­ший мог собрать дру­зей, окру­жить обид­чи­ка в люд­ном месте, хором выкрик­нуть свою обиду и потре­бо­вать ком­пен­са­ции. Так и здесь: жен­щи­на, к кото­рой Катулл посы­лал свои сти­хи (ком­мен­та­то­ры вполне про­из­воль­но отож­дествля­ли ее с Лес­би­ей или с Аме­а­ной), напи­сан­ные на вос­ко­вых таб­лич­ках (см. при­меч. к № 50), отка­зы­ва­ет­ся их воз­вра­тить, и Катулл скли­ка­ет вокруг свои сти­хи: пусть они тре­бу­ют, чтобы украв­шая вер­ну­ла им их таб­лич­ки.

Ген­де­ка­сил­ла­бы - по назва­нию раз­ме­ра это­го и дру­гих схо­жих сти­хотво­ре­ний, ср. при­меч. к № 12, 10.

Ср. № 41, 4, где повто­ря­ет­ся стих, упо­ми­наю­щий «лихо­им­ца фор­мий­ско­го» Мамур­ру, о кото­ром см. № 29. Сти­хотво­ре­ние инте­рес­но как свод при­мет жен­ской кра­соты по рим­ско­му вку­су; ср. «нека­зи­стый нос» выше, № 41, 3; «с тощим задом, носастая, с тальей корот­кой, с боль­шою ступ­нею» (Гора­ций, «Сати­ры», I, 2, 93); о муж­чине - «гла­за влаж­ные, веки опух­шие, …слю­ня­вые губы, хрип­лый голос» (Апу­лей, «Апо­ло­гия», 59); наобо­рот, чер­ные гла­за упо­ми­на­ют­ся как досто­ин­ство у Гора­ция («Оды», I, 32, 11), а длин­ные руки - у Про­пер­ция (II, 2, 5).

…в про­вин­ции … - име­ет­ся в виду Гал­лия, или Пре­даль­пий­ская (если сти­хотво­ре­ние напи­са­но в Вероне), или Зааль­пий­ская (если Мамур­ра на Цеза­ре­вой служ­бе возил туда и Аме­а­ну).

Пуб­лий Сестий, народ­ный три­бун 57 г., друг и под­за­щит­ный Цице­ро­на (кото­рый, одна­ко, не раз упо­ми­на­ет о сквер­ном харак­те­ре Сестия - «К бра­ту Квин­ту», II, 4, 1, «К Атти­ку», IV, 3, 3), при­гла­сил Катул­ла к себе на обед для обсуж­де­ния сво­е­го послед­не­го сочи­не­ния - речи про­тив Анция (лица неиз­вест­но­го).

За обедом Катулл про­студил­ся и в шут­ку объ­яв­ля­ет при­чи­ной это­го без­дар­ную речь хозя­и­на («холод­ный слог» - обыч­ное выра­же­ние в антич­ной лите­ра­тур­ной кри­ти­ке). Он отво­дит душу на сво­ей вил­ле, лечась от каш­ля отва­ром из кра­пи­вы (ст. 14) - обыч­ное латин­ское лекар­ство, реко­мен­ду­е­мое и Пли­ни­ем, XXII, 35. Вил­ла эта лежит кило­мет­рах в 40 к восто­ку от Рима; бли­же ее к Риму рас­по­ло­жен Тибур с его пыш­ны­ми сада­ми и здо­ро­вым кли­ма­том, место ари­сто­кра­ти­че­ских заго­род­ных рези­ден­ций, а даль­ше нее от Рима - зем­ля саби­нов с ее луга­ми, олив­ко­вы­ми роща­ми и сель­ской про­стотой жиз­ни (столь цени­мой Гора­ци­ем, кото­рый жил там лет 30 спу­стя). К этой вил­ле и обра­ща­ет­ся в сво­ем сти­хотво­ре­нии Катулл.

Герои бли­же неиз­вест­ны; ком­мен­та­то­ры допус­ка­ют воз­мож­ность, что это не реаль­ные лица, а иде­аль­ные фигу­ры счаст­ли­вых любов­ни­ков. Имя Сеп­ти­мия ука­зы­ва­ет на рим­ля­ни­на из хоро­шей семьи, имя Акмы - на гре­че­скую воль­ноот­пу­щен­ни­цу. Чиха­ние у гре­ков и рим­лян счи­та­лось зна­ме­ньем для послед­не­го ска­зан­но­го сло­ва - так уже у Гоме­ра, а выра­же­ние «бла­го­склон­но чих­ну­ли Эроты» - у Фео­кри­та, 7, 96. Бла­го­при­ят­ной счи­та­лась у гре­ков пра­вая сто­ро­на, у рим­лян левая, - таким обра­зом, сти­хотво­ре­ние наро­чи­то сти­ли­зо­ва­но под гре­че­ские нра­вы. Упо­ми­на­ние о богат­ствах Сирии и Бри­та­нии (ст. 22) ука­зы­ва­ет на 55 г. - поход Цеза­ря в Бри­та­нию и под­готов­ку Крас­са к похо­ду на Восток. В том же 55 г. Пом­пей на пыш­ных играх при освя­ще­нии хра­ма Вене­ры вывел для трав­ли 600 львов - это мог­ло под­ска­зать образ в ст. 7 (Пли­ний Стар­ший, VIII, 53- 54, там же: «вся сила львов - в их взгляде»).

На отъ­езд из Вифи­нии вес­ной 56 г. в сви­те Мем­мия (см. № 31 и 4). Вифи­ния с ее глав­ным горо­дом Нике­ей (ст. 5) была стра­ной пло­до­род­ной, но полу­вар­вар­ской и разо­рен­ной недав­ней вой­ною (№ 10, 28, 47), обрат­ный же путь лежал мимо ста­рин­ных гре­че­ских горо­дов эгей­ско­го бере­га Малой Азии (ст. 6), все­гда при­вле­кав­ших вни­ма­ние рим­ских тури­стов: за 10 лет до Катул­ла Катон Млад­ший нароч­но замед­лил вер­нуть­ся с Восто­ка в Рим «из жела­ния постран­ст­во­вать по исто­ри­че­ским местам Азии» (Плу­тарх, «Катон», 12), а через 35 лет после Катул­ла Гора­ций спра­ши­вал при­я­те­ля, как пока­за­лись ему Хиос, Лес­бос, Самос, Смир­на и Коло­фон - «достой­ны иль нет сво­ей сла­вы?» («Посла­ния», I, 11, 1- 2). Мор­ской сезон на Сре­ди­зем­ном море откры­вал­ся в середине мар­та, но в рав­но­ден­ст­вия (ст. 2) и в солн­це­во­рот пере­би­вал­ся опас­ны­ми буря­ми (Пли­ний Стар­ший, XVIII, 221). Весен­ний запад­ный ветер Зефир счи­тал­ся при этом более «доб­рым» у рим­лян, чем у гре­ков, пото­му что на Ита­лию он дул с моря, а на Эгей­ское море с холод­ных гор Пин­да; Катулл (ст. 3) смот­рит на него гла­за­ми рим­ля­ни­на.

Порк (точ­нее, Пор­ций) и Сокра­ти­он - бли­же неиз­вест­ные спут­ни­ки про­кон­су­ла Пизо­на и сопер­ни­ки Катул­ло­вых дру­зей Вера­ния и Фабул­ла из той же сви­ты (см. № 28). Им боль­ше повез­ло нажить­ся, и Катулл попре­ка­ет их воров­ст­вом (ст. 1, «руки, обе левые» - см. при­меч. к № 12, 1), раз­вра­том (Пизон назван При­а­пом, ср. Цице­рон, «Про­тив Пизо­на», 28, 69) и обжор­ст­вом (ст. 5, «пир с утра», тогда как обыч­но в допо­лу­ден­ное вре­мя зани­ма­лись толь­ко дела­ми).

Тема пере­кли­ка­ет­ся с зна­ме­ни­ты­ми сти­ха­ми к Лес­бии, № 5 и 7.

Три­ста тысяч - для обо­зна­че­ния бес­счет­но боль­шо­го чис­ла - пого­во­роч­но, ср. № 9, 2.

Послед­ст­ви­ем это­го сти­хотво­ре­ния была ссо­ра Катул­ла с Авре­ли­ем и Фури­ем, № 16.

Повод неиз­ве­стен, вре­мя тоже; гипер­бо­ли­че­ски само­уни­чи­жи­тель­ный стиль застав­лял мно­гих ком­мен­та­то­ров видеть здесь иро­нию (ср. № 1 о сво­их «без­дел­ках»). Послед­ний стих, дей­ст­ви­тель­но, дву­смыс­лен и может пони­мать­ся «как ты - луч­ший за всех заступ­ник» - тогда это может быть насмеш­кой над адво­кат­ской нераз­бор­чи­во­стью в выбо­ре под­за­щит­ных (так, Цице­рон обви­нял Вати­ния в 56 г. и защи­щал его в 54 г.; в обви­не­нии оба раза при­ни­мал уча­стие Кальв, поэто­му для Катул­ла эти про­цес­сы были небез­раз­лич­ны, ср. № 14 и 53). Катулл мог дур­но отно­сить­ся к Цице­ро­ну за то, что тот осуж­дал нео­те­ри­че­скую поэ­зию и атти­ци­сти­че­скую про­зу Каль­ва и дру­гих его дру­зей; и мог хоро­шо отно­сить­ся за его речь «За Целия» про­тив измен­ни­цы Кло­дии (Лес­бии) в 56 г. и за его жесто­кую враж­ду с Кло­ди­ем, бра­том Кло­дии, кото­ро­го Катулл (судя по № 79) не любил.

Ср. № 14. Сти­хотво­ре­ние напи­са­но по рим­ско­му эпи­сто­ляр­но­му эти­ке­ту - с точ­ки зре­ния адре­са­та: не «я пишу тебе ночью, уста­лый…», а «я писал тебе ночью, уста­лый…»

…на таб­лич­ках моих мы забав­ля­лись. - Дере­вян­ные таб­лич­ки, кры­тые вос­ком, слу­жи­ли для чер­но­вых запи­сей и в антич­но­сти и дол­гое вре­мя в сред­ние века.

Неме­сида (она же Рам­нунт­ская дева в № 64, 395, № 66, 71, № 68, 77) - боги­ня воз­мездия, в част­но­сти за любов­ные обиды (у лири­че­ских поэтов).

Пере­вод зна­ме­ни­то­го сти­хотво­ре­ния Сап­фо (фр. 2, сохра­нил­ся в цита­те в ано­ним­ном трак­та­те «О воз­вы­шен­ном», 10), обра­щен­но­го к уче­ни­це, кото­рую она рев­ну­ет к жени­ху. Вот его под­строч­ный пере­вод (кур­си­вом даны места, опу­щен­ные или изме­нен­ные Катул­лом):

Катулл вво­дит в сти­хотво­ре­ние обра­ще­ние к адре­са­ту - «Лес­бия» (т. е. «лес­бос­ская девуш­ка»); види­мо, после это­го оно и ста­ло для него посто­ян­ным псев­до­ни­мом его воз­люб­лен­ной. Что Кло­дия ста­ла «Лес­би­ей» в честь самой Сап­фо, - менее веро­ят­но: Сап­фо, по антич­но­му пре­да­нию, была чер­ня­ва и некра­си­ва. Катулл обо­рвал свой пере­вод на 3-й стро­фе, а 4-ю доба­вил от себя, чтобы она рез­ко пере­осмыс­ли­ла и весь преды­ду­щий текст. В латин­ской поэ­зии такие пово­роты лири­че­ско­го сюже­та были не ред­ко­стью (таков зна­ме­ни­тый вто­рой эпод Гора­ция с лири­че­ским содер­жа­ни­ем и сати­ри­че­ски­ми кавыч­ка­ми в кон­цов­ке), но поэтам и фило­ло­гам ново­го вре­ме­ни такой ход был непри­вы­чен, поэто­му еще с XVI в. (ком­мен­та­рий Ахил­ла Ста­ция, 1566) ста­ло выска­зы­вать­ся мне­ние, что 4-я стро­фа Катул­ла - или ошиб­ка редак­то­ра, при­со­еди­нив­ше­го к закон­чен­но­му сти­хотво­ре­нию посто­рон­ний отры­вок (как в № 2b, 14b, 78b), или под­дел­ка пере­пис­чи­ка. Неко­то­рые фило­ло­ги дер­жат­ся это­го мне­ния до сих пор.

По тому же образ­цу Сап­фо сде­ла­но опи­са­ние свя­зи души с телом у совре­мен­ни­ка Катул­ла - Лукре­ция (III, 152- 157, пер. Ф. А. Пет­ров­ско­го):

Голос теряю … - Этот стих про­пу­щен в руко­пи­сях Катул­ла и вос­ста­нав­ли­ва­ет­ся изда­те­ля­ми по гре­че­ско­му тек­сту Сап­фо.

Празд­ность, мой Катулл, для тебя зло­вред­на … - Общее место антич­ной мора­ли­сти­ки: ср. в латин­ской поэ­зии еще у Терен­ция, «Само­ис­тя­за­тель», 109: «Все­му тому виною - празд­ность край­няя! В твои года я занят не любо­вью был…» и т. д., а потом - в тира­де Овидия, «Лекар­ство от люб­ви», 135- 150: «Празд­ность рож­да­ет любовь и, родив, бере­жет и леле­ет; Празд­ность - поч­ва и корм для вожде­лен­но­го зла…» и т. д. Цари и гра­ды, погиб­шие от изне­жен­но­сти, - Сар­да­на­пал, Крез, Алек­сандр в Вави­лоне, сиба­ри­ты в Сиба­ри­се и пр. В каком соот­но­ше­нии нахо­дит­ся содер­жа­ние катул­ло­вой стро­фы и 5-й стро­фы Сап­фо, от кото­рой сохра­ни­лось лишь нача­ло, ука­зы­ваю­щее на подоб­ный же ком­по­зи­ци­он­ный пере­лом, - мы не зна­ем.

Ноний бли­же неиз­ве­стен (Пли­ний Стар­ший, XXXVII, 87, со ссыл­кой на это сти­хотво­ре­ние упо­ми­на­ет, что сын его, сена­тор, был каз­нен в 43 г. Анто­ни­ем, желав­шим при­сво­ить себе его дра­го­цен­ный опал, а внук его был кон­су­лом, по-види­мо­му, в 35 г. н. э.). П. Вати­ний, наобо­рот, был одним из самых замет­ных карье­ри­стов-цеза­ри­ан­цев, про­тив него про­из­но­си­ли речи и Цице­рон (в 56 г.) и Кальв (см. № 53), он был кве­сто­ром в 63 г. (и уже тогда клял­ся сво­им буду­щим кон­суль­ст­вом - Цице­рон, «Про­тив Вати­ния», 6), три­бу­ном в 59 г., полу­чил, по-види­мо­му, твер­дое обе­ща­ние кон­суль­ства при дого­во­ре три­ум­ви­ров в Луке в 56 г., стал пре­то­ром в 55 г. (пере­бив эту долж­ность у Като­на Млад­ше­го, что было боль­шим поли­ти­че­ским скан­да­лом); к это­му вре­ме­ни, веро­ят­но, и отно­сит­ся сти­хотво­ре­ние Катул­ла. Кон­суль­ства он достиг, но толь­ко в 47 г. и толь­ко «смен­но­го», на несколь­ко дней; неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли пола­га­ют, что Катулл дожил до это­го вре­ме­ни и напи­сал эту эпи­грам­му о реаль­ном, а не пред­по­ла­га­е­мом кон­суль­стве Вати­ния, но это мало­ве­ро­ят­но. Вати­ний, как и Ноний, стра­дал зобом (Цице­рон, «Про­тив Вати­ния», 39; «К Атти­ку», II, 9, 2), отсюда объ­еди­не­ние двух имен.

Похва­ла ора­тор­ско­му талан­ту Каль­ва, как № 50 - похва­ла поэ­ти­че­ско­му талан­ту. О Вати­нии ср. № 52 и при­меч.; ср. так­же № 14, 3. Кальв высту­пал с реча­ми про­тив Вати­ния не мень­ше трех раз - по-види­мо­му, в 58 г. с обви­не­ни­ем в наси­лии про­тив пре­то­ра Мем­мия, буду­ще­го началь­ни­ка Катул­ла в Вифи­нии; в 56 г., одновре­мен­но с Цице­ро­ном; в 54 г., с обви­не­ни­ем в под­ку­пах при добы­ва­нии пре­ту­ры преды­ду­ще­го года. Эти речи его поль­зо­ва­лись наи­боль­шей сла­вой и чита­лись еще через пол­то­рас­та лет, при Таци­те («Раз­го­вор об ора­то­рах», 21 и 34; «осо­бен­но вто­рая речь - она бога­та кра­си­вы­ми сло­ва­ми и мыс­ля­ми и хоро­шо рас­счи­та­на на судей­ский слух»). Какая из этих речей дала повод для сти­хотво­ре­ния Катул­ла, неиз­вест­но. Кон­цо­воч­ное «Ну и шиш…!» («Кальв был малень­ко­го роста, за что и Катулл в сти­хах назы­ва­ет его sa­la­pu­tium di­ser­tum» - Сене­ка Стар­ший, «Кон­тро­вер­сии», VII, 4, 7) - пере­вод услов­ный, соот­вет­ст­ву­ю­щее латин­ское сло­во (по-види­мо­му, непри­стой­ное) более нигде не встре­ча­ет­ся.

Текст сти­хотво­ре­ния испор­чен (после ст. 1 в руко­пи­сях повто­ря­ют­ся стро­ки № 50, 16- 17), стро­ки несвяз­ны. Может быть, перед нами неза­вер­шен­ный набро­сок или груп­па наброс­ков; может быть, к ним же при­над­ле­жит не попав­ший в «Кни­гу Катул­ла Верон­ско­го» отры­вок

цити­ру­е­мый со ссыл­кой на Катул­ла Пор­фи­ри­о­ном в ком­мен­та­ри­ях к Гора­цию. Все упо­ми­на­е­мые лица бли­же неиз­вест­ны, даже име­на их вос­ста­нав­ли­ва­ют­ся с сомне­ни­ем; Цезарь «ста­ра­ет­ся любой ценой вой­ти в друж­бу с людь­ми из самых низов», писал Цице­рон («К близ­ким», VIII, 4, 2). Судя по ст. 6- 7 (с реми­нис­цен­ци­ей из № 29, 12), это сти­хотво­ре­ние напи­са­но после № 29, т. е. в 55/54 г.

…в кот­ле варе­ный два­жды. - Намек на миф о Медее, кото­рая таким кол­дов­ст­вом вер­ну­ла моло­дость Ясо­но­ву отцу; види­мо, зна­чит: «моло­дя­щий­ся ста­рик»,

…ямбы … - см. при­меч. к № 40.

Ст. 14- 23 это­го тек­ста состав­ля­ют в руко­пи­сях отдель­ный отры­вок, рас­по­ло­жен­ный после № 58, и пере­не­се­ны сюда, меж­ду ст. 13 и 14 сти­хотво­ре­ния № 55, пред­по­ло­жи­тель­но. Глав­ный при­знак един­ства тек­ста - сти­хотвор­ный раз­мер: толь­ко здесь Катулл поль­зу­ет­ся рас­ша­тан­ным, нерав­но­слож­ным фале­ки­ем (что переда­но и в пере­во­де). Адре­сат сти­хотво­ре­ния бли­же неиз­ве­стен; тема его - лихо­ра­доч­ный поиск моло­до­го чело­ве­ка по цело­му горо­ду - не раз воз­ни­ка­ет в комеди­ях (Плавт, «Амфи­т­ри­он», 1009 сл.; «Эпидик», 196 сл.; Терен­ций, «Бра­тья», 713 сл.). Марш­рут поис­ка (ст. 3- 6): с Мало­го Мар­со­ва поля на Целий­ском хол­ме, через Боль­шой Цирк («плу­тов­скою» назы­ва­ет его пуб­ли­ку Гора­ций, «Сати­ры», I, 6, 113) к Тиб­ру, потом к севе­ру в центр горо­да - форум с лав­ка­ми (в том чис­ле книж­ны­ми) и хра­мом Юпи­те­ра Капи­то­лий­ско­го над фору­мом, и нако­нец, даль­ше в сто­ро­ну Боль­шо­го Мар­со­ва поля, где летом 55 г. Пом­пей открыл боль­шой камен­ный театр с пор­ти­ком, сра­зу став­шим мод­ным местом. Мифо­ло­ги­че­ские срав­не­ния (58b, 1- 10) упо­доб­ля­ют героя мед­но­му вели­ка­ну Талу, три­жды в день обе­гав­ше­му весь Крит при царе Мино­се (Пла­тон, «Минос», 321; Апол­ло­дор, 1, 9, 26); Ладу, зна­ме­ни­то­му олим­пий­ско­му бегу­ну-победи­те­лю (Пав­са­ний, III, 21, 1); Пега­су, кры­ла­то­му коню; Пер­сею в кры­ла­тых сан­да­ли­ях; коням «биги» (колес­ни­цы) фра­кий­ско­го царя Реса, укра­ден­ным Одис­се­ем и Дио­медом («Или­а­да», VIII); и вет­рам в меш­ке, пода­рен­ным Эолом Одис­сею («Одис­сея», X).

Адре­сат - или Вале­рий Катон, поэт и грам­ма­тик, кото­ро­го хва­ли­ли Тици­да и Цин­на и над кото­рым посме­и­вал­ся в сти­хах Фурий Биба­кул (см. с. 146); или М. Пор­ций Катон Млад­ший, буду­щий герой граж­дан­ской вой­ны про­тив Цеза­ря, про­сла­вив­ший­ся само­убий­ст­вом в Ути­ке в 46 г., - при всей сво­ей зна­ме­ни­той стро­го­сти нра­ва он в быту отли­чал­ся склон­но­стью к неук­лю­же­му юмо­ру. В част­но­сти, на при­я­те­ля, отбив­ше­го у него неве­сту, Катон писал сати­ри­че­ские ямбы, «под­ра­жая едко­сти Архи­ло­ха» (Плу­тарх, «Катон Млад­ший», 7). Сти­хотво­ре­ние Катул­ла зачи­ном сво­им тоже под­ра­жа­ет зачи­ну одно­го из фраг­мен­тов Архи­ло­ха (фр. 107 Д) (пер. В. В. Вере­са­е­ва):

Ср. № 29. «Цезарь не скры­вал, что в стиш­ках о Мамур­ре Катулл заклей­мил его веч­ным клей­мом» (Све­то­ний, «Юлий», 73) - может быть, с наме­ком на ст. 5. Здесь, в отли­чие от № 29, поли­ти­че­ская тема пря­мо не затра­ги­ва­ет­ся, а пере­чис­ля­ют­ся лишь общие поро­ки, в том чис­ле и неудач­ли­вая «уче­ность» (ст. 7): Цезарь был авто­ром сочи­не­ния по грам­ма­ти­ке и люби­тель­ских сти­хов, Мамур­ра тоже «лез на Пар­нас» (№ 105).

Обыч­но счи­та­ет­ся, что это сти­хотво­ре­ние (как и № 11) отно­сит­ся к послед­не­му раз­ры­ву Катул­ла и Лес­бии; но, конеч­но, подоб­ные при­сту­пы гипер­бо­ли­че­ско­го отча­я­ния мог­ли быть у него и рань­ше. Во вся­ком слу­чае, ст. 3 пере­кли­ка­ет­ся с № 8, 5 и № 37, 12. Адре­сат сти­хотво­ре­ния - может быть, верон­ский Целий, пове­рен­ный Катул­ла в № 100, а может быть, М. Целий Руф (82?- 46), народ­ный три­бун 52 г., пре­тор 48 г., вид­ный моло­дой ора­тор и поли­тик, спер­ва побор­ник сена­та, потом Цеза­ря, свет­ский чело­век, сла­вив­ший­ся мотов­ст­вом и рас­пу­щен­но­стью, корре­спон­дент и под­за­щит­ный Цице­ро­на в про­цес­се 56 г. Целий тоже был любов­ни­ком Кло­дии, сам (по-види­мо­му) с нею порвал, и она обви­ня­ла его в попыт­ке отра­вить ее. В этой речи Цице­ро­на («За Целия», 38 и 49) и содер­жат­ся самые зна­ме­ни­тые цице­ро­нов­ские харак­те­ри­сти­ки Кло­дии и ее рас­пут­ства.

Руфа - бли­же неиз­вест­на; про­зви­ще «Руфа» озна­ча­ет «рыжая» - обыч­ный пред­мет насмеш­ки. Судя по упо­ми­на­нию Боно­нии (Боло­нья), сти­хотво­ре­ние отно­сит­ся к верон­ской поре жиз­ни Катул­ла. Пере­вод непри­стой­ных ст. 1- 2 дан услов­ный. Поби­рать­ся, тас­кая еду, выстав­ля­е­мую на клад­би­щах душам мерт­вых («с кост­ров смерт­ных», ст. 3 - наро­чи­тое пре­уве­ли­че­ние), счи­та­лось пре­де­лом нищен­ско­го паде­ния.

Под­лин­ник не дает воз­мож­но­сти раз­ли­чить, обра­ще­но сти­хотво­ре­ние к муж­чине или жен­щине. Отры­воч­ное сти­хотво­ре­ние, пере­кли­каю­ще­е­ся с жало­ба­ми Ари­ад­ны в № 64, 154. Обра­зец - Еври­пид, «Медея», 1342- 1343: «Ты льви­ца, а не жен­щи­на! в тебе / Тиррен­ской Скил­лы дикая поро­да…» Скил­ла (ст. 2) - чудо­ви­ще, хва­таю­щее плов­цов с про­плы­ваю­щих кораб­лей; у Гоме­ра изо­бра­жа­ет­ся испо­лин­ской жен­щи­ной с тре­мя туло­ви­ща­ми и шестью рука­ми («Одис­сея», XII), но у позд­них поэтов - жен­щи­ной с одним туло­ви­щем, опо­я­сан­ным по бед­рам песьи­ми голо­ва­ми.

Виния (в руко­пи­си Юния) Аврун­ку­лея бли­же неиз­вест­на. Ман­лий, может быть, тож­де­ст­вен с Л. Ман­ли­ем Торк­ва­том, буду­щим пре­то­ром 49 г., пав­шим в 47 г. в Афри­ке на сто­роне пом­пе­ян­цев про­тив Цеза­ря; Цице­рон высо­ко ценил его как ора­то­ра («Брут», 265) и вывел побор­ни­ком эпи­ку­рей­ства в диа­ло­ге «О пре­дель­ном доб­ре и зле», где, меж­ду про­чим, упо­ми­на­ет­ся и о его люб­ви к поэ­зии (I, 72).

Рим­ский брак был слож­ным обрядом. Основ­ная часть его справ­ля­лась днем в при­сут­ст­вии жре­цов и свиде­те­лей: под­пи­сы­вал­ся кон­тракт о при­да­ном, поса­же­ная мать («про­ну­ба») соеди­ня­ла руки жени­ху и неве­сте, совер­ша­лись уста­нов­лен­ные сим­во­ли­че­ские дей­ст­вия (при пат­ри­ци­ан­ском бра­ке ново­брач­ные вку­ша­ли от пол­бен­но­го хле­ба и сиде­ли на крес­лах, покры­тых овчи­ной; при пле­бей­ском неве­ста была «про­да­ва­е­ма» жени­ху за мед­ную моне­ту, кото­рой уда­ря­ли о весы), при­но­си­лись жерт­вы богам, а затем устра­и­вал­ся пир в доме отца неве­сты. С наступ­ле­ни­ем тем­ноты начи­на­лось шест­вие, про­во­жав­шее неве­сту в дом жени­ха, - с факе­ла­ми (ст. 77, 98 и др.), флей­та­ми (у Катул­ла не упо­ми­на­ют­ся), пени­ем непри­стой­ных «фес­цен­нин­ских песен» (ст. 126) и раз­бра­сы­ва­ни­ем оре­хов, сим­во­ли­зи­ру­ю­щих пло­до­ви­тость (ст. 127). Неве­сту вели три маль­чи­ка-друж­ки, у кото­рых оба роди­те­ля были в живых: один нес впе­реди факел (в этой роли Катулл пред­став­ля­ет само­го бога бра­ка - Гиме­нея, ст. 15), два дру­гих дер­жа­ли ее за руки (ст. 181- 182), а перед домом жени­ха переда­ва­ли ее поса­же­ным мате­рям («доб­рым жен­щи­нам» - еди­но­муж­ни­цам, ст. 186). У две­рей она нати­ра­ла кося­ки жиром («лос­ня­ща­я­ся при­тол­ка», ст. 168) и пере­сту­па­ла порог, не задев­ши, во избе­жа­ние дур­но­го зна­ме­ния (ст. 166). Катулл сопро­вож­да­ет это опи­са­ние рим­ско­го обряда при­пе­вом «О Гимен, Гиме­ней…» из песен, сопро­вож­дав­ших ана­ло­гич­ный гре­че­ский обряд.

Пять частей сти­хотво­ре­ния - сла­во­сло­вие богу Гиме­нею (ст. 1- 75), пес­ня перед домом неве­сты (76- 120), во вре­мя шест­вия (121- 155), перед домом жени­ха (156- 190) и перед поро­гом брач­но­го покоя (191- 235: «эпи­та­ла­мий» в узком смыс­ле сло­ва). Ст. 80- 83 и 112- 114 не сохра­ни­лись.

…хол­ма Гели­кон­ско­го / Житель … - Гиме­ней, бог бра­ка, счи­тал­ся сыном одной из Муз (по Катул­лу - Ура­нии, ст. 2, может быть, по сход­ству с Вене­рой-Ура­ни­ей; дру­гие назы­ва­ют Кал­лио­пу, Клио, Тер­пси­хо­ру), а оби­те­лью Муз была гора Гели­кон с источ­ни­ком Ага­нип­пой, воз­вы­шав­ша­я­ся в Бео­тии (Аонии) близ горо­да Фес­пий (ниже, ст. 27- 30).

Ты чело увен­чай … - Гиме­ней изо­бра­жа­ет­ся в жен­ском сва­деб­ном убо­ре - вен­ке, пла­ще (точ­нее, фате жел­то­го сва­деб­но­го цве­та) и сан­да­ли­ях.

…к фри­гий­цу-судье … - К Пари­су, судив­ше­му спор трех богинь о кра­со­те.

В руки … юно­ше … - Здесь и ниже (ст. 66 «даст… детей») исполь­зо­ва­ны юриди­че­ские фор­му­лы рим­ско­го бра­ка, по кото­ро­му жена посту­па­ет «под руку» (во власть) мужа «для про­из­веде­ния детей».

…защит­ни­ков … - Вои­на­ми-леги­о­не­ра­ми мог­ли быть толь­ко пол­но­прав­ные рим­ские граж­дане, рож­ден­ные в бра­ке, справ­лен­ном по пол­но­му обряду.

Гиа­цин­та вста­ет цве­ток! - Име­ет­ся в виду не совре­мен­ный гиа­цинт, при­не­сен­ный с Восто­ка толь­ко в сред­ние века, а какая-то поро­да тем­но­го ири­са или дель­фи­ния: «гиа­цин­то­вы­ми» назы­ва­ет Гомер куд­ри Одис­сея («Одис­сея», VI, 231).

Белой нож­кою ложа. - В отдел­ке из сло­но­вой кости. Ср. подоб­ный же мотив во фраг­мен­те Тици­ды (с. 145).

Оре­хов пусть … даст налож­ник … - «Маль­чи­ки-налож­ни­ки… покидая свою постыд­ную служ­бу, раз­бра­сы­ва­ли оре­хи, дет­скую свою заба­ву, слов­но в знак, что уже гну­ша­ют­ся ребя­че­ства­ми», - пишет Сер­вий (ком­мен­ти­руя вер­ги­ли­ев­ские сло­ва «муж, сыпь оре­хи». - Экло­га 8, 30). Обыч­но на свадь­бе, конеч­но, оре­хи раз­бра­сы­вал сам жених: образ «налож­ни­ка» вво­дит толь­ко Катулл.

Послу­жи-ка Тала­сию! - « Тала­сию!» - риту­аль­ный воз­глас на рим­ских свадь­бах, смысл кото­ро­го был неясен уже в клас­си­че­скую эпо­ху; в част­но­сти, Тала­сий счи­тал­ся латин­ском богом бра­ка, подоб­ным Гиме­нею.

Ты вче­ра еще был без­ус / И селян­ка­ми брез­го­вал … - Под­ра­зу­ме­ва­ет­ся: «когда хозя­ин, выез­жая на вил­лы, брал тебя с собою».

Слов­но белая лилия … - Услов­ный пере­вод назва­ния неиз­вест­но­го рас­те­ния par­the­ni­ce («деви­че­ское»). «Хотя мы под сло­вом пар­фе­ни­ка и отыс­ка­ли рус­ское назва­ние “стен­ник”, но белый цвет это­го рас­те­ния, при­зна­ем­ся, нам незна­ком; для нас доволь­но гра­ции срав­не­ния» (Фет).

Тот пес­ка афри­кан­ско­го … при­ме­ры несчет­но­го мно­же­ства, как в № 7.

…столь древ­ний род … - Ман­лии Торк­ва­ты были знат­ным пат­ри­ци­ан­ским родом, гор­див­шим­ся пред­ка­ми-геро­я­ми еще с IV в. до н. э.

…как от мате­ри … - Т. е. Теле­мах, сын Одис­сея, обя­зан сво­им доб­рым име­нем не в послед­нюю оче­редь доб­рой сла­ве Пене­ло­пы, зна­ме­ни­той вер­но­стью сво­е­му мужу.

Это един­ст­вен­ное сти­хотво­ре­ние Катул­ла, сохра­нив­ше­е­ся не толь­ко в верон­ской руко­пи­си и спис­ках с нее, но и отдель­но - в соста­ве париж­ской «руко­пи­си де Ту» (co­dex Thua­nens) IX в., анто­ло­гии латин­ских лири­че­ских сти­хотво­ре­ний. Изо­бра­жа­ет­ся момент, когда пир в доме отца неве­сты уже кон­чен, а выход неве­сты к шест­вию про­ис­хо­дит толь­ко в кон­це сти­хотво­ре­ния. Про­ме­жу­ток занят пере­клич­кой хоров, в кото­рой каж­дая пара реплик варьи­ру­ет одну и ту же тему; такие сти­ли­за­ции народ­ных песен были раз­ра­бота­ны Фео­кри­том и дру­ги­ми алек­сан­дрий­ца­ми. Рим­ских реа­лий в сти­хотво­ре­нии нет, фон гре­че­ский, при­чем совер­шен­но услов­ный: пред­по­ла­га­ет­ся, что горы Олимп (на севе­ре Фес­са­лии) и Эта (на юге Фес­са­лии) сто­ят рядом (ст. 1, 7).

Вес­пер - пла­не­та Вене­ра как вечер­няя звезда; как утрен­няя звезда («под назва­ньем дру­гим», ст. 35) она назы­ва­лась Фос­фор.

Что поре­ши­ли мужи … - Т. е. брач­ный кон­тракт заклю­ча­ет­ся днем, а неве­ста жени­ху вру­ча­ет­ся вече­ром.

В несо­хра­нив­ших­ся стро­ках, по-види­мо­му, девуш­ки гово­ри­ли: «Ноч­ной Вес­пер бла­го­при­ят­ст­ву­ет кра­же: вот и у нас похи­ти­ли подру­гу»; юно­ши отве­ча­ют: «Да, Вес­пер при­во­дит ночь, но он же под име­нем Фос­фо­ра при­во­дит и день».

Ни садо­вод, ни пас­тух … - Точ­нее: «Ни зем­ледел, ни бычок…» - быч­ков впря­га­ли в плуг, кото­рым в вино­град­ни­ках про­во­ди­ли борозды меж­ду лоза­ми для сто­ка воды.

Так про­тив дво­их не упор­ст­вуй … - Гре­че­ская посло­ви­ца (вос­хо­дя­щая к мифам о Герак­ле); пере­осмыс­ле­ние ее при­ме­ни­тель­но к трем тре­тям дев­ства - при­чуд­ли­вое нов­ше­ство Катул­ла.

В мифо­ло­гии Аттис - это имя любим­ца фри­гий­ской боги­ни Кибе­лы (или Киве­вы); цен­траль­ным местом ее куль­та был город Пес­си­нунт в глу­бине Малой Азии близ горы Дин­ди­мы (отсюда третье имя, «Дин­ди­ме­на», ст. 13, ср. 91), дру­гим - гора Ида (ст. 30) в при­бреж­ной Малой Азии близ Трои; эту Иду сме­ши­ва­ли с дру­гой Идой, на Кри­те, а Кибе­лу отож­дествля­ли с чтив­шей­ся на Кри­те Реей, мате­рью Зев­са и дру­гих богов. Как боги­ня пло­до­ро­дия она чти­лась экс­та­ти­че­ски­ми орги­я­ми под зву­ки тим­па­нов (буб­нов) и ким­ва­лов (литавр), жре­цы ее долж­ны были вести аске­ти­че­ский образ жиз­ни и обыч­но под­вер­га­ли себя оскоп­ле­нию арха­и­че­ским камен­ным ножом. Эти жре­цы назы­ва­лись гал­ла­ми (ст. 12) по назва­нию мало­азий­ской реки (отсюда же назва­ние «гал­ли­ям­ба» - ред­ко­го сти­хотвор­но­го раз­ме­ра, кото­рым напи­са­но это сти­хотво­ре­ние), а пред­во­ди­тель их назы­вал­ся Аттис. Судь­ба тако­го Атти­са и пред­став­ле­на в сти­хотво­ре­нии Катул­ла (может быть, по неиз­вест­но­му элли­ни­сти­че­ско­му образ­цу); воз­мож­но (но не более того), что тол­чок к нему дала Катул­лу поезд­ка в Малую Азию в 57- 56 гг. Впро­чем, культ Мате­ри Богов был хоро­шо изве­стен в Риме, поль­зо­вал­ся офи­ци­аль­ным при­зна­ни­ем с 204 г., в честь нее справ­ля­лись еже­год­ные Мега­ле­сий­ские игры, про­цес­сии ее жре­цов выра­зи­тель­но опи­сы­вал Лукре­ций (II, 600- 643).

Аттис … схва­ти­ла … - До оскоп­ле­ния Катулл гово­рит об Атти­се в муж­ском роде, после оскоп­ле­ния - в жен­ском (ср. ст. 27 «ново­яв­лен­ная жена»); имен­но как при­ме­ты жен­ст­вен­но­сти упо­ми­на­ют­ся «бело­снеж­ные руки».

…в загну­тую дуду … - Духо­вые инстру­мен­ты счи­та­лись изо­бре­те­ни­ем мифи­че­ско­го фри­гий­ско­го сати­ра Мар­сия (а струн­ные - искон­но гре­че­ски­ми); обыч­но дуд­ки («флей­ты», как часто непра­виль­но пере­во­дят) дела­лись из пря­мо­го камы­ша, но в изо­бра­же­ни­ях встре­ча­ют­ся и изо­гну­тые.

Мена­ды - вак­хан­ки: экс­та­ти­че­ские куль­ты Кибе­лы и Вак­ха (свя­щен­ным рас­те­ни­ем кото­ро­го был плющ), име­ли мно­го обще­го.

…без даров цере­ри­ных … - Не вку­сив хле­ба.

Паси­фея - хари­та, жена бога сна Гип­но­са.

…где снег не схо­дит … - Пре­уве­ли­че­ние, снег на Иде лежит толь­ко зимой: ср. ст. 30, 70 «зеле­ной Иды».

Форум, ста­дий и пале­ст­ра … - Ста­дий (ста­ди­он) слу­жил для упраж­не­ний в беге, пале­ст­ра - в борь­бе; гим­на­сий - двор с при­ле­гаю­щи­ми построй­ка­ми для телес­ных упраж­не­ний вооб­ще. Они счи­та­лись при­ме­та­ми истин­ной гре­че­ской куль­ту­ры с ее заботой о теле - гим­на­сий был в каж­дом, даже самом малень­ком, гре­че­ском горо­де. Аттис, как и Катулл и каж­дый антич­ный чело­век, испы­ты­ва­ет перед дикой «него­род­ской» при­ро­дой не роман­ти­че­ское уми­ле­ние, а ужас.

…цве­тов вен­ка­ми … укра­шен … - Так укра­ша­ли две­ри дома моло­до­го чело­ве­ка его поклон­ни­ки.

…львам сво­им Кибе­ла … - Кибе­ла изо­бра­жа­лась могу­чей жен­щи­ной в вен­це, похо­жем на баш­ню, и на колес­ни­це, запря­жен­ной льва­ми.

О Кибе­ла … - Такая же охлаж­даю­щая кон­цов­ка, как бы беру­щая в кавыч­ки весь пафос основ­ной части сти­хотво­ре­ния, как и в № 51. Если «Аттис» - пере­ло­же­ние элли­ни­сти­че­ско­го сти­хотво­ре­ния, то эта кон­цов­ка и здесь мог­ла быть при­бав­ле­на самим Катул­лом.

Сти­хотво­ре­ние раз­ра­ба­ты­ва­ет один из самых популяр­ных гре­че­ских мифов. Свадь­ба смерт­но­го Пелея с боги­ней Фети­дой (как и дру­гой мифо­ло­ги­че­ский брак - Кад­ма с Гар­мо­ни­ей), на кото­рой гостя­ми были сами боги, пред­став­ля­лась сим­во­лом счаст­ли­во­го про­шло­го, когда люди и боги были близ­ки. Об этой свадь­бе упо­ми­на­ет­ся и у Гоме­ра («Или­а­да», XXIV, 61- 63), и в фраг­мен­тах Геси­о­да, и у Пин­да­ра (Пиф. 3); одна­ко кон­крет­ный элли­ни­сти­че­ский обра­зец, послу­жив­ший осно­вой для Катул­ла, неиз­ве­стен. Мор­ской богине Фети­де было пред­ска­за­но, что она родит сына, кото­рый будет силь­нее сво­е­го отца; узнав это, Юпи­тер не решил­ся соеди­нить­ся с нею, а усту­пил ее (ст. 27) в жены смерт­но­му - арго­нав­ту Пелею, и она роди­ла ему Ахил­ла. Одна­ко обыч­но рас­ска­зы­ва­лось, что брак Пелея с Фети­дой пред­ше­ст­во­вал похо­ду арго­нав­тов, справ­лял­ся на горе Пели­оне, и кен­тавр Хирон пред­ска­зы­вал буду­щее Ахил­ла (так у Еври­пида, «Ифи­ге­ния в Авлиде», 1036- 1074). Катулл пере­ме­нил завяз­ку, чтобы вве­сти важ­ный для него мотив люб­ви с пер­во­го взгляда меж­ду Пеле­ем и Фети­дой.

Сти­хотво­ре­ние постро­е­но по частой в элли­ни­сти­че­ских эпил­ли­ях схе­ме - в рам­ку основ­но­го рас­ска­за встав­лен отте­ня­ю­щий допол­ни­тель­ный; здесь это исто­рия бро­шен­ной Ари­ад­ны (тема, по тем же алек­сан­дрий­ским образ­цам популя­ри­зи­ро­ван­ная в Рима Овиди­ем, «Геро­иды», 10; «Мета­мор­фо­зы», VIII, 173- 181; «Фасты», III, 459- 516). План все­го сти­хотво­ре­ния - сим­мет­рич­ный: вступ­ле­ние (1- 30), смерт­ные гости на свадь­бе (31- 49), изо­бра­же­ние покры­ва­ла с выткан­ной исто­ри­ей Ари­ад­ны (50- 266), боже­ст­вен­ные гости на свадь­бе и вещая пес­ня Парок (267- 380), заклю­че­ние (381- 407). План встав­ной части тоже сим­мет­рич­ный: в цен­тре - жало­бы бро­шен­ной Ари­ад­ны (124- 201), перед этим - предыс­то­рия на Кри­те (76- 123), после это­го - предыс­то­рия в Афи­нах (202- 248), в заклю­че­нии - явле­ние Дио­ни­са-Вак­ха для бра­ка с Ари­ад­ной (251- 264). Таким обра­зом центр тяже­сти в обо­их постро­е­ни­ях еди­но­об­раз­но сме­щен к кон­цу (пес­ня Парок, явле­ние Вак­ха). Оба сюже­та, обрам­ля­ю­щий и встав­ной, извест­ны антич­но­му искус­ству; две рос­пи­си с изо­бра­же­ни­ем бро­шен­ной Ари­ад­ны най­де­ны в Пом­пе­ях.

Древ­ле корабль из сос­ны, на хреб­те Пели­о­на рож­ден­ной … - Реми­нис­цен­ция зна­ме­ни­то­го нача­ла «Медеи» Еври­пида, пере­ло­жен­ной на латин­ский язык Энни­ем: «О, если бы дуб­ра­вы пели­он­ские / Под топо­ра­ми сосен бы не руши­ли…» Пели­он - гора в южной Фес­са­лии, близ Пеле­е­ва цар­ства, часто упо­ми­на­е­мая в мифах.

В край, где Фасис течет … - т. е. в Кол­хиду, цар­ство Эета, сына Солн­ца и отца Медеи. Фасис - ныне Рио­ни.

Им боги­ня сама … - Афи­на-Поли­а­да («Гра­до­дер­жи­ца»), настав­ни­ца людей в море­ход­стве. Арго изо­бра­жа­ет­ся здесь как пер­вый в мире корабль (ср. ст. 11), хотя даль­ше ока­зы­ва­ет­ся, что Тесей уже пла­вал на кораб­лях к Мино­су и от Мино­са; это - непо­сле­до­ва­тель­ность мифо­ло­ги­че­ской хро­но­ло­гии, заме­чен­ная уже сами­ми древни­ми (Федр, IV, 7).

Стих сохра­нил­ся не пол­но­стью и допол­нен Перль­кам­пом.

…дще­ри Нерея … внуч­ку Тефия и Оке­ан … - Тефия и Оке­ан, дети Неба и Зем­ли, были роди­те­ля­ми Нерея и стар­ших мор­ских нимф, Оке­а­нид; Нерей был, в свою оче­редь, роди­те­лем млад­ших мор­ских нимф, Нере­ид, в чис­ле кото­рых была Амфи­т­ри­та, став­шая женой Посидо­на (выше, ст. 11 - в пере­нос­ном зна­че­нии «море»), и Фети­да, геро­и­ня поэ­мы.

Все к Фар­са­лу сошлись … - В гре­че­ских мифах сто­ли­ца Пелея не назва­на; Катулл поме­ща­ет ее в круп­ней­ший город южной Фес­са­лии, где нахо­ди­лось древ­нее свя­ти­ли­ще Фети­ды (Стра­бон, IX, 5, 6). Гости же к нему явля­ют­ся даже из север­ной Фес­са­лии (Кран­нон, Ларисса, Тем­пей­ская доли­на) и с ост­ро­ва Ски­ро­са, где потом будет вос­пи­ты­вать­ся сын Пелея Ахилл.

Не про­чи­ща­ют лозы вино­град­ной кри­вою моты­гой … - В Ита­лии вино­град­ные лозы при­вя­зы­ва­ли к дере­вьям или шестам, в Малой Азии дава­ли им вить­ся по зем­ле, в Гре­ции был в ходу и тот и дру­гой спо­соб; здесь Катулл ука­зы­ва­ет на вто­рой.

Тро­нов беле­ет­ся кость … - Рим­ская реа­лия: сло­но­вой костью отде­лы­ва­лись «куруль­ные крес­ла» глав­ных рим­ских долж­ност­ных лиц.

…с пен­но­шум­но­го бере­га Дии … - Дия - ска­зоч­ный ост­ров, поло­же­ние кото­ро­го неопре­де­лен­но; в «Одис­сее», XI, 325, гово­рит­ся, что Ари­ад­ну уби­ла Арте­ми­да «тихой стре­лой, нау­щен­ная Вак­хом, на ост­ро­ве Дии». Когда этот мрач­ный миф был вытес­нен более радост­ным, кон­чав­шим­ся свадь­бой Ари­ад­ны и Вак­ха, то Дия ста­ла отож­дествлять­ся с Нак­со­сом, местом древ­не­го куль­та Дио­ни­са-Вак­ха (впер­вые - у Кал­ли­ма­ха); види­мо этой тра­ди­ции сле­ду­ет и Катулл.

Эри­ци­на - рим­ское про­зви­ще Вене­ры (по ее сици­лий­ско­му хра­му в Эрик­се).

…гор­тин­ские кров­ли. - Гор­ти­на - город на Кри­те близ глав­но­го Мино­со­ва горо­да Кнос­са; поэто­му «гор­тин­ский», как и «кнос­ский» (ст. 172) зна­чит «крит­ский».

Город Кек­ро­па … - Афи­ны (по име­ни древ­ней­ше­го афин­ско­го царя, сына Зем­ли).

…Анд­ро­гея убий­ство … - Анд­ро­гей, сын крит­ско­го царя Мино­са и брат Ари­ад­ны, был в Афи­нах на состя­за­ни­ях, вышел победи­те­лем, был из зави­сти убит афи­ня­на­ми, и за это Минос заста­вил Афи­ны каж­дый год посы­лать по семь юно­шей и деву­шек на съе­де­ние крит­ско­му чудо­ви­щу Мино­тав­ру.

…необ­шир­ный изму­чил­ся город … - изящ­ная уче­ная подроб­ность: напо­ми­на­ние, что Афи­ны ста­ли боль­шим горо­дом толь­ко при Тесее (орга­ни­зо­вав­шем «ссе­ле­ние» из окрест­но­стей), а до это­го зани­ма­ли лишь акро­поль и были так сла­бы, что не выдер­жа­ли оса­ды Мино­са.

Не хоро­ня, хоро­нить … - Т. е. опла­ки­вать зажи­во: сти­ли­сти­че­ский обо­рот, заим­ст­во­ван­ный из гре­че­ско­го язы­ка.

Тот­час на гостя глядит … - Про­буж­де­ние люб­ви Ари­ад­ны к Тесею изо­бра­же­но по образ­цу про­буж­де­ния люб­ви Медеи к Ясо­ну в «Арго­нав­ти­ке» Апол­ло­ния Родос­ско­го, кн. III.

…над стру­я­ми Эвро­та … - В Спар­те; мирт рос в этих местах (Пав­са­ний, III, 22, 9), но в поэ­зии упо­ми­нал­ся ред­ко: мирт был мир­ным рас­те­ни­ем, а Спар­та воин­ст­вен­ной.

Маль­чик свя­той, к печа­лям люд­ским при­ме­шав­ший бла­жен­ство! - Ср. 36, 3 (эпи­тет «свя­той») и 68, 18 (сла­дость и горечь люб­ви).

…боги­ня, кому Ида­лий­ские рощи под­власт­ны! - Вене­ра, см. 36, 12.

…золота ста­ла блед­нее … - Блед­ность смуг­лой кожи срав­ни­ва­ет­ся с золо­том, как ниже, № 81, 4.

…сест­ры … мате­ри … - Мате­рью Ари­ад­ны была Паси­фая, дочь Солн­ца, стра­дав­шая про­ти­во­есте­ствен­ной любо­вью к быку; сест­рой - Фед­ра, буду­щая жена Тесея, погиб­шая от несчаст­ной люб­ви к сво­е­му пасын­ку Иппо­ли­ту. Эти моти­вы, при всей бег­ло­сти упо­ми­на­ния, тоже впи­сы­ва­ют­ся в кар­ти­ну, рису­е­мую Катул­лом.

Жен­щи­на пусть ни одна не верит клят­вам муж­чи­ны … - Этот стих бук­валь­но цити­ру­ет­ся Ари­ад­ною в «Фастах» Овидия, III, 475, где она, запо­до­зрив в измене уже и Вак­ха, вос­кли­ца­ет: «Жен­щи­на пусть ни одна, - вновь крик­ну, - не верит муж­чине!..»

…и поте­рять ско­рей не реши­лась ли бра­та … - Чудо­вищ­но­го Мино­тав­ра, для борь­бы с кото­рым Ари­ад­на дала Тесею спа­си­тель­ную нить (ст. 113; ср. ст. 181). Здесь вновь при­сут­ст­ву­ют ассо­ци­а­ции с судь­бой Медеи, кото­рая, спа­сая Ясо­на от пого­ни, уби­ла сво­е­го бра­та Абсир­та, но потом все же была бро­ше­на Ясо­ном.

Льви­ца какая тебя роди­ла … - Ср. № 60 и при­ме­ча­ние о реми­нис­цен­ции из той же еври­пидов­ской «Медеи».

Сир­та­ми ль ты порож­ден … - Сир­ты - опас­ное мел­ко­во­дье у пес­ча­ных бере­гов Ливии; упо­мя­ну­ты в парал­лель Харибде, сим­во­ли­зи­ру­ю­щей мор­скую глу­би­ну.

…отца ста­ри­ка … суро­вых уко­ров … - Неожидан­ное сбли­же­ние тра­ги­че­ско­го обра­за Эгея с комедий­ным обра­зом ста­ри­ка-отца, все­гда недо­воль­но­го сыном.

…гно­зий­ских [кнос­ских] бре­гов не каса­лись Кек­ро­по­вы кор­мы … - См. выше при­ме­ча­ния к ст. 75- 76.

…к Идей­ским горам … - Т. е. на род­ной Крит (о крит­ской горе Иде см. при­ме­ча­ние к № 63).

…кив­нул голо­вою … - Зна­ме­ни­тый жест Зев­са из «Или­а­ды», I, 528.

…Эрех­фей­скую при­стань. - Афин­скую, по име­ни древ­не­го царя Эрех­фея, пра­деда Эгея (ср. ниже ст. 229).

Ты, воз­вра­щен­ный едва … - Тесей родил­ся и вырос на чуж­бине, а к Эгею в Афи­ны при­шел лишь неза­дол­го до опи­сы­ва­е­мых собы­тий: харак­тер­ный для Катул­ла чув­ст­ви­тель­ный мотив.

Бла­го­при­ят­ной судь­бы … зна­ки … - т. е. белые пару­са.

…ибер­ской сво­ей чер­нотою … - «Чер­но­ва­тый пур­пур» по сло­вам Сер­вия (ком­мен­та­рий к «Эне­иде», IX, 582), выде­лы­вав­ший­ся в Испа­нии с помо­щью ржав­чи­ны мест­но­го желе­за.

…Та, что в свя­том оби­та­ет Итоне … - Афи­на: так назы­ва­лись город в Бео­тии и гора в южной Фес­са­лии (место свадь­бы Пелея и Фети­ды!), оба со свя­ти­ли­ща­ми Афи­ны.

А с кре­пост­ной высоты … - С афин­ско­го акро­по­ля; по дру­го­му пре­да­нию, Эгей бро­сил­ся в море с южно­го атти­че­ско­го мыса Суния.

Иакх - одно из имен Вак­ха-Дио­ни­са (в мисти­че­ском куль­те Элев­син­ской тро­и­цы - Цере­ры, Про­зер­пи­ны и Иак­ха).

…на Нисе рож­ден­ных … - Ниса - ска­зоч­ная гора где-то на Восто­ке, на кото­рой мла­де­нец Вакх был вос­пи­тан Силе­ном.

Тир­сы одни потря­са­ли … - Тирс, вино­град­ный прут с шиш­кой на кон­це, был непре­мен­ной при­над­леж­но­стью куль­та Вак­ха.

Таин­ства зна­ки нес­ли, в пле­те­ных скрыв их кош­ни­цах … - По обряду элев­син­ских мисте­рий, см. при­меч. к ст. 251.

…из вар­вар­ских дудок. - Дуд­ки (флей­ты) счи­та­лись фри­гий­ским изо­бре­те­ни­ем, ср. № 63, 22.

Фавон - латин­ское имя Зефи­ра, запад­но­го вет­ра (см. при­ме­ча­ние к № 46).

Пеней - одна из круп­ней­ших гре­че­ских рек, про­те­каю­щая в Фес­са­лии по Тем­пей­ской долине (см. при­меч. к ст. 37).

…сестер Мне­мо­нид … - Муз, доче­рей Мне­мо­си­ны, боги­ни памя­ти; одним из их оби­та­лищ была Пие­рия, область к севе­ру от Пенея. Текст испор­чен, пере­вод по конъ­ек­ту­ре Гейн­зи­уса.

…сест­ру Фаэ­то­на … - Т. е. тополь: сест­ры-Гели­а­ды, пла­кав­шие о сво­ем бра­те Фаэ­тоне, упав­шем с сол­неч­ной колес­ни­цы, были обра­ще­ны в топо­ля (Овидий, «Мета­мор­фо­зы», II).

Про­ме­тей - глав­ный винов­ник свадь­бы Пелея и Фети­ды: это он открыл про­ро­че­ство, что Фети­да родит сына силь­нее, чем отец. «Умом исхищ­рен­ный» - при­бли­зи­тель­ная эти­мо­ло­гия его име­ни. «Лег­кие зна­ки … кары» - руб­цы от цепей и орли­но­го клю­ва: может быть, так­же вде­лан­ный в пер­стень кусок ска­лы, где он стра­дал (Пли­ний Стар­ший, XXXVII, 2).

С еди­но­род­ной сест­рой … - Арте­ми­дой; в Идре (Идри­а­де в Карии) она чти­лась в обра­зе под­зем­ной Гека­ты. У Гоме­ра, «Или­а­да», XXIV, 62, Апол­лон при­сут­ст­ву­ет на свадь­бе Пелея и поет пес­ню под зву­ки лиры; откуда у Катул­ла (или его источ­ни­ка) мотив «пре­зре­нья» к Пелею, неяс­но: может быть, Апол­лон, буду­щий заступ­ник Трои и враг Ахил­ла, пере­но­сит эту враж­ду и на его отца?

…вере­те­но … с под­ве­шен­ным дис­ком … - Этот диск на ниж­нем кон­це вере­те­на сво­ею тяже­стью при­да­вал ему лиш­нюю энер­гию вра­ще­ния.

Ты, о Эма­тии столп … - Эма­тия - поэ­ти­че­ское назва­ние Македо­нии, но здесь оно по смеж­но­сти пере­не­се­но на Пеле­е­ву Фес­са­лию.

Враг не спи­ну его, но храб­рую грудь лишь увидит … - Реми­нис­цен­ция из «Или­а­ды», XIII, 289- 290, о Мери­оне: «Вер­но, не в выю тебе, не в хре­бет бы ору­жие пало: / Гру­дью б ты встре­тил копье…»

…тев­кр­ская кровь … - Тев­к­ры (и, ниже, ст. 367, «дар­да­няне») - поэ­ти­че­ское назва­ние тро­ян­цев.

Пело­па ковар­но­го тре­тий наслед­ник - Ага­мем­нон: или по смене поко­ле­ний Пелоп - Пли­сфен - Атрей - Ага­мем­нон (не обще­при­ня­тый вари­ант), или по смене вла­сти Пелоп - Атрей - Фиест - Ага­мем­нон (так у Гоме­ра, «Или­а­да», II, 105 сл.). Пелоп-родо­на­чаль­ник назван «ковар­ным» за то, что он убил колес­ни­че­го Мир­ти­ла, помог­ше­го ему прий­ти к вла­сти, и за это был про­клят со сво­и­ми потом­ка­ми.

Ска­мандр - река под Тро­ей; бит­ва на ее бере­гах опи­сы­ва­ет­ся в «Илиа­де», XXI.

…та обре­чен­ная смер­ти добы­ча … - Полик­се­на, дочь При­а­ма, после победы гре­ков при­не­сен­ная в жерт­ву над моги­лой Ахил­ла.

Цепи Неп­ту­на … - Сте­ны Трои, сло­жен­ные когда-то Неп­ту­ном (и Апол­ло­ном) по при­ка­зу Юпи­те­ра.

Шею ее окру­жить вче­раш­нею нит­кой не смо­жет … - Пове­рье, что при поте­ре дев­ст­вен­но­сти шея тол­сте­ет, извест­но у раз­ных наро­дов, но в латин­ской поэ­зии с доста­точ­ной внят­но­стью боль­ше не выра­же­но нигде.

Вел вос­кли­цав­ших тиад … - Тиа­ды - то же, что и вак­хан­ки: экс­та­ти­че­ские спут­ни­цы Либе­ра (ита­лий­ское имя Вак­ха).

Счи­та­лось, что в свя­щен­ном Апол­ло­но­вом горо­де Дель­фах Апол­лон оби­та­ет толь­ко летом, а зимою на его место тор­же­ст­вен­но все­ля­ет­ся Вакх. Маворс - Марс (арха­и­че­ская фор­ма име­ни), Три­то­на-ручья боги­ня - Афи­на-Минер­ва (одно из объ­яс­не­ний ее не совсем ясно­го про­зви­ща «Три­то­ге­ния»), дева Рам­нун­та - Неме­зида (по ее хра­му в атти­че­ском горо­де).

Сопро­во­ди­тель­ное посла­ние при пере­во­де из Кал­ли­ма­ха (Бат­ти­а­да, ст. 16, - т. е. потом­ка Бат­та, леген­дар­но­го осно­ва­те­ля Кире­ны, откуда был родом Кал­ли­мах, - ср. № 7) - по-види­мо­му, при № 66. Адре­сат - зна­ме­ни­тый рим­ский ора­тор, кон­сул 69 г., стар­ший совре­мен­ник и сопер­ник Цице­ро­на, сам писав­ший сти­хи (о кото­рых Катулл в № 95 отзы­ва­ет­ся весь­ма нелест­но). В под­лин­ни­ке сти­хотво­ре­ние пред­став­ля­ет собой один длин­ней­ший син­та­к­си­че­ский пери­од - может быть, ими­ти­руя ора­тор­ский стиль адре­са­та. Напи­са­но, по-види­мо­му, одновре­мен­но с № 68, где тоже гово­рит­ся о смер­ти бра­та в Тро­аде («на плос­ком при­бре­жье Ретея», ст. 7).

…Леты … вол­на … - Лета, река забве­ния в под­зем­ном мире, в таком каче­стве впер­вые упо­ми­на­ет­ся в гре­че­ской лите­ра­ту­ре у Пла­то­на («Государ­ство», 621c), в рим­ской - здесь.

Давлия (по назва­нию мест­но­сти в сред­ней Гре­ции) - Фило­ме­ла, обра­щен­ная в соло­вья и пла­чу­щая о сво­ем уби­том пле­мян­ни­ке Ити­се. Отец Ити­са Терей изна­си­ло­вал Фило­ме­лу и выре­зал ей язык; за это Фило­ме­ла и сест­ра ее, жена Терея, уби­ли Ити­са и накор­ми­ли Терея мясом сына.

Ябло­ко … - обыч­ный в Гре­ции знак объ­яс­не­ния в люб­ви. Здесь это намек на сти­хи Кал­ли­ма­ха об Акон­тии и Кидиппе (из сбор­ни­ка «При­чи­ны»): влюб­лен­ный Акон­тий послал рав­но­душ­ной Кидиппе ябло­ко с над­пи­сью «Кля­нусь вый­ти за Акон­тия», она про­чла ее вслух, и эти сло­ва ока­за­лись ее клят­вою и т. д.

Пере­вод сти­хотво­ре­ния Кал­ли­ма­ха из сбор­ни­ка «При­чи­ны» (уче­ные эле­гии о при­чи­нах раз­лич­ных обы­ча­ев, явле­ний, пред­ме­тов - в дан­ном слу­чае, созвездия). Бере­ни­ка Кирен­ская была женой (и дво­ю­род­ной сест­рой, ст. 22) Пто­ле­мея III Евер­ге­та (247- 222). Вско­ре после воца­ре­ния и свадь­бы Пто­ле­мей дол­жен был высту­пать на вой­ну про­тив Селев­ка Ази­ат­ско­го (гипер­бо­ли­че­ски изо­бра­жен­ную в ст. 35- 36); Бере­ни­ка, молясь о его бла­го­по­луч­ном воз­вра­ще­нии, отре­за­ла локон сво­их волос и посвя­ти­ла их Афро­ди­те Зефи­рит­ской (ст. 57- 58) - под этим име­нем была при­чте­на к богам недав­но умер­шая Арси­ноя, тет­ка Бере­ни­ки и Пто­ле­мея. Но наут­ро воло­сы исчез­ли из хра­ма. Царь был в гне­ве (пото­му что недоб­ро­же­ла­те­ли, завла­дев ими, мог­ли маги­че­ски­ми опе­ра­ци­я­ми погу­бить и его и цари­цу); но при­двор­ный аст­ро­ном Конон Самос­ский (ст. 1- 6), друг Архи­меда, спас поло­же­ние, объ­явив, что эти воло­сы воз­не­се­ны на небо (как когда-то «венец Ари­ад­ны», Север­ная Коро­на, ст. 59- 60) и ста­ли созвезди­ем: назва­ние «Воло­сы Бере­ни­ки» было при­сво­е­но груп­пе сла­бых звезд меж­ду Львом, Девой, Боль­шой Мед­веди­цей («Кал­ли­сто», «Лика­о­но­ва дочь», ст. 66) и Воло­па­сом («Боот», ст. 68), до это­го не имев­шей назва­ния («несут безы­мян­ность», писал о них неза­дол­го до того Арат в сво­ей аст­ро­но­ми­че­ской поэ­ме, ст. 145). Потом это назва­ние забы­лось и вновь было вос­ста­нов­ле­но в аст­ро­но­ми­че­ской лите­ра­ту­ре уже в XVII в. при Тихо Бра­ге. Кал­ли­мах опи­сал это при­двор­ное собы­тие по горя­чим следам; папи­рус­ные отрыв­ки его эле­гии сохра­ни­лись (фр. 110), вот их под­строч­ный пере­вод. Напи­са­но сти­хотво­ре­ние от лица самой воз­не­сен­ной в небо косы Бере­ни­ки.

(1) (7) (40) (44)	Увидев­ший в чер­те­жах все пре­де­лы и то, где дви­жут­ся [звезды]… …Конон усмот­рел в возду­хе и меня, Бере­ни­ки­ну Косу, кото­рую при­нес­ла она в дар всем богам… …Голо­вою тво­ею и жиз­нью тво­ею, [цари­ца], покля­лась я… …пере­ле­та­ет быст­рый пото­мок (?) Фии [Солн­це? Борей?]
45	Бычий рожон мате­ри тво­ей Арси­нои, а через Афон плы­ли гибель­ные ладьи мидян. Что в силах мы, косы, еже­ли даже такие горы Усту­па­ют желе­зу? Да сгинет халиб­ский род: Злой посев вывед­ши из зем­ли, пока­зал он пер­вым [Миру], и научил [людей] млат­но­му реме­с­лу. Тос­ко­ва­ли по мне, по новоот­ре­зан­ной, куд­ри-сест­ры; Но мигом зна­мый родич эфи­оп­ско­го Мем­но­на, [Зефир], Закру­жив, устре­мил быст­рые свои кры­лья, - Жен­ст­вен­ный ветер, конь опо­я­сан­ной фиал­ка­ми Локрий­ской Афро­ди­ты [Арси­нои],
55	И схва­тил меня дыха­ни­ем, и сквозь влаж­ный унес­ши воздух, Воз­ло­жил меня на лоно Кипри­ды. Эта сама Зефи­рий­ская [Арси­ноя] его к этой цели [Избра­ла], каноп­ских насель­ни­ца бере­гов, Чтобы не толь­ко неве­сти­ны, Мино­иди­ны [Ари­ад­ни­ны]
60	[Воло­сы лучи­ли свой свет] на людей; Но чтобы меж мно­гих чис­ли­лась све­то­чей И я, Бере­ни­ки­на пре­крас­ная коса, Вода­ми омы­тую [Оке­а­на], к бес­смерт­ным всхо­дя­щую, Вме­сти­ла меня Кипри­да, новую меж­ду ста­рых звезд…
(67) (75)	…Поспе­шая в осен­ний Оке­ан… …Но все это не столь­ко мне при­но­сит радо­сти, сколь­ко Горя во мне, что уж не кос­нусь я той голо­вы, Из кото­рой в деви­че­стве мно­го пила я аро­ма­тов, А в супру­же­стве уже не отведаю мир­ра.

Три­вия - Луна (см. при­меч. к № 34, 15), влюб­лен­ная в пре­крас­но­го пас­ту­ха Энди­ми­о­на; когда она схо­дит к нему на карий­скую гору Латм, про­ис­хо­дят ново­лу­ния и лун­ные затме­ния.

В край асси­рий­ский … - Т. е. сирий­ский (частое в антич­но­сти отож­дест­вле­ние): в Сирии нахо­ди­лась Антио­хия, сто­ли­ца Селев­ка Ази­ат­ско­го.

Подвиг забы­ла ли ты … - Отец Бере­ни­ки хотел выдать ее за Пто­ле­мея III, а мать - за Демет­рия, бра­та македон­ско­го царя. Демет­рий при­ехал в Кире­ну, но был при­нят недоб­ро­же­ла­тель­но и вско­ре убит по обви­не­нию в пре­лю­бо­де­я­нии с цари­цей-мате­рью. Кал­ли­мах и Катулл счи­та­ют, что в заго­во­ре про­тив него участ­во­ва­ла и Бере­ни­ка.

…из хол­мов высо­чай­ший … - Гора Афон на фра­кий­ском бере­гу; Ксеркс, царь пер­сов («мидян»), в сво­ем похо­де на Гре­цию в 480 г. не поже­лал обво­дить флот вокруг его опас­ных скал и про­рыл канал через пере­ше­ек меж­ду Афо­ном и мате­ри­ком.

…Фии бли­стаю­щий сын - Гелиос - Солн­це.

…пле­мя хали­бов … - Народ в желе­зо­руд­ном Закав­ка­зье, ино­гда счи­тав­ший­ся изо­бре­та­те­лем обра­бот­ки желе­за (наряду с мифи­че­ски­ми кик­ло­па­ми и дак­ти­ля­ми).

…пла­ка­ли сест­ры … - Дру­гие куд­ри, остав­ши­е­ся на голо­ве Бере­ни­ки.

Еди­но­ро­дец сле­тел … - Тем­ное место. Поче­му обо­жест­влен­ная Арси­ноя назва­на «Локрий­ской», неиз­вест­но; может быть, по сов­па­де­нию назва­ний «Зефи­рия» - ее хра­ма близ Кано­па к восто­ку от Алек­сан­дрии (ст. 58) и «Зефи­рия» - мыса воз­ле горо­да Локров в Южной Ита­лии. Бра­тья­ми Мем­но­на (сыно­вья­ми Зари) были, меж­ду про­чим, вет­ры всех сто­рон све­та, и один из них, запад­ный Зефир, мог счи­тать­ся «слу­гой» (ст. 58) Арси­нои по име­ни ее хра­ма Зефи­рия; но с коня­ми вет­ры обыч­но не отож­дествля­лись.

Вене­ра и Зефи­ри­та - та же Арси­ноя («Афро­ди­та Зефир­ская»).

Дол­гий в зака­те сво­ем … - Боот (Воло­пас) назван так еще у Гоме­ра («Одис­сея», V, 272): это созвездие, вытя­ну­тое поло­сой от гори­зон­та к полю­су, опус­ка­ет­ся за гори­зонт в тече­ние четы­рех часов (по сче­ту Ара­та и Евдок­са).

…сто­пы попи­ра­ют бес­смерт­ных … - Богов, живу­щих выше звезд.

Тефия - оке­ан, окру­жаю­щий зем­лю (точ­нее - сест­ра и жена бога Оке­а­на, см. № 64, 29).

Рам­нунт­ская Дева - Неме­зида (см. при­меч. к № 64, 394): она может нака­зать гово­ря­щую косу за то, что та ста­вит чело­ве­че­скую при­язнь выше небес­но­го уде­ла.

Вы, кого соче­тать … - Логи­ка пере­хо­да от эпи­че­ской части к про­си­тель­ной: «в деви­че­стве Бере­ни­ки я мало полу­ча­ла ума­ще­ний, а в заму­же­стве ее не успе­ла ими насы­тить­ся; поэто­му пусть ново­брач­ные при­но­сят мне в жерт­ву имен­но бла­го­во­ния». В Гре­ции замуж­ние жен­щи­ны души­лись силь­нее и обиль­нее, чем девуш­ки. Оникс (ст. 82) счи­тал­ся таким кам­нем, в сосудах из кото­ро­го бла­го­во­ния дол­го не пор­ти­лись (Пли­ний Стар­ший, XXXVI, 60).

Хоть бы горел Водо­лей там, где горит Ори­он! - Водо­лей и Ори­он - созвездия на про­ти­во­по­лож­ных сто­ро­нах неба; смысл: «и пусть тогда хоть все сме­ша­ет­ся в небе­сах».

Раз­го­вор, пол­ный не совсем понят­ных наме­ков на мест­ные верон­ские сплет­ни. Ран­нее сочи­не­ние Катул­ла. Дом, с две­рью кото­ро­го раз­го­ва­ри­ва­ет поэт, при­над­ле­жал ста­ро­му Баль­бу, потом его наслед­ни­ку Цеци­лию; этот женил­ся на моло­дой вдо­ве из сосед­ней Брик­сии - хоть и вдо­ва, она выда­ва­ла себя за дев­ст­вен­ни­цу, пото­му что ее пер­вый муж был бес­си­лен, но на самом деле она была в Брик­сии любов­ни­цей соб­ст­вен­но­го тестя и трех дру­гих муж­чин. Это обли­чи­тель­ное содер­жа­ние вло­же­но в фор­му, напо­ми­наю­щую «пес­ни под две­рью» воз­люб­лен­ной, паро­ди­че­ские образ­цы кото­рых встре­ча­ют­ся еще у Ари­сто­фа­на (а в Риме у Плав­та) и кото­рые через алек­сан­дрий­скую поэ­зию пере­шли в рим­скую эле­гию (Про­пер­ций, I, 16; Овидий, I, 6); такое несоот­вет­ст­вие фор­мы и содер­жа­ния долж­но было вос­при­ни­мать­ся коми­че­ски.

Брик­сия, что у пяты Кик­но­вой баш­ни лежит. - Брик­сия - нынеш­няя Бре­шия в 70 км к запа­ду от Веро­ны, город гал­лов-цено­ма­нов; о том, что Веро­на была осно­ва­на его выхо­д­ца­ми (ст. 34), не упо­ми­на­ет­ся более нигде. «Кик­но­ва баш­ня» (текст испор­чен, пере­вод усло­вен) - место неиз­вест­ное. Упо­ми­на­е­мая далее Мел­ла (ст. 33) - при­ток По неда­ле­ко от Брик­сии.

…в делах о брю­ха­то­сти лож­ной … - т. е. он поль­зо­вал­ся такой сла­вой раз­врат­ни­ка, что жен­щи­ны при­тво­ря­лись бере­мен­ны­ми, чтобы потре­бо­вать его к отве­ту и полу­чить отступ­но­го (?).

Одно из самых слож­ных сти­хотво­ре­ний Катул­ла. Оно состо­ит из трех частей (ст. 1- 40, 41- 148 и 149- 160): вто­рая - это эле­гия в честь Аллия, дру­га Катул­ла, напи­сан­ная по его прось­бе; пер­вая - посвя­ти­тель­ное посла­ние при ней (как № 65 при № 66), третья - крат­кое после­сло­вие. Таким обра­зом, общее постро­е­ние сти­хотво­ре­ния - кон­цен­три­че­ское; постро­е­ние цен­траль­ной эле­гии - тоже кон­цен­три­че­ское: в вос­по­ми­на­ние о сво­ей люб­ви (51- 148) встав­ле­но срав­не­ние воз­люб­лен­ной с Лаода­ми­ей (73- 130), в него - отступ­ле­ние о Трое (87- 104), а в него - плач о смер­ти бра­та (91- 100). Аллий, адре­сат эле­гии - лицо неиз­вест­ное; имя его в руко­пи­сях настоль­ко испор­че­но, что мно­гие иссле­до­ва­те­ли счи­та­ют ст. 1- 40 и ст. 41- 160 дву­мя сти­хотво­ре­ни­я­ми к раз­ным лицам, «Малию» (или Ман­лию, ино­гда про­из­воль­но отож­дествля­е­мо­му с адре­са­том № 6) и «Аллию». Ситу­а­ция, изо­бра­жен­ная в сти­хотво­ре­нии, по-види­мо­му, тако­ва. Когда-то у Аллия были в Риме дом и любов­ни­ца; Катулл в нее влю­бил­ся, доб­рый друг поде­лил­ся с ним (ст. 68), и они неко­то­рое вре­мя наслаж­да­лись любо­вью втро­ем (точ­ный смысл слов «общая любовь», com­mu­nis amor в ст. 69). Потом Катулл уехал в Веро­ну (ст. 28), кра­са­ви­ца ушла от Аллия (ст. 5- 6), и он про­сит Катул­ла вер­нуть­ся, чтобы вновь нала­дить их отно­ше­ния; (ст. 10, 28- 30); а Катулл отве­ча­ет, что тос­ка о бра­те меша­ет ему вер­нуть­ся, и жела­ет дру­гу с подру­гой при­ми­ре­ния и сча­стья (ст. 155- 160), Такое пони­ма­ние (см.: Hor­vath I. K. Chro­no­lo­gi­ca Ca­tul­lia­na. - Ac­ta An­ti­qua. Bu­da­pest, 8, 1690, с неболь­ши­ми вари­ан­та­ми) не явля­ет­ся обще­при­ня­тым: боль­шин­ство уче­ных под впе­чат­ле­ни­ем вос­тор­жен­ных слов Катул­ла о сво­ей подру­ге (ст. 70- 72, 159- 160), отож­дествля­ют ее с Лес­би­ей, но все опи­раю­щи­е­ся на это интер­пре­та­ции заво­дят в непре­одо­ли­мые слож­но­сти.

…свя­тая Вене­ра … - В этом эпи­те­те (sancta от san­ci­re, ср. № 36, 3) есть зна­че­ние «утвер­ждать, санк­ци­о­ни­ро­вать, освя­щать»: она для Катул­ла - боги­ня проч­но­го любов­но­го сою­за.

…Муз и Вене­ры даров. - Т. е. сти­хов и услу­ги в люб­ви; или (как пред­по­чи­та­ли пони­мать преж­ние ком­мен­та­то­ры) «сти­хов о люб­ви». Эти две прось­бы упо­ми­на­ют­ся и ниже, ст. 39.

…когда полу­чил я белую тогу … - Белую тогу взрос­ло­го вме­сто окайм­лен­ной тоги под­рост­ка рим­ляне наде­ва­ли при совер­шен­но­ле­тии, око­ло 16 лет.

Вдо­воль зна­вал я забав … - Это сло­во озна­ча­ло (lu­sus) не толь­ко любовь, но и сочи­не­ние сти­хов (ср. при­меч. к ст. 10); имен­но оно име­ет­ся в виду ниже, ст. 26.

Та, что уме­ет беде сла­до­сти горь­кой при­дать … - Вене­ра (ниже, ст. 51, назван­ная «двой­ст­вен­ной»): пара­док­саль­ные опре­де­ле­ния тако­го рода вос­хо­дят к Фео­гниду (1353: «Горечь и сла­дость в люб­ви, и при­ман­ка в ней есть, и суро­вость…»). Попут­но это наме­ка­ет на чти­мо­го Катул­лом Кал­ли­ма­ха, чьи эпи­грам­мы Меле­агр (вступ­ле­ние к «Вен­ку», 52) назы­ва­ет «сла­дост­но-горест­ный мед».

…дом погре­бен. - Т. е. брат не оста­вил наслед­ни­ков, а Катулл еще не женат. Стих повто­рен ниже, ст. 94.

- горя­чие источ­ни­ки в сред­ней Гре­ции, дав­шие назва­ние уще­лью Фер­мо­пил («Горя­чим воротам»).

Слов­но про­зрач­ный ручей … - Раз­вер­ну­тое срав­не­ние по образ­цу Гоме­ра («Или­а­да», IX, 14- 15) и Фео­кри­та (7, 76: «Даф­нис же пла­кал, как снег, лежав­ший на Гема вер­ши­нах…» и т. д.).

…Пол­лук­су и Касто­ру … - Эти бра­тья - Дио­с­ку­ры счи­та­лись покро­ви­те­ля­ми море­пла­ва­те­лей: ср. № 4, 27.

Лаода­мия вошла … - Лаода­мия была женой Про­те­си­лая, пер­во­го из гре­ков, пав­ше­го под Тро­ей: «в Фи́ лаке он и супру­гу, с душою рас­тер­зан­ной, бро­сил, / Бро­сил и дом полу­кон­чен­ный…» («Или­а­да», II, 700- 701). Из этих слов Гоме­ра раз­ви­ва­ет­ся (в клас­си­че­ской фор­ме - у Еври­пида в несо­хра­нив­шей­ся тра­гедии «Лаода­мия») миф о том, что пав­ший Про­те­си­лай и Лаода­мия так тос­ко­ва­ли друг о дру­ге, что она спа­ла с его вос­ко­вой ста­ту­ей, а он воро­тил­ся к ней на одну ночь из цар­ства мерт­вых, после чего, по-види­мо­му, Лаода­мия тоже умер­ла. Этот миф был популя­рен у алек­сан­дрий­цев, и еще Левий (нача­ло I в. до н. э.) пере­ло­жил его по-латы­ни в лири­че­ском раз­ме­ре под загла­ви­ем «Про­те­си­ла­ода­мия» (сохра­ни­лось 7 мало­по­нят­ных фраг­мен­тов). Катулл пре­до­став­ля­ет эту роман­ти­че­скую часть мифа ассо­ци­а­ци­ям чита­те­лей, а сам огра­ни­чи­ва­ет­ся гоме­ров­ским моти­вом и моти­вом гне­ва богов (за то, что Про­те­си­лай и Лаода­мия от избыт­ка стра­сти спра­ви­ли брак рань­ше, чем брач­ный покой был достро­ен и освя­щен жерт­во­при­но­ше­ни­ем).

Кил­лен­ский Феней - город в Арка­дии, где пока­зы­ва­ли две глу­бо­кие рас­се­ли­ны в зем­ле, сде­лан­ные буд­то бы Герак­лом («недо­по­д­лин­ный амфи­т­ри­о­нов сын», ст. 111- 112: он совер­шал изби­е­ние чудо­вищ­ных мед­ных птиц в сосед­нем Стим­фа­ле - один из 12 подви­гов, за кото­рые он был при­нят в сонм богов и стал супру­гом Гебы, ст. 115- 116), чтобы дать отток реке, затоп­ляв­шей Феней (Пав­са­ний, VIII, 14).

…люб­ви тво­ей глубь … - Обра­ще­ние к Лаода­мии; о ней же далее, ст. 129- 130.

Не усту­па­ла ты ей … - Обра­ще­ние к подру­ге; она пред­став­ля­ет­ся подоб­ной Вене­ре (ср. «боги­ня моя» в ст. 70) с ее спут­ни­ком Купидо­ном в жел­той туни­ке (точ­нее, шафран­ной: цвет сва­деб­ной одеж­ды, ср. № 61, 10).

Впро­чем, людям ни в чем … - Текст не совсем ясен, мно­гие изда­те­ли пред­по­ла­га­ют здесь лаку­ну. По-види­мо­му, Катулл обра­ща­ет­ся к само­му себе (как в № 8 и др.), убеж­дая себя - и, кос­вен­но, Аллия - не пенять на изме­ны подру­ги, как комедий­ный отец, блю­сти­тель нрав­ст­вен­но­сти.

…кам­нем белее дру­гих. - Уче­ный намек (ср. № 107, 6) на фра­кий­ский обы­чай отме­чать счаст­ли­вые дни белы­ми, а несчаст­ли­вые чер­ны­ми камеш­ка­ми (Пли­ний Стар­ший, VII, 131).

…тот, мне дав­ший при­ста­ни­ще пер­вым … - очень испор­чен­ное место, пере­вод по обще­му смыс­лу; ни имя неожидан­но появ­ля­ю­ще­го­ся пер­со­на­жа, ни его роль в романе Катул­ла, Аллия и их подру­ги не ясны.

Адре­са­та боль­шин­ство ком­мен­та­то­ров отож­дествля­ло с М. Цели­ем Руфом, под­за­щит­ным Цице­ро­на, любов­ни­ком Лес­бии, к кото­ро­му, по-види­мо­му, обра­ще­на рев­ни­вая эпи­грам­ма № 77 (и, может быть, № 73) и довер­чи­вая № 58. Прав­да, Целий был мод­ным кра­сав­цем, щего­лем и серд­це­едом, так что опи­са­ние Катул­ла с его обра­зом не вяжет­ся, - но в этом, веро­ят­но, и был комизм. Попрек коз­ли­ным запа­хом был рас­хо­жей бра­нью - ср. Гора­ций, эпод 12, 5. Раз­ви­тие этой эпи­грам­мы - в № 71.

Види­мо, отно­сит­ся к Лес­бии, так как ст. 2 (с тра­ди­ци­он­ным обра­зом любов­ных клятв - ср. Плавт, «Каси­на», 302: «А я ска­зал: пус­кай Юпи­тер про­сит сам - / Не уступ­лю жену!..») пере­кли­ка­ет­ся с посвя­щен­ной ей эпи­грам­мой № 72. Кон­цов­ка - от гре­че­ско­го пого­во­роч­но­го выра­же­ния; ср. еще у Софок­ла, фр. 741: «Я на воде чер­чу все клят­вы жен­ские!..»

Это как бы вто­рая, более заост­рен­ная редак­ция эпи­грам­мы № 69 на Руфа. Ком­мен­та­то­ры, наста­и­ваю­щие, что этот Руф - Целий, любов­ник Лес­бии, пред­по­ла­га­ют соот­вет­ст­вен­но, что эпи­грам­ма обра­ще­на к Метел­лу, посты­ло­му мужу Лес­бии, отрав­лен­но­му ею (?) в 59 г.

Ср. № 75. «Любовь» и «ува­же­ние» - услов­ный пере­вод клю­че­вых для Катул­ла поня­тий ama­re и be­ne vel­le (см. выше, с. 201). «Не пред­по­чтешь даже Юпи­те­ра мне» (ст. 2) - пере­клич­ка с № 70, 2. «Любить толь­ко одно­го» - пери­фра­за извест­но­го эпи­те­та замуж­них жен­щин: «еди­но­муж­ни­ца».

Адре­сат неиз­ве­стен; отож­дест­вле­ния (с Аль­фе­ном из № 30; с Руфом из № 77) вполне про­из­воль­ны. «Инто­на­ция - опять фео­гнидов­ская»: прак­ти­че­ски-нрав­ст­вен­ная дидак­ти­ка (Р. Эллис).

Этот Гел­лий пред­по­ло­жи­тель­но отож­дествля­ет­ся с Л. Гел­ли­ем Попли­ко­лой, буду­щим кон­су­лом 36 г. до н. э. Его отец, тоже Л. Попли­ко­ла, кон­сул 72 и цен­зор 70 г., раз­вел­ся с его мате­рью Пол­лой (кото­рая потом вышла за Мес­сал­лу, отца извест­но­го пол­ко­во­д­ца, ора­то­ра и покро­ви­те­ля поэта Тибул­ла) и женил­ся на вто­рой жене; сын его был ули­чен в пре­лю­бо­де­я­нии с этой маче­хой и даже в поку­ше­нии на жизнь отца; но отец потре­бо­вал, чтобы дело дали для раз­бо­ра ему само­му и крас­но­ре­чи­вой защи­той оправ­дал пре­ступ­но­го сына (Вале­рий Мак­сим, V, 9, 1). Этот эпи­зод, види­мо, и дал пищу для пяти­крат­ных напа­док Катул­ла на кро­во­сме­си­тель­ство Гел­лия (ср. № 88- 91). Изве­стен и еще один Гел­лий Попли­ко­ла, стар­ший еди­но­утроб­ный брат Луция Мар­ция Филип­па, кон­су­ла 56 г., при­вер­же­нец Кло­дия; его бра­нит Цице­рон («За Сестия», 110- 111), поми­ная его мотов­ство, «пога­ный рот» и заня­тия гре­че­ской фило­со­фи­ей; может быть, это и есть «дядя» катул­лов­ско­го Гел­лия. Это уси­ли­ва­ет комизм эпи­грам­мы: тра­ди­ци­он­ный рим­ский образ «дяди» - это семей­ный «цен­зор» (Цице­рон, «За Целия», 25), пожи­лой суро­вый блю­сти­тель нрав­ст­вен­но­сти (ср. Гора­ций, III, 12, 3).

Гар­по­крат - по гре­че­ским пред­став­ле­ни­ям, еги­пет­ский бог мол­ча­ния: жест еги­пет­ско­го бога-мла­ден­ца Гора (Гор-пахерд) с паль­цем во рту (так егип­тяне изо­бра­жа­ли детей) гре­ки пони­ма­ли как при­гла­ше­ние к мол­ча­нию.

Ср. № 72 и 85. Мно­гие изда­те­ли, начи­ная со Ска­ли­ге­ра (1577), счи­та­ют это чет­ве­ро­сти­шие ото­рвав­шей­ся кон­цов­кой сти­хотво­ре­ния № 87, но без доста­точ­ных осно­ва­ний. В под­лин­ни­ке под­ле­жа­щее сти­хотво­ре­ния - «душа Катул­ла»: это она губит себя слу­же­ни­ем (of­fi­cium) люб­ви и не может ни ува­жать (be­ne vel­le) Лес­бию, ни пере­стать ее любить (ama­re); эту харак­тер­ную отстра­нен­ность не уда­лось передать в пере­во­де. Гре­че­ский обра­зец это­го сти­хотво­ре­ния - у Фео­гнида, 1091- 1094 (пер. В. Вере­са­е­ва):

По-види­мо­му, это сти­хотво­ре­ние под­во­дит итог рома­ну Катул­ла с Лес­би­ей, хотя имя ее не назва­но; началь­ные сло­ва be­ne fac­ta (доб­рые дела) пере­кли­ка­ют­ся с клю­че­вым поня­ти­ем № 72 и 75 be­ne vel­le («ува­жать», «бла­го­во­лить»). Эле­гия име­ет двух­част­ное стро­е­ние: ст. 1- 16 с обра­ще­ни­ем к себе (как в № 8; «кре­пись…»), ст. 17- 26 с обра­ще­ни­ем к богам (как в № 36); мысль посте­пен­но дви­жет­ся от про­шло­го (1- 8) к насто­я­ще­му (9- 16) и буду­ще­му (17- 26). Цен­траль­ная сен­тен­ция «Дол­гую труд­но любовь покон­чить вне­зап­ным раз­ры­вом…» (ст. 13), при всей ее серь­ез­но­сти у Катул­ла, вос­хо­дит к гре­че­ской комедии: ср. Менандр, фр. 228 (262): «…Нелег­кий труд - / В еди­ный день изгнать безумье дол­гое!» и ано­ним­ный фр. 276 K: «…Нелег­кий труд - / Избыть так быст­ро бли­зость заста­ре­лую!»

Раз­лич­ные ком­мен­та­то­ры пред­ла­га­ли счи­тать его кон­цов­кой № 77, или 79, или 80, или 91; но ни одна из этих ком­би­на­ций не убеди­тель­на.

Если Лес­бия - это Кло­дия, то Лес­бий - это, несо­мнен­но, брат ее П. Кло­дий Пуль­хр, три­бун 58 г., зна­ме­ни­тый враг Цице­ро­на; «Пуль­хр» бук­валь­но зна­чит «кра­са­вец», отсюда это сло­во в ст. 1 и 3. В Риме ходи­ли упор­ные слу­хи, буд­то он состо­ит в кро­во­сме­си­тель­ной свя­зи с сест­рой (Цице­рон, «За Целия», 32, 36, 78 и др.), отсюда этот намек в ст. 1- 2. Кон­цов­ка эпи­грам­мы, одна­ко не совсем ясна.

Адре­сат, по-види­мо­му, тож­де­ст­ве­нен с верон­ским Квин­ти­ем из № 100, а жен­щи­на, за кото­рую они спо­рят, - с Ауфи­ле­ной (№ 100, 110- 111), хотя ста­рые ком­мен­та­то­ры охот­но виде­ли в ней Лес­бию.

Если Лес­бия - это Кло­дия, то муж ее - Кв. Метелл Целер, пре­тор 63 г., намест­ник Пре­даль­пий­ской Гал­лии в 62 г., кон­сул 60 г., умер­ший в 59 г. (ходи­ли слу­хи, что он отрав­лен Кло­ди­ей); ста­ло быть, эпи­грам­ма напи­са­на до 59 г. Впро­чем, под сло­вом vir мог под­ра­зу­ме­вать­ся и не муж, а посто­ян­ный любов­ник («Лес­бия часто меня при сво­ем муж­чине поро­чит…»). В послед­нем сти­хе пере­вод сде­лан по конъ­ек­ту­ре Лип­сия co­qui­tur; при обыч­ном чте­нии lo­qui­tur будет «…так и горит и вор­чит».

Види­мо, име­ет­ся в виду Кв. Аррий, вто­ро­сте­пен­ный ора­тор «из под­руч­ных Крас­са», упо­ми­на­е­мый Цице­ро­ном («Брут», 242). «В Сирию послан он был» (ст. 7), веро­ят­но, в похо­де Крас­са на Пар­фию, начав­шем­ся осе­нью 55 г. Осме­и­ва­е­мая мане­ра про­из­но­ше­ния раз­ви­лась в латин­ском язы­ке в I в. до н. э. (отча­сти под гре­че­ским вли­я­ни­ем), была пред­ме­том живых обсуж­де­ний (Варрон, Цезарь, Цице­рон) и обыч­но счи­та­лась вуль­гар­ной («посто­ян­ное при­ды­ха­ние дела­ет речь про­сто­на­род­ной» - Нигидий Фигул у Гел­лия, XIII, 6). Катулл имен­но на то и наме­ка­ет, что речь Аррия выда­ет его про­сто­на­род­ное про­ис­хож­де­ние, по край­ней мере, по мате­рин­ской линии («воль­ноот­пу­щен­ник дядя», ст. 5). Com­mo­da зна­чит «выго­ды» (в част­но­сти, зай­мы), in­si­diae - «коз­ни»; Квин­ти­ли­ан под­твер­жда­ет (I, 5, 20 - конец I в. н. э.), что с при­ды­ха­ни­ем про­из­но­си­лись даже такие сло­ва, как co­ro­na, cen­tu­rio и prae­co, «как это до сих пор мож­но видеть в над­пи­сях; об этом напи­са­на извест­ная эпи­грам­ма Катул­ла».

По сход­ству мыс­ли с № 72 и 75 счи­та­ет­ся, что отно­сит­ся к Лес­бии; заклю­чи­тель­ный образ (excru­cior) пере­кли­ка­ет­ся с № 76, 10. Не под­да­ет­ся пере­во­ду игра гла­голь­ных форм, объ­еди­ня­ю­щих вопрос и ответ: «…ты спро­сишь, поче­му я это делаю? Не знаю, но что со мною дела­ет­ся, я чув­ст­вую…» В гре­че­ской поэ­зии основ­ной образ это­го дву­сти­шия впер­вые появ­ля­ет­ся у лег­ко­мыс­лен­но­го Ана­кре­он­та (фр. 79: «Люб­лю и не люб­лю тебя, / И буй­ст­вую и не буй­ст­вую…»), а потом ста­но­вит­ся пред­ме­том обсуж­де­ния у фило­со­фов («чрез­мер­ная любовь, гово­рит Фео­фраст, часто быва­ет при­чи­ною воз­ник­но­ве­ния нена­ви­сти», - Плу­тарх, «Катон Стар­ший», 37) и из гре­че­ской комедии попа­да­ет к Терен­цию («Евнух», 72: «и тош­но, и любовь горит»). Из рус­ских пере­во­дов это­го непе­ре­во­ди­мо­го по крат­ко­сти пара­док­са (odi et amo = «нена­ви­жу и люб­лю»), кро­ме при­веден­ных в «Допол­не­ни­ях», заслу­жи­ва­ют вни­ма­ния еще два пере­во­да:

Пер­вый инте­ре­сен тем, что в нем под­став­ле­но сло­во «тебя» вме­сто обыч­но­го «ее» (что вполне воз­мож­но), вто­рой - сме­ло­стью, с какой видо­из­ме­не­на «рас­судоч­ная» часть сти­хотво­ре­ния, не соот­вет­ст­ву­ю­щая роман­ти­че­ско­му пред­став­ле­нию о Катул­ле.

Квин­тия, кото­рую срав­ни­ва­ли с Лес­би­ей, бли­же неиз­вест­на (сест­ра верон­ско­го Квин­тия, № 82 и 100?). Темой жен­ской кра­соты сти­хотво­ре­ние пере­се­ка­ет­ся с № 43; здесь она заост­ря­ет­ся и тер­ми­но­ло­ги­че­ски (что не под­да­ет­ся пере­во­ду) - обсуж­да­ет­ся новое в латин­ском язы­ке сло­во for­mo­sa, кото­рое для Катул­ла охва­ты­ва­ет не толь­ко преж­нее pulchra «кра­си­вая», но и ve­nus­ta «оба­я­тель­ная». Ср. Сене­ка, «Пись­ма к Луци­лию», 33, 5: «не та кра­си­ва, у кото­рой хва­лят руку или ногу, а та, у кого весь облик не поз­во­лит вос­хи­щать­ся отдель­ны­ми чер­та­ми» (пер. С. А. Оше­ро­ва); Пет­ро­ний, фр. 31:

В под­лин­ни­ке сти­хотво­ре­ние гово­рит о Лес­бии не во вто­ром, а в третьем лице; от это­го стро­гий парал­ле­лизм эпи­грам­мы (ослаб­лен­ный в пере­во­де) высту­па­ет еще чет­че. Конъ­ек­ту­ра «ты люби­ма», по кото­рой пере­веде­но сти­хотво­ре­ние, введе­на была Ска­ли­ге­ром, чтобы свя­зать его с № 75, кото­рое он счи­тал ото­рвав­шей­ся его кон­цов­кой.

Ср. № 74. Гел­ли­ев грех напо­ми­на­ет Катул­лу ходя­чие пред­став­ле­ния гре­ков и рим­лян о том, что пер­сид­ские жре­цы-«маги, гово­рят, схо­дят­ся со сво­и­ми мате­ря­ми и доче­ря­ми и даже сест­ра­ми, таков их устав» (Ксанф, фр. 28 М.). Об Оке­ане и его жене Тефии («край­ней», обте­каю­щей мир со всех сто­рон) см. при­меч. к № 64, 29.

Сти­хотво­ре­ние, по-види­мо­му, хро­но­ло­ги­че­ски пред­ше­ст­ву­ет трем преды­ду­щим, вос­про­из­во­дя­щим его цен­траль­ный мотив (ст. 5- 6 о кро­во­сме­си­тель­стве), но не эффект­но-пара­док­саль­ную логи­ку. О друж­бе Катул­ла с Гел­ли­ем ср. № 116.

Сти­хотво­ре­ние пере­кли­ка­ет­ся с № 83 на мужа Лес­бии, но более схе­ма­ти­че­ски отто­че­но. Зна­че­нию гипер­бо­ли­че­ско­го «про­кли­наю» (dep­re­cor) в ст. 3 посвя­тил осо­бую замет­ку Авл Гел­лий («Атти­че­ские ночи» VII, 6).

Види­мо, гру­бый ответ на пред­ло­же­ние Цеза­ря поми­рить­ся (после № 29 и 57 и перед № 54, т. е., в 55- 56 гг.?). Потом, как извест­но из Све­то­ния («Юлий», 73), Цезарь все-таки добил­ся при­ми­ре­ния. «Белый ли … чер­ный ли» (ст. 2) - выра­же­ние пого­во­роч­ное, ср. Цице­рон, «Филип­пи­ки», II, 41; Федр, III, 15, 10.

Герой этой и трех дру­гих эпи­грамм (№ 105, 114, 115) обо­зна­чен у Катул­ла непри­стой­ным сло­вом men­tu­la, эвфе­ми­че­ски пере­веден­ным «хрен» (а у Фета - «хлыщ»). Пря­мое обыг­ры­ва­ние это­го про­зви­ща и пред­став­ля­ет собой дан­ная эпи­грам­ма. «Гор­шок за ово­ща­ми пошел» - несо­мнен­ная посло­ви­ца, но у дру­гих авто­ров она не встре­ча­ет­ся нигде. Счи­та­ет­ся, что под «Хре­ном» име­ет­ся в виду Мамур­ра, герой № 29 и 57 (на осно­ва­нии ст. 29, 13), но поче­му в одних эпи­грам­мах Катулл назы­ва­ет Мамур­ру соб­ст­вен­ным име­нем, а в дру­гих услов­ным, удо­вле­тво­ри­тель­но не объ­яс­не­но; по-види­мо­му, цикл о «Хрене» сло­жил­ся отдель­но от № 29 и 57 (рань­ше, в пору верон­ской юно­сти, судя по № 43? или поз­же, когда при­ми­ре­ние с Цеза­рем меша­ло Катул­лу назы­вать цеза­ри­ан­ца насто­я­щим име­нем?).

Г. Гель­вий Цин­на, друг Катул­ла, упо­ми­нал­ся в № 10; его неболь­шая поэ­ма о кро­во­сме­си­тель­ной люб­ви царев­ны Смир­ны к ее отцу Кини­ру, пра­ви­те­лю Кип­ра (где течет река Сат­рах, ст. 5) и о ее пре­вра­ще­нии в дере­во, исто­чаю­щее бла­го­вон­ную смир­ну (мир­ру), вошла в пого­вор­ку про­дол­жи­тель­но­стью работы над ней: отсюда зна­ме­ни­тый совет Гора­ция («Нау­ка поэ­зии», 388: «…до девя­то­го года / Ты сти­хи хра­ни про себя…»). Катулл про­ти­во­по­став­ля­ет его уче­ную крат­кость мно­го­сло­вию сти­хов ора­то­ра Гор­тен­зия Гор­та­ла (адре­сан­та № 65) и исто­ри­ка Волю­зия («героя» № 36); они срав­ни­ва­ют­ся с Анти­ма­хом Коло­фон­ским, зна­ме­ни­тым гре­че­ским эпи­ком (ок. 400 г.), на кото­ро­го за его мно­го­сло­вие напа­да­ли алек­сан­дрий­ские поэты-нова­то­ры во гла­ве с Кал­ли­ма­хом; тем самым Цин­на невы­ска­зан­но упо­доб­ля­ет­ся само­му Кал­ли­ма­ху, а это для поэта катул­лов­ско­го кру­га - выс­ший ком­пли­мент.

в мельне вер­теть жер­но­ва. - Нака­за­ние для про­ви­нив­ше­го­ся раба.

Век­тий (или Вик­тий, в руко­пи­сях - раз­но­чте­ния) - лицо неиз­вест­ное; может быть, это Л. Вет­тий, тем­ный донос­чик, в 62 г. обви­няв­ший Цеза­ря в при­част­но­сти к заго­во­ру Кати­ли­ны, а в 59 г. - целый ряд сена­то­ров в заго­во­ре про­тив Пом­пея; это­му доно­су не пове­ри­ли, Вет­тий был взят под стра­жу и умер в тюрь­ме.

Ср. № 48. Сти­хотво­ре­ние коми­че­ски игра­ет меди­цин­ски­ми тер­ми­на­ми, сгла­жен­ны­ми в пере­во­де (в ст. 14 назва­на в под­лин­ни­ке чеме­ри­ца, популяр­ное в древ­но­сти лекар­ство). Неко­то­рые роман­ти­че­ски настро­ен­ные фило­ло­ги XIX в. (в том чис­ле В. Лэн­дор, извест­ный поэт) счи­та­ли под­лож­ным заклю­чи­тель­ное дву­сти­шие, иро­ни­че­ской про­зой закруг­ля­ю­щее эпи­грам­му.

Адре­сат и его друг (ср. № 82) - неиз­вест­ные верон­ские при­я­те­ли Катул­ла; об Авфи­лене см. № 110- 111. Тож­де­ст­вен ли этот Целий адре­са­ту № 58, любов­ни­ку Кло­дии, - сомни­тель­но.

О сво­ем бра­те, скон­чав­шем­ся в Тро­аде и погре­бен­ном у моря в Ретее близ древ­ней Трои, Катулл уже писал в № 65 и 68; в нашем сти­хотво­ре­нии ст. 6 частич­но повто­ря­ет № 68, ст. 20 и 92. Катулл посе­тил моги­лу бра­та во вре­мя вифин­ской поезд­ки 57- 56 гг. и по рим­ско­му обы­чаю совер­шил на ней воз­ли­я­ния вином, водой, медом и мас­лом (ст. 3, 8). Сти­хотво­ре­ние напи­са­но в тра­ди­ци­он­ной фор­ме эпи­та­фии (ср., напр., Меле­агр, «Пала­тин­ская анто­ло­гия», VII, 476) - и закан­чи­ва­ет­ся сло­ва­ми «при­вет и про­сти!» (ave at­que va­le) - заклю­чи­тель­ным вос­кли­ца­ни­ем рим­ско­го похо­рон­но­го обряда, часто появ­ля­ю­щим­ся в над­гроб­ных над­пи­сях.

Адре­сат (ср. № 1?) и повод бли­же неиз­вест­ны. О Гар­по­кра­те, боге мол­ча­ния, см. при­меч. к № 74, 4.

Гру­бый и алч­ный свод­ник - тра­ди­ци­он­ная фигу­ра рим­ской комедии. Катулл обна­жа­ет услов­ность это­го типа, ука­зы­вая: алч­ность и гру­бость в дей­ст­ви­тель­но­сти толь­ко меша­ют друг дру­гу. Циф­ра 10000 сестер­ций (фан­та­сти­че­ски высо­кая) повто­ря­ет­ся в № 41 в сход­ной ситу­а­ции.

Счи­та­ет­ся, что речь идет о Лес­бии («ибо толь­ко о Лес­бии мог Катулл ска­зать “жизнь моя”». - Р. Эллис), хотя сам Катулл в № 92 при­зна­вал­ся: «посто­ян­но ее про­кли­наю». Сло­ва «жиз­ни милей» («жизнь моя») повто­ря­ют­ся в № 109, 1 и № 68, 155; «дра­го­цен­нее глаз» - № 3, 14 и 82; оба - в № 45. Ни адре­сат, ни упо­ми­на­е­мый в кон­це сти­хотво­ре­ния Тап­пон бли­же неиз­вест­ны.

Может быть, адре­сат - П. Коми­ний из Спо­ле­ция, упо­ми­на­е­мый Цице­ро­ном как извест­ный обви­ни­тель (в част­но­сти - Кор­не­лия, под­за­щит­но­го Цице­ро­на в гром­ком про­цес­се 66- 65 гг.); это может объ­яс­нить поли­ти­че­ский отте­нок слов «достой­ней­шим людям» (ст. 3: bo­ni назы­ва­ли себя сенат­ские оли­гар­хи). Эпи­грам­ма напо­ми­на­ет про­кля­тия в «Иби­се» Овидия (167- 178), образ­цом кото­ро­го (и, по-види­мо­му, Катул­ла) был Кал­ли­мах.

Ср. № 70. По-види­мо­му, обра­ще­но к Лес­бии. Про­грамм­ные для эти­ки Катул­ла сло­ва «друж­бы свя­той дого­вор» (sanctae foe­dus ami­ci­tiae) пере­кли­ка­ют­ся с № 76, 3; № 87, 3; № 77, 6; № 96, 4; № 100, 6. Сло­ва эти - из латин­ской дипло­ма­ти­че­ской тер­ми­но­ло­гии и не раз употреб­ля­ют­ся у исто­ри­ков (Ливий, 42, 12; Сал­лю­стий, «Югур­та», 104; Тацит, «Анна­лы», II, 58).

Авфи­ле­на упо­ми­на­ет­ся в № 100 и, может быть, в № 82. Мотив кро­во­сме­ше­ния повто­ря­ет­ся в № 88- 90 и был, по-види­мо­му, рас­хо­жим общим местом в этом типе эпи­грамм.

Адре­сат - лицо неиз­вест­ное. Очень тем­ная эпи­грам­ма, постро­ен­ная на мало­по­нят­ном калам­бу­ре со сло­вом mul­tus: «боль­шой, мно­го­чис­лен­ный», «говор­ли­вый, докуч­ный» (?) «пас­сив­ный раз­врат­ник» (??).

Пер­вое кон­суль­ство Пом­пея (вме­сте с Крас­сом) - 70 г., вто­рое (тоже вме­сте с Крас­сом) - 55 г.; за эти 15 лет чис­ло любов­ни­ков Мецил­лы уве­ли­чи­лось в тыся­чу раз. Эпи­грам­ма при­об­ре­та­ет ост­ро­ту, если счи­тать (как неко­то­рые ком­мен­та­то­ры), что Мецил­ла - это иска­жен­ное или зашиф­ро­ван­ное имя Муции, жены само­го Пом­пея в 70 г., кото­рая, как уве­ря­ли, изме­ня­ла ему с Юли­ем Цеза­рем и с кото­рой он раз­вел­ся в 61 г. Цин­на, к кото­ро­му обра­ща­ет­ся автор, - поэт, герой № 95 (ср. № 10).

См. при­меч. к № 94; кон­цов­ка № 115 повто­ря­ет то же обыг­ры­ва­нье самим Катул­лом дан­ной клич­ки. Опи­сы­ва­е­мое поме­стье лежа­ло близ пицен­ско­го горо­да Фир­ма на Адри­а­ти­ке и было очень неболь­шим (югер - чет­верть гек­та­ра), даже вклю­чая рыбо­лов­ные уго­дья («море воды», № 115, 2), так что гипер­бо­ли­че­ское его опи­са­ние (до Оке­а­на, где вою­ет покро­ви­тель Мамур­ры Цезарь, и до гипер­бо­рей­цев, бла­жен­но­го Апол­ло­но­ва наро­да на край­нем севе­ре) иро­нич­но; иро­нич­но и срав­не­ние его с леген­дар­ны­ми богат­ства­ми лидий­ско­го царя Кре­за (VI в. до н. э.).

Гел­лий, невер­ный друг Катул­ла (№ 91), про­ис­хо­дил из семьи, не чуж­дой лите­ра­тур­ным и фило­соф­ским инте­ре­сам (см. при­меч. к № 74), поэто­му Катулл хотел «под­не­сти» ему (mit­te­re: пере­слать, пере­ве­сти или посвя­тить, как Гор­тен­зию - № 66?) какие-то сти­хи из Кал­ли­ма­ха («Бат­ти­а­да», как в № 65, 10); до нас они, по-види­мо­му, не дошли.

…укро­юсь полою накид­ки … - защит­ная поза при дра­ке («обер­нув руку пла­щом, я изгото­вил­ся к бою», - гово­рит герой Пет­ро­ния, 80). Что под­ра­зу­ме­ва­ет Катулл за этой мета­фо­рой, не совсем ясно.

Жил примерно в 80-50 гг до р.Хр (может быть, и позже, но данных по периоду после 30 лет нет). Пользовался александрийским 11-строчником, заимствованым у греков. Создал 116 стихотворений, в которых открыл все известные темы лирической поэзии (как после него Шекспир в драматургии), после которых неизведанных тем в лирике не осталось.

КАТУЛЛ, ГАЙ ВАЛЕРИЙ (Gaius Valerius Catullus) (ок. 84 – ок. 54 до н.э.), римский поэт, более всего известный своими краткими, насыщенными страстью любовными стихами. Как едва ли не все латинские поэты, Катулл – провинциал, он родился в Вероне на севере Италии. Вероятно, его семья отличалась богатством и знатностью, поскольку Юлий Цезарь не раз гостил у отца Катулла, и сам Катулл, хоть он и рассыпается в комичных жалобах по поводу паутины в своем кошельке, мог содержать одну виллу на Сирмионе (полуостров на озере Бенак, совр. Гарда) вблизи Вероны и вторую – на отрогах Сабинских гор. В ранней молодости Катулл переехал в Рим и там, не считая нескольких отлучек, провел все годы своей недолгой жизни.

Молодой провинциал с хорошими связями мог сделать карьеру на форуме и в суде, однако в Катулле не было практической жилки, и он всецело отдался поэзии и любви. Катулл вошел в группу молодых поэтов «неотериков» (т.е. «новых поэтов»), усвоивших некоторые элементы техники ученой александрийской поэзии. Двух наиболее выдающихся поэтов этой группы Катулл считал своими ближайшими друзьями: Гая Гельвия Цинну, который сопровождал его в Вифинию, и Гая Лициния Кальва, аристократа и довольно известного политика. По-видимому, Катулл отлично освоился в столичных литературных и светских кругах, где он вскоре повстречался с будущей героиней своих стихотворений – Лесбией. Судя по всему, в жизни ее звали Клодией, она была женой Квинта Цецилия Метелла Целера, консула 60 до н.э., и сестрой Публия Клодия Пульхра, личного и политического врага Цицерона. Клодия, происходившая из старинного рода, отличалась красотой и ветреностью и воспринимала блестящего молодого поэта Катулла как очередного любовника, но для Катулла она сделалась страстью и мукой на всю жизнь. Незадолго до 57 до н.э., уже ввергнутый в отчаяние неверностью Клодии, Катулл получил еще одно горестное известие: его брат, единственный родственник, которого он любил, скончался в Малой Азии вблизи Трои. Весной 57 до н.э. Катулл выехал в Вифинию, где он год томился в свите проконсула Гая Меммия, поэта-дилетанта и не слишком искреннего эпикурейца, которому Лукреций посвятил свою поэму О природе вещей. Катулл, очевидно, надеялся извлечь из этой поездки какую-то материальную выгоду, однако его постигло разочарование, и в двух стихотворениях, написанных по возвращении (10; 28), он резко обличает скупость и неблагородство Меммия. Находясь в Вифинии, Катулл посетил могилу брата и в трогательном стихотворении (101) описал совершенный им заупокойный обряд и торжественное прощание с могилой: «atque in perpetuum, frater, ave atque vale» («и навеки теперь здравствуй, мой брат, и прощай»). Весной 56 до н.э. Катулл покинул Вифинию на приобретенном им небольшом судне и после посещения Родоса, а также, вероятно, некоторых прославленных городов Эгейского моря вернулся на родину, в Сирмион (46; 31; 4). Дата его смерти не установлена. Св. Иероним пишет, что Катулл родился в 87 до н.э. и умер в Риме в возрасте 30 лет, однако, поскольку ряд стихотворений написан после 57 до н.э., Иероним ошибается либо относительно даты рождения Катулла, либо относительно его возраста на момент смерти. Наиболее поздние из упоминающихся в его лирике событий относятся к 55–54 до н.э.

Помимо немногочисленных фрагментов, до нас дошло 113 стихотворений Катулла, каждое от 2 до 403 строк. Еще три произведения (18–20) сомнительного авторства современные издания опускают. Стихотворения делятся на три группы: короткие с использованием самых разнообразных размеров (1–17; 21–60), более длинные, также различные по метрике (61–68), и короткие стихотворения, написанные элегическим размером (69–116). Поскольку сам Катулл вряд ли стал бы распределять свои произведения столь формальным образом, следует предположить, что сборник был скомпонован его друзьями и опубликован посмертно. По-видимому, сам Катулл успел издать сборник меньшего размера, поскольку первое стихотворение, посвящение старшему другу Корнелию Непоту, явно предшествует книге.

Среди стихотворений Катулла наиболее прославлены те, которые описывают блаженство и горести его романа с Лесбией. Датировать большинство из них не представляется возможным, но многие явно написаны прежде прочих. Одно из наиболее ранних (51), переложение любовного стихотворения гречанки Сафо с Лесбоса (отсюда псевдоним Лесбии), передает изумление поэта перед тем человеком, который в состоянии спокойно взирать на Лесбию и рассудительно беседовать с ней: сам он погружается при виде нее в полное смятение. К ранним стихотворениям относится и страстное прославление жизни и любви: «vivamus, mea Lesbia, atque amemus» («будем, Лесбия, жить, любя друг друга», 5). Другие стихотворения изображают Лесбию забавляющейся с ручным воробьем (2), ее горе по поводу смерти этого любимца (3), муки Катулла из-за неверности Лесбии (58), наполняющие его противоречивые чувства, «odi et amo» («ненавижу и люблю») (85), горечь и отчаяние поэта (11; 8; 76). Многие из коротких стихотворений Катулла обращены к друзьям или же метят во врагов, ибо Катулл оказался равно талантлив в любви и ненависти. С друзьями он задушевен и нередко игрив: одного он шутливо упрекает в скрытности в любовных делах (6), другого радостно приветствует по возвращении из Испании (9), третьему шлет забавное приглашение на обед (13). Врагов Катулл высмеивает и поносит беспощадно, даже Юлий Цезарь не избежал его нападок, хотя в конце концов Катулл с ним, похоже, помирился. В коротких стихотворениях Катулл попеременно бывает и страстным, и непристойным, и изящным, и остроумным, и проникновенным, но повсюду он производит впечатление полной естественности. Из больших произведений особенно интересны три. В блистательной экзотической поэме (63) описывается судьба Аттиса, юного афинянина, который приплыл в Малую Азию и там, в припадке религиозного исступления, себя оскопил; завершающие поэму три строки от первого лица позволяют предположить, что эта история имела для Катулла некое символическое значение. Еще одно произведение (64) сам Катулл, вероятно, оценивал как свой шедевр: это красивый, искусно сложенный эпиллий (поэма на мифологический сюжет) в духе александрийской школы, посвященный бракосочетанию Пелея и Фетиды, со вставной новеллой о расставании Тесея с Ариадной. В другом большом стихотворении (68), написанном высоким слогом, но несколько бессвязно (быть может, на самом деле это не единое стихотворение), Катулл откликается на просьбу друга прислать ему стихотворное утешение и рассказывает о своем собственном горе, вызванном смертью брата и разочарованием в Лесбии. Тем самым Катулл, едва ли не случайно, создал первую латинскую любовную элегию, это своеобразное соединение учености и страсти, которую следом за ним развивал Проперций. Место смерти брата – окрестности Трои – вероятно, навело поэта на мысль обратиться к мифу о Лаодамии и Протесилае. В безжалостно погубленной любви Лаодамии к Протесилаю, который первым из греков погиб под Троей, Катулл видит прообраз того, что довелось испытать ему самому. Катулл обрел популярность еще при жизни. Поэты следующего поколения, Овидий и Проперций, называют его своим учителем в жанре любовной поэзии; Вергилий прилежно изучал Катулла; и даже Гораций, отнюдь не симпатизировавший неотерикам, подражал некоторым его произведениям. Из позднейших поэтов Катуллом, похоже, интересовался один лишь Марциал. Поскольку Катулла, в отличие от Вергилия и Горация, не включили в круг авторов, изучаемых в школе, в эпоху империи его читали все меньше и меньше, так что его имя упоминается лишь Плинием Старшим, Квинтилианом, Авлом Геллием и немногими другими. На протяжении почти всего Средневековья Катулл пребывал в забвении, разве что эпиталамий (62) был включен в антологию, сохранившуюся в рукописи 8–9 вв., а веронский епископ Ратер писал в 965, что «читает прежде не известного ему Катулла». В начале 13 в. некоему уроженцу Вероны посчастливилось обнаружить старую ветхую рукопись (возможно, бывшую в руках Ратера). С этой рукописи, впоследствии утраченной, были сделаны две копии, от которых, в свою очередь, произошли многочисленные изводы 15 в. Если бы не эта

один из наиболее известных поэтов древнего Рима

ок. 87 - ок. 54 до н. э.

Краткая биография

Гай Вале́рий Кату́лл (лат. Gaius Valerius Catullus), очень часто просто Кату́лл (ок. 87 до н. э. - ок. 54 до н. э.) - один из наиболее известных поэтов древнего Рима и главный представитель римской поэзии в эпоху Цицерона и Цезаря.

Точных сведений о биографии Гая Катулла сохранилось мало. Он родился в Вероне (Цизальпинская Галлия), вероятно в 87 г. до н. э. (667 год от основания Рима), в консульство Л. Корнелия Цинны (1-й раз консул в 87 г., 2-й в 86 г., 3-й в 85 г., 4-й в 84 г.). По-видимому, принадлежал к землевладельцам Северной Италии, известно, что Цезарь гостил в доме его отца. В поисках карьеры переселился в Рим, где окунулся в легкомысленную жизнь молодежи.

В Риме он стал во главе кружка молодых поэтов «неотериков», который был связан узами тесного товарищества (jus sodalicii ), и отличался особенно в ямбах, в едкой эпиграмме и в вольных стихотворениях любовного характера. Между друзьями поэта, которым он посвятил немало стихотворений, особенно близок к нему был Гай Лициний Кальв и Гай Гельвий Цинна. В Риме развернулась его любовная история с женщиной, воспетой им в стихах под псевдонимом Лесбия.

Из произведений Катулла видно, что он был в литературных связях и с главными представителями господствовавшей тогда прозаической литературы - с Цицероном , оратором Гортензием, Корнелием Непотом и другими, пылая, вместе с Кальвом, непримиримой ненавистью к Юлию Цезарю и бросая в него и в его друзей самыми язвительными ямбами и едкими эпиграммами (57, 93, 29), к которым Цезарь, по словам Светония, не оставался нечувствительным.

Его отец владел виллой в веронской области, на Сирмионском полуострове, который вдавался от южного берега в lacus Benacus (ныне озеро Гарда) и который воспет Катуллом как прекраснейший из всех полуостровов (№ 31); кроме того, была у него вилла близ Тибура (№ 44). Тем не менее он, видимо, был не очень богат.

В 57 г. до н. э. он сопровождал в Вифинию пропретора Луция Меммия Гемелла (№ 28 и 10), поэта-любителя, которому Тит Лукреций Кар посвятил поэму «О природе вещей». На обратном пути посетил могилу погребенного близ Трои брата (№ 101), потерю которого он оплакивал самым искренним и поистине трогательным образом (№ 65, 68). Проведя в Азии примерно два года, он возвращается морем домой, приезжает к озеру Бенака и возвращается в свою родную Виллу на Сирмионе. Оттуда после свидания с отцом он возвращается в Рим.

Умер Катулл очень рано, едва 30 лет от роду; год смерти его в точности неизвестен, скорее всего 54 или же 47 год (707 год от основания Рима). Св. Иероним пишет, что Катулл родился в 87 до н. э. и умер в Риме в возрасте 30 лет, однако, поскольку ряд стихотворений написан после 57 до н. э., Иероним ошибается либо относительно даты рождения Катулла, либо относительно его возраста на момент смерти. Наиболее поздние из упоминающихся в его лирике событий относятся к 55-54 до н. э.

Творчество

«Книга Катулла Веронского»

В Средневековье произведения Катулла были утеряны. Единственный его сборник был вновь найден в XIII веке в единственном экземпляре в его родном городе Вероне. Рукопись была утрачена, но с неё были сделаны две копии, от которых происходят многочисленные изводы XV века.

Этот сборник включает 116 стихотворений, разных по размеру и количеству строк (от 2 до 480). Точнее, Веронский сборник содержит 113 стихотворений с нумерацией 1-17 и 21-116, так как № 18, 19 и 20 были вставлены одним из издателей, а авторство Катулла сомнительно, и поэтому в современных изданиях исключаются, но нумерация осталась.

Carmina , 1554

Стихотворения размещены, в соответствии с античным принципом «пестроты» (poikilia), без какого-либо хронологического или тематического порядка, а только по формальным признакам: вначале короткие стихотворения, написанные разными лирическими размерами (1 - 60), потом большие произведения (61 - 68), а за ними - короткие стихотворения, написанные элегическим дистихом (69 - 116). О связи между разными стихотворениями, о последовательности их написания и т. п. можно только догадываться.

• стихотворения ямбические и полемические (политические эпиграммы и насмешки)
• лирические стихотворения:
  • элегического и повествовательного содержания, написанные по греческим образцам, как, например, в подражание Каллимаху элегия о волосах Береники (№ 66), свадебные песни (№ 61, 62) и эпиталама Пелея и Фетиды.
  • собственно личные лирические стихи

В начале XIX века этот сборник в России фигурировал под названием «Безделки», по эпитету «nugae», который прилагает поэт к ней в посвящении. (Отсюда литературная игра в названиях сборников Карамзина и Ивана Дмитриева: «Мои безделки» и «И мои безделки»).

Основные темы творчества Катулла

Традиционно, как особый цикл в стихотворениях Катулла выделяются любовные стихотворения, в которых главную роль играют отношения поэта к Лесбии (подлинное имя которой, по Овидию и Апулею , было Клодия). Посвящённые ей стихотворения, разбросанные по сборнику вне хронологического порядка (3, 5, 7 и особенно 51, написанное в подражание Сапфо) стоят у истоков понятия романтической любви в европейской культуре (по М. Л. Гаспарову). Увлечение поэта сменяется горем и затем омерзением, которое внушила ему любимая женщина изменой и низким падением (72, 76, 58 и др.).

Несколько любовных стихотворений, имеющих параллели со стихами к Лесбии, посвящены юноше Ювенцию.

Другую значительную группу стихотворений составляют стихотворения к друзьям и знакомым: к Кальву, Цинне, Вероннию, Фабуллу, Альфену Вару, Цецилию, Корнифицию, Корнелию Непоту, которому и посвящён весь сборник, Цицерону, Азинию Поллиону, Манлию Торквату, грамматику Катону, Гортензию и др. Содержание этих стихотворений так же различно, как и поводы, которыми они вызывались.

Огромная часть книги стихов Катулла - ругательные послания, где автор изощряется в потоках далеко не всегда мотивированной свирепой брани по адресу врагов или друзей. Но даже в бранных стихотворениях Катулла есть и серьёзная составляющая, например, начинающееся шутливым непристойным ругательством послание «Pedicabo ego vos et irrumabo» к друзьям Фурию и Аврелию перерастает в важнейшее программное стихотворение, где автор высказывает принципиальные для него мысли о соотношении авторского образа и личности писателя.

Часть стихотворений Катулла - краткие дружеские послания в несколько стихов, сообщающие какой-либо интересный факт, имеющий значение для истории римской литературы. Рядом с ними идут ямбы и эпиграммы против врагов: Юлия Цезаря (93), его любимца Мамурры (29), против их обоих вместе (57), против Мамурры под ругательной кличкой Mentula - «Член» (94, 105, 114, 115), против любовницы Мамурры (41, 43) и др. Он питал отвращение к Цезарю, которого резко порицает и обвиняет во всех пороках, даже в позорных отношениях к Мамурре, которому за то Цезарь подарил сокровища всех ограбленных провинций, и это отвращение проистекало, как кажется, не из политических убеждений, а из личной ненависти к Мамурре.

Есть ещё несколько стихотворений, вызванных путешествием Катулла, в свите пропретора Меммия, в Вифинию. Посещение им там могилы умершего брата подало повод к двум стихотворениям, дышащим особенной теплотой родственного чувства (65 и 68).

Наконец, Катулл пробовал свой лирический талант и в возвышенных одах, каков гимн Диане (34), в торжественных свадебных песнях (51 и 52), в изображении сильных трагических аффектов, какова его песнь об Аттисе, написанная галлиямбом (63). Пробовал он писать и элегии в александрийском вкусе (68 и 66), из которых одна, о волосах Вереники, представляет прямо перевод элегии Каллимаха. Есть у него одно стихотворение (64) и в эпическом роде (повествование о свадьбе Пелея и Фетиды), также вызванное подражанием александрийской поэзии.

Характеристика стиля

Обладал необыкновенным поэтическим талантом, особенно для выражения лирического чувства, и может быть назван истинным основателем художественной лирики в Риме. Он первый применил разнообразную гармонию греческих лирических размеров к латинскому языку, хотя и не дошёл в этом отношении до силы и классической законченности, какие проявил Гораций .

Он - яркий представитель нового сниженного реалистического стиля. Об этом свидетельствует тематика его произведений, размер стихотворений (чаще всего греческий одиннадцатисложник, близкий к разговорной речи), лексика, воспроизводящая живой городской жаргон.

К этому нельзя не прибавить и того, что Катулл в высокой степени владел лирическими формами; он первый с успехом воспользовался греческим стихотворным размером. Язык его прост и естествен; но в некоторых отдельных формах и выражениях иногда напоминает старину.

Влияние

Если значение Катулла в римской литературе уступает значению главных представителей поэзии века Октавиана Августа, то это объясняется господствовавшим в его время александрийским направлением, которое, пренебрегая искренностью чувства и естественностью выражения, больше всего ценило пикантность содержания, трудности версификации и щегольство мифологической учёностью. Следуя моде, Катулл истощал свои силы в шаловливых стихотворениях эпиграмматического характера, в подражании учёной александрийской элегии и любимому у александрийских поэтов мифологическому рассказу. Только там, где в поэте говорило живое, неподдельное чувство - как в стихотворениях, предметом которых была любовь к Лесбии или смерть его брата на чужбине, - Катулл обнаруживает настоящую силу своего поэтического таланта и даёт понять, чего можно было бы ждать от него, если б он не был увлечён на ложную дорогу модным направлением.

Против этого направления вёл систематическую борьбу выступивший на сцену вскоре после смерти Катулла Гораций, что и было отчасти причиной, почему высокий талант Катулла не нашёл себе настоящего признания в классический век римской поэзии. Другой причиной недостатка внимания к Катуллу в веке Августа было резко республиканское направление его стихотворений; наконец, упрочению его значения в ближайшем поколении помешало и скопление блестящих поэтических дарований в Августово время, которые, естественно, отодвинули на задний план своих предшественников.

Но в конце I в. нашей эры значение Катулла видимо возрастает. Марциал, один из крупнейших представителей римской лирики, изучает Катулла внимательнейшим образом; Квинтилиан указывает на едкость его ямбов, а в II в. Геллий называет его уже «изящнейшим из поэтов» (elegantissimus poetarum).

«Катулл обрел популярность ещё при жизни. Поэты следующего поколения, Овидий и Проперций, называют его своим учителем в жанре любовной поэзии; Вергилий прилежно изучал Катулла; и даже Гораций, отнюдь не симпатизировавший неотерикам, подражал некоторым его произведениям. Из позднейших поэтов Катуллом, похоже, интересовался один лишь Марциал. Поскольку Катулла, в отличие от Вергилия и Горация, не включили в круг авторов, изучаемых в школе, в эпоху империи его читали все меньше и меньше, так что его имя упоминается лишь Плинием Старшим, Квинтилианом,

Биография

Точных сведений о биографии Катулла сохранилось мало. Он родился в Вероне (Цизальпинская Галлия), вероятно в 87 г. до н.э. (667 год от основания Рима), в консульство Л. Корнелия Цинны (1-й раз консул в 87 г., 2-й в 84 г.). По-видимому, принадлежал к землевладельцам Северной Италии, известно, что Цезарь гостил в доме его отца. В поисках карьеры переселился в Рим, где окунулся в легкомысленную жизнь молодежи.

В Риме он стал во главе кружка молодых поэтов «неотериков», который был связан узами тесного товарищества (jus sodalicii), и отличался особенно в ямбах, в едкой эпиграмме и в вольных стихотворениях любовного характера. Между друзьями поэта, которым он посвятил немало стихотворений, особенно близок к нему был Гай Лициний Кальв и Гай Гельвий Цинна. В Риме развернулась его любовная история с женщиной, воспетой им в стихах под псевдонимом Лесбия.

Из произведений Катулла видно, что он был в литературных связях и с главными представителями господствовавшей тогда прозаической литературы - с Цицероном, оратором Гортензием, Корнелием Непотом и другими, пылая, вместе с Кальвом, непримиримой ненавистью к Юлию Цезарю и бросая в него и в его друзей самыми язвительными ямбами и едкими эпиграммами, к которым Цезарь, по словам Светония, не оставался нечувствительным.

Его отец владел виллой в веронской области, на Сирмионском полуострове, который вдавался от южного берега в lacus Benacus (н. Lago di Garda) и который воспет Катуллом как прекраснейший из всех полуостровов; кроме того, была у него вилла близ Тибура. Тем не менее он, видимо, был не очень богат.

В 57 г. до н.э. он сопровождал пропретора Луция Меммия Гемелла в Вифинии, поэта-любителя, которому Тит Лукреций Кар посвятил поэму «О природе вещей». На обратном пути посетил могилу погребенного близ Трои брата, потерю которого он оплакивал самым искренним и поистине трогательным образом. Проведя в Азии примерно два года, он возвращается морем домой, приезжает к озеру Бенака и возвращается в свою родную Виллу на Сирмионе. Оттуда после свидания с отцом он возвращается в Рим.

Умер Катулл очень рано, едва 30 лет от роду; год смерти его в точности неизвестен, скорей всего 54 или же 47 год (707 год от основания Рима). Св. Иероним пишет, что Катулл родился в 87 до н.э. и умер в Риме в возрасте 30 лет, однако, поскольку ряд стихотворений написан после 57 до н.э., Иероним ошибается либо относительно даты рождения Катулла, либо относительно его возраста на момент смерти. Наиболее поздние из упоминающихся в его лирике событий относятся к 55−54 до н.э.

Биографические данные о Катулле скудные. Известно, что родился в Вероне, вероятнее всего в 87 году до н.э..Планируя сделать карьеру, Катулл поселяется в Риме, ведет легкомысленную жизнь и возглавляет кружок молодых поэтов, в среде которого пишут ямбы, эпиграммы и вольные любовные стихи. Особенно дружен был Катулл с Гаем Лицинием Кальвом и Гаем Гельвием Цинной.

Известна также история о скандальной связи Катулла с женщиной, которую он воспел в стихах под выдуманным именем Лесбия.

Анализируя произведения Катулла, стает ясно, что он держал литературную связь с лидерами прозы – Цицероном, Гортензием, Корнелием и выступал против Юлия Цезаря, сочиняя ироничные ямбы и едкие эпиграммы. Цезаря это очень задевало.

Остались сведения, что Катулл в 57 году до н.э. путешествовал в Вифинию вместе с поэтом – любителем Луцием Меммием Гемеллой, наместником провинции, которому сам Тит Лукреций Кар написал поэму « О природе вещей». Когда возвращались домой, Катулл побывал на могиле брата, похороненного поблизости Трои. Поэт искренне печалился о гибели родного человека. В Азии Катулл пробыл около двух лет. Домой, на родную Виллу на Сирмионе, он вернулся по морю. Повидавшись с отцом, он вернулся в Рим.

Когда именно умер Катулл, не известно. Допускают, что либо в 54, либо в 47 году. Если верить данным Св. Иерония, то известно, что родился поэт в 87 до н.э. и умер, когда ему исполнилось 30 лет. Здесь возникают некоторые разночтения, ведь есть стихи, датированные 57 годом до н.э. Значит Св. Иероним ошибся или в дате рождения Катулла, или в его возрасте на момент смерти.